«Воссоздание Империи»: часть вторая, глава десятая

Окливий


Великий Роман в стихах «Воссоздание Империи»


Часть вторая: «После свадеб»


Глава десятая: «Объяснение с Кларэнией»


Взволнованный и очень удивлённый Луаритто
(Довольный, впрочем, результатом своего визита),
Незамедлительно гостиную покинул.
Естественно! – у принца появился стимул.
Мессер Джанкарло Медичи юношей мотивировать умел!
В науке этой он поднаторел.
Шагая по коридорам, увешанным большими зеркалами,
Спускаясь по широченным лестницам особняка,
Принц размышлял над сказанными ему на прощание словами;
Стремительная полноводная река
Догадок и вопросов – обрывки этих размышлений уносила;
Вращала их словно оторванные стебли тростника.
«Меня ждёт… друг? Снаружи? В лимузине? Очень мило! –
Чуть не слетело у Луаритто с языка, –
Да. От Мессера Медичи ждать можно тумака.
Джанкарло часто выдаёт себя за чудака.
Лукавит, притворяется. Он – хитрый и опасный лис!
Какой же приготовил мне сюрприз
На этот раз любезнейший Мессер?
Джанкарло думает… принц Одескальки – легковер?
Растяпа? Увалень? Простак?
Крольчонок длинноухий? Лапшеед? Тюфяк?
Хомяк щекастый? Как бы не так!
Нет! Луаритто себя ещё покажет.
Надеюсь, смекалка мне в дальнейшем не откажет?
Принц Одескальки щепетилен. За мною числится должок.
Не зря я дал себе зарок
Безродным негодяям отомстить.
Тень за грядущим… сейчас мне нужно поспешить.
Друг некий ждёт меня в машине.
Но кто же это может быть?
Ха! «Передавай привет кузине…»!
«Будь осторожен…», «изволил друга прогневить…».
Ах, хитрый лис Мессер Джанкарло!
Темнила, сочинитель, обдувало!..
Но вот и дверь входная. Вниз опускаю ручку, выхожу.
М-да! Любопытно. К таинственному другу поспешу…».
Принц выскользнул из цепких лап особняка.
Вечер подсвечивал темнеющие облака
Лучами солнца заходящего. Душистая прохлада
Навеивала ночь и заставляла юного аристократа
Тихонько теребить ладонью шлицы пиджака,
А также ёжиться слегка.
Мессер Джанкарло Луаритто не солгал:
Внизу – возле ворот въездных – стоял
Огромный чёрный лимузин.
Любой толедский мещанин
В восторг бы истерический пришёл
Увидев данное изящное творение.
На Луаритто же автомобиль сей произвёл
Скорее – тягостное впечатление.
Принц инстинктивно чувствовал присутствие подвоха.
Ему не очень-то хотелось стать соучастником переполоха,
Либо унылой перебранки.
Но если утверждения Джанкарло не обманки
И ждёт в автомобиле Луаритто друг,
То, соответственно, испуг
При обстоятельствах сложившихся определённо неуместен.
Сей вывод – и ежам известен…
Преодолев возникшую при виде лимузина робость,
Принц подошёл к авто. Неустранимая тревожность
Не помешала ему дверцу отворить.
Свет, обитающий в салоне, осмелился залить
Голубоватой хо́лодностью лицо заинтригованного Луаритто.
Юноша замер, обомлел.
Опешил… нет! – оцепенел:
В камею превратился, выполненную из лазурита.
Даже ногой пошевелить себя заставить не сумел.
В салоне находилась… нет! – принцу это не могло присниться! –
Сиенская… нет! – да́ндолкская чаровница!
Кларэния! О, женщина ль она? – или… толедский миф?!
Прообраз? – или порожденье див?!
Красотка, ручки на груди скрестив
В позе расслабленной сидела
И на открывшего дверь юношу – ох! – не по-доброму смотрела.
Кларэния совсем не походила на шутницу.
Когда способность мыслить вернулась к принцу,
Он прошептал: «Доволен? Десерт покушал? – получи горчицу.
Расплата близится! Как на меня она взирает грозно!..».
Юноша понял: его желанная к свиданию готовилась серьёзно.
Просить прощения иль отпираться было, несомненно, поздно.
Дабы возмездия удар
Чувствительнее оказался и точней,
Кларэния (да как не стыдно ей?!)
Задействовала «залповый» набедренный аксессуар:
Коротенькую юбку.
Видимо, герцогиня разозлилась не на шутку!

