Метаморфозный синдром 1 часть

Огромная благодарность замечательному автору Михаилу Сборщику
За оказанную помощь в выпуске этого материала.

...


В день, когда Эдуарду исполнилось восемнадцать лет, он узнал, что болен неизлечимой болезнью. Неожиданно у него обнаружили метаморфозный синдром Каллисто, и скоро его настигнет страшное: по утрам он станет просыпаться в новом облике. И самое ужасное для него, — он не знает, в кого перевоплотится завтра и не вспомнит того, что происходило с ним вчера. Всё бы ничего, но у него появилась девушка, которую он несказанно полюбил. Он не понимал, как всё объяснить любимой. Этого он боялся больше всего. А если в момент перевоплощения он будет один? Кто протянет руку помощи? Эдуард решил поговорить с девушкой и пригласил её к себе, чтобы рассказать о своей болезни, надеясь, что вместе они найдут решение. Но испугался, думая о том, что Эльвира его не поймёт. Девушка, просто-напросто, не поверит ему. Подумает, что он начитался фантастики. В свои восемнадцать лет он жил один в квартире, которая ему досталась от бабушки по отцовской линии. О болезни он не сказал даже самым близким, — матери и отцу. Боялся их реакции. Мама, — ранимый человек, чуть что, — сразу впадает в истерику. Хорошо, что смог с врачами договориться, пока не говорить родителям о диагнозе.
   "Я взрослый мужчина, мне надо самому свыкнуться с этой проблемой." 

    В тот самый злополучный день подруга осталась у него ночевать. Эдуард перешёл грани дозволенного. Да и Эльвира не сопротивлялась. Парень понял, что она желала близости.
    Любовь так захлестнула их, рассказать о болезни не вышло. Болезнь пока не давала о себе знать. Врачи в голос твердили, что всё произойдёт неожиданно, а когда, — они не могут сказать определённо. Такой случай в их практике встречается впервые. Эдуард решил, что время ещё есть для разговора. Но подстраховался и оставил для Эльвиры записку, где изложил всё подробно, ничего не скрывая. К ней он приложил бланк, на котором был написан его диагноз. Позже записка вместе с бланком перекочевала в маленькую шкатулку. Эдуард мыслил правильно. Такая вещица должна привлечь внимание. Главное — поставить её на видное место. Девушки любят крутиться перед зеркалом, вот там Эльвира и должна её заметить. Парень не подозревал, что болезнь застанет его врасплох. Утро стало для него роковым.

     Эльвира потянулась, просыпаясь, и обнаружила рядом с собой младенца. О, господи, это ещё что такое? Эдик..., — окликнула она парня, но ответа на её зов не последовало. Девушка медленно пришла в себя, попыталась понять, что происходит. Она вновь взглянула на малыша, который лежал рядом и тихонько посапывал. Вся комната, казалось, была пропитана необъяснимой тревогой. Струйки утреннего света пробивались сквозь шторы. Воспоминания о прошедшем вечере медленно начали возвращаться. Смех, разговоры и безграничное чувство счастья в общении с Эдуардом.
   Она осторожно встала с дивана, пытаясь не разбудить младенца, и подошла к зеркалу в прихожей. Увидев своё отражение, Эльвира потрогала лицо. На нем было множество прыщей, говорящих о переходном возрасте.
   Интересно, куда мог деться Эдуард, и откуда здесь этот очаровательный малыш. Девушка прислушалась, не плачет ли ребёнок. В квартире было тихо. Неожиданно её внимание привлекла та самая шкатулка. На мгновение девушка забыла обо всём. Вещица выглядела привлекательно, не взять её в руки Эльвира не могла. Открыв шкатулку, она увидела свернутый тетрадный листок. На нем аккуратно было выведено её имя. Надпись гласила, что письмо было адресовано ей. Руки дрожали, когда она разворачивала листок бумаги. Слова, написанные почерком Эдуарда, бросились в глаза:

