По ту сторону вечности

Как красочны и непонятны, бывают порой сны. Переплетения случайных образов? Видения будущего? Воспоминания о прошлом?
Порой мне кажется - моя жизнь, тоже чей-то сон. А когда я проснусь, то увижу черное беззвездное небо и огромных разноцветных драконов. Они будут летать по небу над хрустальным дворцом- тетраэдром, где-то в другой вселенной.
Там у меня другое имя….
Я шепчу во сне: «Амени».


ХХХ

-Амени, просыпайся. Фэй уже взошла! – откуда-то издалека пропел тонкий, мелодичный голос.
Девочка открыла глаза. Над ней золотым светом полыхал прозрачный купол. Амени приподнялась на локте. На краю постели сидела ее мама, Императрица Мэй. Молодая женщина наклонилась вперед, и ее длинные белоснежные волосы коснулись тонких пальцев дочери.
-Если много спать - можно пропустить все самое интересное, – печальная улыбка изогнула тонкие губы. Мэй нервно теребила край атласного аквамаринового платья. – Твой отец возвращается.
-Мама, мне приснился странный сон, - Амени сосредоточенно терла веки. – А? Что? Папа прилетает?
Радостная весть мгновенно осветила улыбкой круглое личико с глубоким недетским взглядом черных глаз.
- Он когда прилетит? Сейчас? – девочка спрыгнула с кровати, растерянно огляделась.
В просторной зале под хрустальным куполом царствовал беспорядок. По мозаике цветного пола разбросаны игрушки: лошадки, принцессы, принцы, медвежата, зайцы. Ленты для волос развешаны на кустах роз.
- Я возьму тебя с собой. Встретить Императора, – Мэй стремительно расхаживала взад и вперед. Время от времени останавливалась и отщипывала листочки от карликовой пальмы.
- Правда? – Амени вприпрыжку проскакала по залу, то и дело, спотыкаясь об игрушки.
Сдернула с куста алую ленту. Дремавшие на ветках попугайчики испуганно взметнулись. Пестрая стайка, стрекоча, сделала в воздухе круг и устремилась вверх. Девочка кружила на одной ноге, как балерина. Потом резко остановилась. Посмотрела в глаза Мэй, большие, цвета полуденного неба. В них чего-то не хватало. Такого родного и привычного. И Амени вдруг понял - из глаз матери исчезли веселые искорки.
- Мама, что-то случилось?
- Пойдем… Нам пора.


ХХХ

Ровное плато базальтовой горы… Космолет Императора Дэя приземлился в тот самый момент, когда лучи Фэй превратили темный кобальт леса в светлый изумруд. Здесь на высоте, ранним утром, воздух необыкновенно чист и прозрачен. Кажется, им можно не только дышать. Его можно пить. Медленно, смакуя каждый глоток. Далеко внизу черные скалы, маленькие каменные домики облизывал влажным языком ультрамариновый туман.
Мэй всегда знала, когда возвращался император. Она прилетала на изящном белом челноке задолго до появления его корабля. Всегда одна. Наслаждалась воздухом и полетом птиц. Когда ты стоишь слишком высоко - все находящееся внизу кажется игрушечным. Игрушечный хрустальный тетраэдр-дворец. Забавные, врезанные в три его стороны купола. Игрушечные домики людей и сами люди – живые куколки. Кустики тропического леса.
- Зачем ты привела Амени? – голос Дэя прозвучал за спиной Императрицы неожиданно резко.
- Она должна знать, – Мэй гордо вскинула голову и изо всех сил стиснула зубы.
- Она ничего не должна! Она еще ребенок! – холодно ответил Император.
Императрица гневно оглянулась через плечо. Дэй стоял у ступеней трапа, ведущего во чрево космолета. В черном длинном плаще, скрестив на груди руки. Его женственное лицо неприятно контрастировало с металлическим блеском антрацитовых глаз.
- Она должна знать, - чеканя слова, глухо произнесла Мэй. – Она наследница Империи!
- Возможно, ты права, - Император стал приближаться походкой пантеры. – Да, ей пора знать. Знать, что дети из города, с которыми она играет каждый день, по сути ее рабы!
- Не смей! – крик Мэй пронзительной стрелой ворвался в уши Амени. – Они не рабы! Никогда ими не были и не будут!
Выражение лица Дэя изменилось. Теперь оно не было высокомерным и надменным. Скорее сожалеющим.
- Ты не хуже меня знаешь, что это не так. Амени рано или поздно поймет правду о тебе, обо мне, о самой себе и той планете, на которой живет.
Они стояли. Трое. В лучах восходящей звезды Фэй. Высокий худощавый Император. Немного ниже его стройная Императрица. И маленькая девочка, пытавшаяся изо всех сил понять - что происходит между ее родителями?