Кларэния (свирепо):
Входи, не медли, Луаритто. Прошу-прошу… располагайся.
Застыл? Удрать мечтаешь? Даже не пытайся.
Ты от меня не удерёшь, мерзавец.
Да-да, мой племенной красавец!
Ты не ослышался: мерзавец. Нет?
Не мерзавец? Занятно! Ты не мерзавец и… не импотент!
А кто тогда? – страдалец?
Страдалец по моей… м-м-м… По некой усмиряющей узде?
Киваешь? Удрать не вздумай. Я разыщу тебя везде.
Войди. Дверь за собой закрой.
Я разговор серьёзный проведу с тобой…

Заворожённый Луаритто исполнил отданный приказ:
Внутрь юркнул, проникшись страхом? – или смыслом фраз?
Захлопнул за собою дверь.
Кларэния удары наносила точно в цель:
Она призы́вно ногу на ногу закинула, бедром вильнула.
Высокомерно – с вызовом – на юношу взглянула.
Летняя туфелька, висевшая на пальчиках её прелестной ножки
«Случайно» на пол соскользнула.
Эффектно звякнули фиксаторы застёжки.
Кларэния покусанную губку облизнула.
Принц сжался; не мог взор оторвать от туфли обронённой.
Красавица помахивала ножкой обнажённой;
Поглаживала талию ладонью машинально.
Часть юбочки короткой задралась… тоже «случайно»?!
Из-под неё полоска трусиков, врезавшаяся в кожу, показалась.
По телу Луаритто… нет, не озноб! – а «изморось» промчалась.
«О, веселящиеся боги! –
Воскликнул про себя оторопевший принц, –
Не вы ль созда́ли эти соблазнительные ноги?
Не для того ль, чтоб я пал перед ними ниц?!
Смеётесь надо мной? Но я не вижу ваших лиц,
Поскольку взгляд мой сосредоточен на ножках дорогой Кларэнии!
О, лава закипающая! – и не мечтай об извержении!
Да лучше выброситься из окна машины,
Чем… запятнать штаны и… мокасины!..».

Кларэния (тем же злым тоном):
Вечер прекрасен, Луаритто. Но ведь… я прекрасней?
Согласен? Что молчишь? Молчать, дружок, опасней.

Луаритто (робко):
Кларэния…

Кларэния (почти шипя):
Да, я – Кларэния. А как тебя зовут?
Безумец Луаритто? Похотливый Плут?
Постой-постой! Ах, неужели Робин Гуд?!
Ты тоже в рощице скрывался, мой мальчик медоносный?
Воспользовался случаем? Благо ты сильный, рослый…

Луаритто (едва слышно):
Прости…

Кларэния (пытаясь сдержаться):
Простить? Простить?! Да? – жук навозный?

Кларэния приподнялась и к юноше метнулась.
Она спешила: юбку поправить не успела, не обулась.
Рукой на принца замахнулась.
Наверное, пощёчиной его лицо «порадовать» хотела,
Но удержалась: отдышалась, гнёт ярости перетерпела.
Красавица схватила принца за́ волосы, издала звериный рык.
К себе перепугавшуюся жертву притянула.
И лишь услышав жалобный ответный вскрик,
Хватку ослабила. Зато коленкой юношу несильно пнула.
Пинок пришёлся в нижнюю часть живота.