   «Дорогая Эльвира! Если ты это читаешь, значит, случилось то, что я так боялся. Пожалуйста, не пугайся, постарайся понять, хотя в такое трудно поверить. Я тебя люблю и не желаю, чтобы ты страдала из-за меня. Ты знаешь, меня считали странным, но это не просто причудливый рассказ из фантастики….  Я болен, и моя болезнь делает меня другим. Каждое утро я могу просыпаться в новом облике и, к несчастью, не помнить о событиях прошедшего дня. Но прошу тебя, знай, это всё-таки я. Я оставил эту записку, чтобы, когда всё случится, ты была готова и не испугалась. Врачи поставили мне этот диагноз, но я хотел бы увидеть в тебе поддержку, если ты согласишься на это. Листок с диагнозом под запиской, в знак подтверждения всему. Поверь, это не игра и не шутка. Знай, я рядом, даже если ты не видишь того, кого ты привыкла видеть. С любовью, Эдуард».
    Эльвира застыла на месте, чувствуя, как комок тревоги стремительно подкатывает к горлу. Её разум не воспринимал всё то, о чём описывалось в записке. Она не могла в такое поверить. Её взгляд вновь упал на уже открытую шкатулку. На донышке действительно лежал бланк диагноза, слегка помятый, словно он провёл там не один день. Слова, метаморфозный синдром Каллисто, выделялись яркими чернилами на фоне медицинских терминов.

   Она, как по мановению волшебной палочки, обернулась в сторону, где лежал младенец, которому было месяца два или три. Малыш мирно спал на кровати. Неожиданно в сердце проникло новое чувство, — смесь сострадания и решимости. Эльвира всё ещё не могла поверить, что малыш, это её возлюбленный Эдуард. Как такое могло случиться? Каждый день он будет становиться кем-то другим…. Она могла бежать, но вместо этого ей захотелось помочь ему разобраться. Из всех испытаний, что пережило её сердце, это было самым странным и самым трогательным.

   Девушка присела рядом с младенцем, осторожно коснулась его крошечной руки. Невольно глянув на малыша, она удивилась, что малыш, как близнец, похож на Эдуарда. Страх и сомнения на мгновение уступили место привязанности. "Я буду рядом, — тихо прошептала она, — что бы ни случилось, помогу тебе". В её душе родилось ощущение, что именно это и было её настоящим призванием, — защищать и поддерживать, быть той самой рукой помощи, о которой писал Эдуард. Эльвира глубоко вздохнула, прекрасно осознавая, что впереди у них сложный путь. Но она уже сделала свой выбор. Взгляд скользнул по комнате, задерживаясь на светлых тенях и ярких пятнах утреннего света, улучшавших мир, в котором им обоим предстояло выжить. На душе у неё стало легче, и Эльвира улыбнулась себе в отражение зеркала, — теперь она знала, что каждый день будет бороться за Эдуарда, каким бы необычным ни оказался их путь.

