Прочитанное через много лет… «… совершенно не означает, что с

вою жизнь я хотел бы продлить в условиях тюремного заключения…».
Олег Яненагорский. Литературный дневник. 26 декабря 2024 г.

Эта книга – одна из первых в моей «взрослой» библиотеке. Я купил ее в 1976 году в книжном магазине на площади Ленина в г. Кургане за довольно высокую по тем временам цену – 1 руб. 8 копеек. В оправдание денежных трат могу сказать, что я тогда уже работал учеником слесаря на заводе «Кургансельмаш» (т.е. сам зарабатывал) и учился на первом курсе заочного факультета Свердловского юридического института.
Книга была издана в 1975 г. Институтом научного атеизма Академии общественных наук при ЦК КПСС. Понятно, что та эпоха наложила отпечаток на все тексты сборника. КПСС еще была в силе, верхушка будущих российских «демократов и либералов» вольготно чувствовала себя «у кормушек», делая карьеры на марксизме-ленинизме. СССР еще был в «могучей силе» и никто не знал, как его руководители будут позднее продавать его «оптом и в розницу».
Понятно, что в текстах есть полный набор необходимых клише: «проклятый царизм, угнетение крестьянства, мракобесие православной церкви» и прочее, прочее, прочее. Кто читал советскую гуманитарную литературу, тот вспомнит все и поймет недосказанное.
За давностью лет забыл почти все прочитанное, кроме статьи М.Н. Гернета «Монастырские тюрьмы». Как студент первого курса, изучавший историю государства и права, это имя я уже знал. Википедия о нем гласит: «Михаил Николаевич Герне́т (12 [24] июля 1874, Ардатов, Симбирская губерния, Российская империя — 16 января 1953, Москва, СССР) — российский и советский учёный-правовед, криминолог и специалист по уголовно-исполнительному праву, доктор юридических наук, профессор, Заслуженный деятель науки РСФСР».
Честно скажу, что от прочитанного в статье у меня осталось в памяти только общее впечатление, а конкретика забылась под «гнетом лет» и количества позднее прочитанных книг.
Поэтому сегодня с новым интересом пролистал сборник и перечитал «Монастырские тюрьмы». И очень поразили два факта. Первое: в отсутствие лечебниц для душевнобольных монастырские тюрьмы часто их замещали. Второе: величина сроков тюремного заключения и …продолжительность жизни заключенных.
Далее – цитата из рассказа о тюрьме Соловецкого монастыря: «Ветераном был крестьянин Шубин, заточенный в тюрьму в 1812 году за старообрядчество и богохульство. Он провел в заточении 63 года, достигнув 108-летнего возраста» (стр. 199). Еще один арестант умер в возрасте 114 лет.
Думаю, что тогда эта информация просто «проскочила через голову». В возрасте 16-17 лет, все, что выше 40-летнего порога, представляется «глубокой старостью». Сегодня, перевалив через 65-летний юбилей, сроки воспринимаются по-иному. И возник у меня вопрос: «А что обусловило такой срок жизни в условиях Соловецкого монастыря»?
Ведь климат на островах совершенно не «курортный», да и тюрьма тоже не «санаторий». Сколько бы лет прожил на свободе крестьянин Шубин? Что обуславливало такое долголетие?
Не касаюсь вопросов вины или невиновности, заслуженности или не заслуженности наказания, условий тюремного содержания. История знает и более уникальные случаи – один из узников Парижской Бастилии отсидел 100 лет. В 16 лет вошел в Бастилию, через сто лет вышел. И при освобождении никто не смог выяснить – «за что сидел»? Сам он тоже не помнил… Похоже, про человека после ареста «просто забыли».
Но с учетом моего возраста и болезней такие случаи заставляют задуматься и по-новому взглянуть на историю «монастырских тюрем», изложенную советским ученым. Что, впрочем, совершенно не означает, что свою жизнь я хотел бы продлить в условиях тюремного заключения.