Кларэния (дыша Луаритто в ухо):
Я проучу нашкодившего, похотливого кота!
Простить?.. простить?.. Мерзавец! Негодяй!
На!.. Вот тебе ещё пинок! На!.. Получай!..

Луаритто (пытаясь увернуться от сыплющихся на него ударов):
Кларэния, ай!.. смилуйся, прости!..
Любимая!.. Ты… делаешь мне больно!
Ай… ну, пожалуйста, Кларэния!.. ну, отпусти!
Довольно тумаков... Поколотила и… довольно...
Я признаю свою вину. Достаточно. Да сильно так не колоти!..
Любимая!.. я… не кусок гранита!

Кларэния (прекратив отвешивать юноше тумаки):
Фу! Грош – цена признаниям такого паразита!
Любимая?.. Ты вправду обезумел, Луаритто?

Луаритто (горячо):
Да!.. да!.. любимая!..

Кларэния (громко):
Трепещешь? О любви пищишь?!
Не из гранита сделан, говоришь?
Ух, подожди! Устрою я тебе каменоломни!
А ну, ретивый жеребец, припомни:
Что натворил ты во время празднованья свадеб? А? Позавчера?

Луаритто (испугано):
Я… знаю… я… не заслужил добра.
Пожалуйста, не вырывай мне волосы. Я… буду выглядеть как йети!..

Кларэния (часто дыша):
Мерзавец! Ты… изнасиловал меня! И где? Где? – в грязном туалете!

Луаритто (трепеща):
Не… в грязном! Ты… недостаточно разобралась в сюжете…

Кларэния (распаляясь):
Сейчас… я удушу тебя! Оправдываться будешь на том свете!

Луаритто (жалобно):
Кларэния… ты… ты… моя любовь. И… чересчур пристрастна.
Попутал бес меня!.. ой! – не попутал, а опутал нитями соблазна.

Кларэния (начиная трясти юношу):
С чего ты взял, что буду я согласна?
От бесовщины тебя избавит попадья скулёжкой пасторальной.
Подлец! Воспользовался мной как… шлюхой привокзальной!
Как… девкой молодой провинциальной!
Воспользовался… когда я была… пьяна!
Пьяна до чёртиков. Мне только Луаритто-шалуна
«Бесом попутанного» не хватало до полного отпада!
Ты думал, что я буду рада,
Если ты изнасилуешь меня? Ведь я сопротивлялась!

Луаритто (с трудом произнося слова):
Любимая… прости… конечно, ты не притворялась!
Я… признаю вину… прости же… сжалься и прости…
Хоть на секунду перестань меня трясти!
Будь милосердна… выслушай…

Кларэния (переставая трясти принца):
Что ж, говори.
Опять мне про любовь свою наври.
Скотина! Дел ты нагородил по самую – намыленную бесом! – шею!
Так помни же: прощать я не умею…

Луаритто (порывисто):
Кларэния… клянусь! – я заслужу прощение.
Яви, молю, благоволение.
Даруй малюсенький мне шанс.
Моею… стань! Поверь: эти слова не фарс.
Помилосердствуй! Ты не пожалеешь.
Простишь… остынешь… и может… полюбить сумеешь.
Я – твой мужчина. Так наказали нам блюстители миров
Постичь устройство коих мы не в состоянии.
Из них Пииты извлекают свежесть строф
И нежатся в их смысловом благоухании.
Мы не должны, любимая, блюстителей миров тех обвинять
В предвзятости либо в незнании, а хуже – в совершении ошибок.
Искания способны беззащитность истерзать.
Но ищущий найдёт лучащийся бесценный слиток.
Ошибочность неведома им: всё предрешено.
Пьянящее сиенское вино
Было тобой в тот вечер выпито не по причине бракосочетания…
Точней – не только в честь него.
Не опьянение твоё дало возможность мне… осуществить… деяние…
Нет! Это – сбывающееся… предначертание!
Оно – распорядитель опьяненья твоего!
Об изнасиловании не может быть и речи!
Я… вспомни! – нежно обнял твои плечи…
Погладил ножки и… ты мной… была… любима.
Не изнасилована! – нет!.. Ты же осталась и цела и невредима!..
Ай!.. не вырывай мне волосы… усвоен… целомудрия урок.
Позволь… я стану ковриком для… твоих ног!
Позволь… прости… я… с бесовщиной совладать не смог!..