  Пока Эльвира приходила в себя от странных известий, которые повергли её в шок, малыш начал плакать.
Надо было что-то предпринимать. Девушка взяла крошку на руки и попыталась убаюкать, напевая колыбельную, которую ей пела мама в детстве. Но всё напрасно, это не помогало. "Ты, наверное, проголодался? — промелькнуло у неё в голове. —Но чем же я тебя накормлю?"  В это время она почувствовала прилив силы к груди. Пятно на бюстгальтере дало знать, что прибыло молоко.
    "Ого, ничего себе, да разве такое бывает. Кому скажу, не поверят."
    Эльвира взяла малыша на руки и попробовала приложить его к груди. Младенец, причмокивая, принялся за еду. Сначала стало больно, но боль быстро улеглась. Эльвира смогла вынести испытание, приготовленное ей судьбой. Вскоре малыш насытился и затих. "Ну вот и всё, главное спокойствие, мы вместе справимся с трудностями, которые нас подстерегают", — уложив ребёнка на кровать, Эльвира задумалась. Надо ехать на учёбу, но как? Ребёнка не бросишь. Что делать? Надо предупредить девчонок по общежитию, что она сегодня не появится на лекциях. За один день ничего страшного не случится. "Ирина — вот кто мне окажет помощь", — подумала она. Ирина была её лучшей подругой, которой можно доверить всё. Они с детства дружили и вместе приехали в город поступать в педагогическое училище. Эльвира позвонила подруге и попросила её о помощи.
   — Подруга, выручай, сегодня самый сложный день в моей жизни. Обо всём расскажу при встрече. Ты нужна мне здесь и сейчас.
   — А как же учёба? — послышалось в трубку.
   — Не сегодня, Ирка.
    Ребёнок дал о себе знать, да так, что его было слышно на другом конце провода.
   — Ты где, что у тебя произошло? — переспросила подруга.
   — Ирина, извини, это всё не телефонный разговор, срочно приезжай. Адрес отправлю в СМС, — и сбросила трубку. Эльвира знала, подруга не оставит её в беде. Ребёнок начинал ворочаться и хныкать сильнее. Этого и стоило ожидать. Малышу пора менять памперс, но в доме не предвиделось появление грудничка. Поэтому вряд ли здесь найдётся что-то подобное. Как объяснить обо всём подруге? Она должна всё увидеть сама. Придётся одолжить денег, но у кого? — появился вопрос. Постой, постой — у неё отличная зрительная память. Рядом со шкатулкой у зеркала она видела портмоне. И действительно, Эльвира не ошиблась, в нём лежала небольшая сумма денег. Её должно хватить на приобретение самого необходимого. Девушка вернулась к ребёнку.
   Эдуард, тебе несказанно повезло, приобретём самое необходимое. Дальше будем действовать по мере поступления проблем. Эльвира написала сообщение Ирине, в котором помимо адреса просила заглянуть в аптеку и взять десять памперсов, (они должны продаваться поштучно), и заодно бутылочку для кормления. Деньги верну при встрече. Вроде бы ничего не забыла, крутилось в голове. Останется купить парочку пелёнок. Для этого придётся пройти в детский магазин. Не портить же простыни. Через час раздался звонок в дверь. На пороге стояла подруга с пакетом в руках.
     — Ирина, ты как всегда вовремя, проходи, — предложила Эльвира.
     — Подруга, что у тебя произошло?
   — Ирка, ты не поверишь. Такое в кошмарном сне не приснится. Я бы сама справилась, но ребёнок….
   — Какой ребёнок? О чём ты?    
   — Раздевайся, проходи, — Ира прошла в комнату, где на разложенном диване лежал малыш, как две капли воды похожий на Эдуарда.
   — Элька, это что, ребёнок Эдика? — поинтересовалась Ирина. Она знала об Эдуарде с их первых встреч с Эльвирой. Между подругами не было секретов.  Эльвира отрицательно покачала головой.
   — Ты присаживайся, я быстро ребёнку памперс поменяю. Тебе придётся сходить в магазин купить пелёнки и распашонки.
   — А где сам Эдуард? И не говори, что ребёнок не его. Такое сходство бывает только у близнецов. Эля, почему ты сидишь с его ребёнком? Должна же быть мать. Я что-то не пойму, — не унималась Ирина. Пока подруга расспрашивала, Эльвира занималась ребёнком. Пришлось не просто переодевать памперс, а ещё и подмыть малыша. Впервые было страшно, но она справилась с этим. Захватив полотенце, висевшее в ванной комнате на крючке, Эльвира вернулась в комнату. Малыш капризничал, как не понять, что ребёнок проголодался. Эльвира справлялась со всем как любящая мать, словно это её настоящий ребёнок. Надев памперс, она укутала Эдуарда в махровое полотенце и сразу же принялась его кормить. Вот тогда подруга пришла в негодование, а Эльвира нервно поправила волосы и принялась рассказывать историю, от которой у Ирины начали расширяться глаза.

   — Так получилось, — неуверенно произнесла Эльвира, сжимая руки. — Это Эдуард. Вернее, он был Эдуардом. Понимаешь, он… перевоплотился. И теперь я не знаю, что делать. Я сама ещё не всё поняла, но какое-то волшебное проклятие или болезнь, сделали его младенцем.

Ирина молча слушала, пытаясь переварить информацию. Девушка вспомнила удивительные истории, которые они когда-то читали вместе, рассказ Эльвиры походил на те детские сказки. Однако, что-то в её тоне говорило, что это не шутка. Подруга смотрела на Эльвиру, затем перевела взгляд на ребёнка. Малыш с жадностью схватился за грудь своим маленьким ртом. Странно, ещё вчера с подругой всё было хорошо, а сегодня её будто подменили.
   — Эльвира, я всё прекрасно понимаю, но так нельзя шутить. Скажи честно, это ребёнок Эдуарда, и он попросил тебя посидеть с ним?
    — Нет, Ирина. Я знаю, ты думаешь, что это безумие, — продолжила Эльвира. — Пойми, нет никого, кто бы мог помочь мне, кроме тебя. Я боюсь остаться одна с этой тайной. Мне важно твоё присутствие, твоё плечо, чтобы хоть как-то разобраться с таким кошмаром. Подожди…
Эльвира положила ребёнка, который успел успокоиться и уснуть. И показала бумагу с диагнозом. "Метаморфозный синдром Каллисто", — начала читать она, вдумываясь в каждое слово. Где-то про такое она уже читала, но где? Да, загадочное явление, окутанное веками мистики и науки. Однажды поражённый этой аномалией человек начинает переживать удивительные превращения, столь же великолепные, сколь и пугающие. Каждый день приносит новое обличие, новую форму, — это волны изменений, сродни приливам и отливам, но вместо вод человеческого разума они затрагивают плоть и кости. Всё это напоминает сны, где грани между реальностью и фантасмагорией стираются, растекаясь подобно чернилам на бумаге. Но поверить в такое затруднительно. Ирина начала опровергать прочитанную новость.