ХХХ

Когда-то основной закон бескрайнего Космоса гласил: «Создание равно создателю». Вселенные рождались. Вселенные умирали. Они походили на ячейки, подобные пчелиным сотам. Бесконечное множество ячеек. Одни светлые – живые миры. Другие темные – погибающие. Все множество бесконечных вселенных населяли сущности самого разного толка. Они бороздили просторы космоса, создавали солнечные системы, планеты, существа самых разнообразных форм. Проходили трудный путь познания в самых причудливых воплощениях: падающей в неизвестность кометы, дерева, животного, дракона. Так продолжалось до тех пор, пока кто-то из Бессмертных Создателей не придумал существо не только со сходным разумом, но и внешностью. Назвали его человеком. Новая раса размножалась чрезвычайно быстро. Но, к сожалению, жили ее представители недолго.
Космическая Лига Бессмертных (Альфа и Омега) дала возможность людям расселиться по планетам звездной системы Волопас. Одна из них - Алибрис. Правителями планеты назначены: Император Дэй и Императрица Мэй.
Но странная мысль точила сознание Дэя. Навязчивая, склизкая, как дождевой червь. Почему он, Бессмертный, должен считать только что созданных людей равными себе? Разве их не разделял путь длиною в вечность? Разве мог он говорить с человеком на равных? Мог рассчитывать на понимание? Нет! Нет! Бесконечное нет! А его подрастающая дочь? Разве должна она играть с детьми человеческими? Что дадут они ей? Ничего. Только она могла отдавать свои знания и Силу. Она Создатель. Пусть юный, только ступивший на новую для себя дорогу. Но за плечами Амени не одна родившаяся и умершая вселенная. Мысль становилась не просто навязчивой. Она преследовала Дэя во время звездных путешествий. Во время сна. Даже во время любовных утех. Мысль стала монстром, медленно, победоносно пожиравшим Императора. Его дух раскололся. И не было в Космосе силы, способной соединить расколотое надвое в целое. Такая грандиозная мысль не могла долго существовать в аморфном состоянии. И Дэй принял решение. Санктурион! Так отныне называется возглавляемая Дэем новая Империя. Империя не согласных с тем, что «Создание равно создателю». Отныне человек не равный Бессмертным, а их раб!
Императрица Мэй слишком поздно узнала о планах мужа. Узнала только тогда, когда под знамя Санктуриона встали многие. Они назвали себя Богами. Захватили почти все населенные людьми планеты. Кроме Алибрис. Сюда вести о бунте поступили в последнюю очередь. Мэй никогда не забудет лица женщин, мужчин, детей, стариков согнанных как стадо скота в грузовые отсеки звездных звездолетов. И вот теперь…


ХХХ

- Так может, ты намерен сделать рабыней и меня?! – Императрица зло сжала кулаки. Ее нежное овальное лицо приняло жесткое выражение. – Может, пытаясь подавить сопротивление людей, сожжешь и Алибрис. Как сделал это с Катаром, Эктой, Нибой, Дваной?! Учти я пойду с ними - смертными. Так ты их называешь?!
Император молчал. На его губах замерла задумчивая улыбка.
- Как ты можешь быть такой наивной? Мэй, у меня уже много сторонников. Я уверен – будет еще больше. Скоро Космос расколется.
- Как твой дух? Верно? – Мэй обняла Амени и уткнулась носом в ее пахнущие горным ветром волосы. – А она? Что будет с нашей дочерью? С кем из нас пойдет она? Дорога, на которую ты ступил, ведет к вечной смерти. Дэй, ты же добровольно отказался от силы Создателей. Что ты наделал, Дэй?
- Зато я обрел, - Император смотрел на раскаленный диск, стремящейся к зениту звезды, – Я обрел силу Санктуриона! Силу Завоевателей! И моя дочь пойдет со мной!
- Я не пойду ни с кем из вас! – Амени сбросила с себя руки матери. – Я останусь здесь с людьми из города. А вы уходите. Оба. А когда решите ваш спор – возвращайтесь.


ХХХ

Они не возвращались уже вечность. Люди на Алибрис давно умерли. Умерла и сама планета. На ней остались только черные базальтовые скалы, покрытые снегами. И хрустальный дворец-тетраэдр. Во дворце на кровати спит Амени. Ее душа, покинув тело, странствует по мирам. Она ищет возможность примирить родителей. Она пытается склеить дух Дэя. Но… Дэя давно нет. У него много имен. Много обличий. Расколотое сердце. Расколотое Мироздание. Нет больше и Мэй. В попытке остановить Императора, она тоже давно потеряла себя.


ХХХ

Я вижу сон. По черному беззвездному небу пролетают разноцветные драконы. Мне холодно. Это холод вечности. Я не могу проснуться. Не могу увидеть когда-то зеленый Алибрис пустым и мертвым. Я тоже давно перестала быть собой. Я бессильна соединить две половины некогда единого целого….