Хватка руки взбешённой герцогини начала ослабевать:
Волос взъерошенная прядь
Из плена пальчиков высвобождалась.
Ладонь, разжавшись, к юбке опускалась.
Кларэния на спинку мягкого сидения откинулась устало.
Она за действиями Луаритто наблюдала:
Юноша потирал места ушибленные; не жаловался, не роптал.
Принц Одескальки понимал:
Пронёсшаяся буря утихала.
А, значит, шанс на исход удачный (затеянного де́ла) возрастал:
Кларэния явно о чём-то размышляла.
Теперь, когда гнев вылился, обиды оросив пустыню,
Думы тревожные одолевали герцогиню:
«…А может… впрямь? – он… послан мне судьбой?
Горячий, любящий, красивый, молодой!
Чушь о предначертании, конечно же, смешна.
Впрочем, подача версии, ей-богу, не дурна!
Ох… милочка! – ты сколько лет живёшь одна?!
Задайся лучше этим тягостным вопросом.
К чему глумиться над молокососом?
Зачем к словам мальчишки придираться?
Да: он изнасиловал тебя. Не смог, «вероотступник», удержаться!
То объяснимо. Юность, страсть. К тому же… Луаритто извинился.
Пора очнуться! – Лютэний влюбился и женился.
А я?.. С кем... я останусь, если юношу отвергну?
С кем?.. с кем?! Отвернусь? Состарюсь? Без любви померкну?
Ужасно! Нет! Судьба возможность мне предоставляет.
Что же? Воспользуюсь. Юный безумец меня обожествляет.
Мечтает подчинить? Пусть… пусть подчиняет!..».
Рука Кларэнии под юбочку нырнула;
Небрежно с бёдер трусики стянула.
Красотке захотелось ими (трусиками) помахать
Перед лицом опешившего принца.
Ей захотелось их скомкать;
Ей захотелось насладиться
Беспомощностью Луаритто. Он победил: нарушена граница.
На что теперь «нашкодившему котику» пенять?
Шлём поздравления счастливому невольнику!..
Прильнув всем телом к «идолопоклоннику»,
Разгорячившаяся герцогиня прошептала:
«Ты убедил меня. Давай начнём сначала.
Готов стать ковриком для моих ног?
Изволь. Вон – туфелька лежит. Возьми её, дружок,
И принеси ко мне в зубах.
Но не зацикливайся на моих туфлях.
Мне кажется… насильник… не по туфелькам скучал.
Да? Я права? В прошлый раз трусики с меня ты быстро снял.
Держи на память эти… ношенные… Сейчас отправимся ко мне
И там – в моей уютной спальне, в тишине –
Я разрешу тебе насиловать меня. Отныне Луаритто – мой мужчина.
Отныне… мы одно семейство, сердцевина.
Принц Одескальки и герцогиня Киджи!
Как ты пылаешь! Что? – я веду себя бесстыже?!».


Глава десятая завершена.


Часть вторая завершена.


Продолжение следует…


Третья декада Июня 2024-го года



(Авторское предостережение! Главы второй части Великого Романа в стихах «Воссоздание Империи» не могут быть ни воспроизведены в кинематографической форме, ни явлены публике с театральных подмостков, ни напечатаны в виде книги. Ни в настоящем, ни в будущем, ни в отчизне, ни на чужбине (за исключением Франции и Ирландии!). А равно не должны использоваться фрагментарно тем или иным образом (нигде кроме двух вышеназванных стран). Налагается авторский запрет! Именем Куль-отыра налагается! И да постигнет осмелившегося нарушить данное авторское наложение проклятие немилостивого Куль-отыра!)