И ты, дурочка, поверила этой писанине. Я тебе больше скажу: мамаша не оставила ребёнка в роддоме, а отдала на воспитание отцу, он же решил подкинуть его тебе. А сам сбежал на учёбу. Ты говорила, что он учится в технологическом университете. Помяни мои слова, малыш никуда не денется ни завтра, ни в ближайшее время.
   — Тогда объясни, откуда у меня в груди молоко. Рожать я не рожала. По-твоему, я всё выдумала? Но ты собственными глазами всё видела. Ты думаешь, мне легко во всё это поверить?
   — Ой, Элька, даже не знаю, верить или нет.
   — Ира, я нуждаюсь в твоей поддержке, мне абсолютно некому помочь. Подружка, давай посмотрим до завтра, а после уже придём к единому решению. Пока сходи, пожалуйста, за пелёнками, магазин находится недалеко, а я приготовлю для нас завтрак. Ключи от квартиры висят на вешалке у дверей.

   — Умеешь ты, Эля, уговаривать. Ладно, схожу. — Ирина всячески пыталась унять сумбур в своих мыслях. Она не задавала больше вопросов, понимая, что рациональность наверняка не решит проблему. Вместо этого она просто обняла подругу, давая ей почувствовать ту самую поддержку, в которой Эльвира так нуждалась.

    Пока Ирина ходила в магазин, Эльвира успела поговорить с малышом. Ей казалось, что взгляд у ребёнка осмысленный. Он всё понимает, но ответить ничего у него не получается. Завтра всё сложится по-другому, думала она. Хотелось, чтобы скорее закончился этот злополучный день.
   — Лежи, любимый, я пока пойду на кухню, приготовлю что-нибудь. Надеюсь, ты не станешь возражать, что мне придётся похозяйничать в твоей квартире. По-другому я не смогу тебе помочь. Надеюсь, завтра увидеть тебя в другом обличье. И нам удастся поговорить. Я не знаю, как поступить в твоём случае, —  оставив младенца лежать на кровати, Эльвира перебралась на кухню. Сразу же принялась изучать содержимое холодильника.

"Не богато, но что-то приготовить сможем". Ирина отсутствовала примерно тридцать минут. Когда она вернулась, по квартире уже витал аромат гренок.
   — Ну, наконец-то, я думала, ты заблудилась.
    — Нет, пришлось выбирать самое дешёвое, всё так дорого.

    Ирина бросила пакет с пелёнками на диван и напряжённо посмотрела на Эльвиру. Вид её подруги, стоящей у плиты с сосредоточенным лицом, погружённой в свои мысли, внушал какой-то странный покой. Ирина попыталась улыбнуться, но неуверенность всё ещё не покидала её полностью.
   — Это просто невероятно, — сказала она, опираясь на спинку стула и тяжело вздыхая. — Нам надо как-то выяснить больше об этом синдроме. Может, есть кто-то, кто сможет помочь? Врачи, специалисты… Я не знаю.

Эльвира приподняла голову и печально улыбнулась в ответ:
— Я обо всём этом думаю каждую минуту, но пока информации недостаточно, чтобы обратиться к врачам. Мы сами не понимаем, что именно происходит. Честно сказать, я даже боюсь того, что они могут сказать. Нет, пока это наша тайна, и её никто не должен узнать. Как бы это ни было сложно. Ирина, поклянись, что ты никому ничего не расскажешь.
   — Элька, ты что, я могила. Ты знаешь, я умею хранить тайны.

Весь день Ирина провела рядом с подругой.
   — Ирка, мне помнится, я где-то читала об этом синдроме. Это был обрывок из какой-то старой газеты.
    — Подруга, не забивай себе голову
преждевременно. Извини, мне пора. Завтра жду тебя на занятиях.
   — Ирочка, спасибо огромное, я попробую появиться.

Когда подруга скрылась за дверью, Эльвиру накрыло чувство страха. Но в тоже время у неё появилось жгучее желание увидеть момент перевоплощения. Она долго лежала, разглядывая Эдуарда, и не заметила, как уснула.



Продолжение следует


       Марина Мальцева,
   гКрасноярск, 11.11.2024г.