"Счастливые дни". Пьеса абсурда Беккета в лондонском театре Янг Вик

…Беккет, известный мастер изображения абсурда в жизни человека. Поэтому наверное я ни одной его пьесы не прочитал до конца - жизнь и без того мрачноватая штука, а после просмотра таких вот «счастливых дней», вовсе жить не хочется.
Но кому-то наверное нравится - это скорее всего из тех человеческих характеров, которые любят фильмы-ужасы и к тридцати годам в большинстве становятся либо алкоголиками, либо преступниками.
Я уверен, что внутренний голос, после просмотра нынешней киношной жути в России, всё чаще шепчет таким людям – пойди и убей!
В этот день, перед тем, как пойти в лондонский театр Янг Вик, мы были в Фестивальном зале и смотрели балет «со стульями».
Четыре танцора – две девушки и два юноши, танцевали, а точнее двигались по сцене используя в качестве партнёров, четырнадцать стульчиков для детской комнаты. В зале сидели в основном родители с детьми – потому что в театре проходит неделя детского веселья – в Лондоне начались школьные каникулы.
Дети в основном маленькие, но смотрели серьёзно и некоторые из них принимались тут же танцевать в проходах, подражая танцовщикам - реакция на движения была у этих детей вполне адекватная и встречали они артистов с энтузиазмом.
А я, впервые видя «бессюжетный» балет, который сегодня называют современным, кажется начал понимать значение просто движения на сцене.
В определённом смысле это такой же минимализм, что в живописи, что в современной музыке – на сцене это идёт, часто от нежелания повторяться, от стремления быть оригинальным, но часто просто от неумения и незнания - ведь проще всего накрасить квадратики, а потом объяснять зрителям, что это форма протеста против привычного и заскорузлого, что это поиски новых форм.
Конечно долго эти танцы со стульями смотреть трудно и потому, весь спектакль длился не более получаса…

После, мы вышли на набережную и пошли в сторону нового музея «Тэйт-галлери».
Там, неподалеку, под железной дорогой, в насыпи, сделаны помещения и в одном из них работает турецкое кафе самообслуживания, где можно выбрать по вкусу еду и даже вино.
Мы сидели в этом уютном «подвальчике», оформленном современными архитекторами вполне удобно и функционально, и еда была вкусная, как впрочем и домашнее вино из Турции.
На улице было темно и сыро и потому, на диванах за столиками в этом кафе было тихо и уютно.
После такого раннего ужина, не торопясь вернулись в Янг Вик и вошли в зал в числе первых. Остальные в ожидании спектакля пили вино и пиво в пабе, при входе в театр.
Со стороны, в первый раз это может показаться вполне уютным времяпровождением, но после, я понял, что ошибся…
В зале было прохладно а вместо декораций, с одной стороны зала торчали из земли «натуральные скалы» высотой до четырёх метров и на склоне скалы, стояла какая-то странная палатка. Над скалами, висел громадный светильник дневного света размера пять на три, который пока не был включен…
Мы сели и укрыли колени своими куртками, наблюдая как заполнялся зрительный зал. Обратили внимание, что многие пришли в зал с пластиковыми большими стаканами с пивом или лимонадом, из которых торчали соломинки. Влияние на ход спектакля этих стаканов, обнаружилось позже…
Наконец зал заполнился, двое рабочих в комбинезонах, пришли и сняли палатку - чуть позже я разглядел, что на пологой части скалы, сидит женщина. Нижняя часть её была засыпана щебнем и сверху осталось только голова и туловище. Она согнувшись лежала головой на вытянутых руках и похоже спала или сосредотачивалась перед спектаклем.
Вдруг громогласно заверещал звонок и женщина «проснулась»… и начался спектакль, который напоминал монолог или разговор с собственной сумкой, из которой героиня доставала предметы, обычно сопровождающие женщину в её быту. Это были: зеркало, зубная щётка, увеличительное стекло, губная помада и пистолет.
В небольшой пещерке рядом с женщиной, невидимый до поры, вдруг образовался мужчина в трусах, с обгоревшей под солнцем спиной. Большой светильник над сценой, должен был заменить солнце и действительно заменял его - яркий свет и тепло от этого светильника вскоре заполнили весь зал.

Содержание пьесы вы можете узнать в интернете, но символика этого театра абсурда показывала, насколько жизнь скоротечна и после определённого возраста остаются только воспоминания о счастливых днях в прошлом. При этом героиня часто повторяла, что жизнь прекрасна и удивительна и счастливые дни она переживает и сегодня.
Мужчина был молчалив своей каменной яме, мастурбировал там, рассматривая порнографическую открытку и временами читал газету накинув носовой платок на голову, одев сверху шляпу.
И тут началось. То слева, то справа в зале раздавалось швырканье потребляемых через соломинку напитков - причём в самые драматичные моменты, это сипение воды в соломинках усиливалось.
Я начал внутренне накаляться и только теперь начал понимать, что администрация, привлекая зрителей «домашней обстановкой» в зале, превратила театр в цирк, а абсурд происходящий на сцене, усугубился этим абсурдом вокруг, в зале - я со злобой подумал, что проявления свободы личности, иногда принимают анекдотичные формы.
Ведь администраторы заведения, хотели сделать как лучше, а получился «скотный двор», вместо медитативной площадки для размышлений о смысле и трагедии жизни!
После перерыва, героиня предстала засыпанной щебнем по горло. Муж этой женщины, в своей яме совсем затих и не отвечал на реплики обращённые в его сторону.
Несчастная героиня пьесы, почти задыхалась под грудой щебня, но старалась быть оптимисткой и сдавленно ещё разочек повторила о счастливых днях выпавших на её долю в молодости.
В финале, когда зрители устали от трагической многозначительности монолога героини, сипение дополнилось шуршанием бумаги из под печенья, совсем недалеко от нас.
Я был в бешенстве - на сцене продолжалась мрачная метафора отражающая драматизм брачной и вообще жизни, а вокруг люди уныло «пили и ели»!
Наконец, муж в парадном одеянии смокинге и котелке, выполз из своей ямы, постарался подползти по скалам и щебню к своей жене, но не смог. Он лежал неподвижно, вытянув руки в её сторону и молчал, а героиня говорила заключительный монолог…

Потом зазвенел громогласный звонок и героиня закрыла глаза – пришло время поспасть…
На этом спектакль закончился и соседка, которая на протяжении спектакля швыркала лимонад из стакана, одобрительно захлопала в ладоши и прокричала несколько раз «вау».
На выходе из зала я сказал служителям на своём плохом английском, что это идиотская идея позволять зрителям вести себя в театре как в кабаке.
Но они меня не поняли - может и к лучшему подумал я, но я сюда больше ни ногой!

А в пабе на двух этажах театра продолжалось полупьяное веселье.
Мне, после просмотра этой мрачной пьесы, сделалось совсем плохо - абсурдистстский пафос критики обывательской жизни я понял, но мне не понравился образ и сценография, которая больше была похожа на фантазии сумасшедшего.
Исходя из современной русской театральной и киношной чернухи, я подумал, что кажется, Беккет подпал под обаяния показа неврастении в искусстве и странным образом нашёл поклонников своей хандры среди тех же обывателей, которых он показывает в своих пьесах в таком мрачном свете.
Ещё я подумал, вспоминая свою молодость, что такой взгляд на мир присущ в основном молодым людям, которые трудно устраиваются в этой жизни.
Но потом, когда юношеский максимализм сменяется трезвым взглядом на жизнь, мы начинаем ценить её, как некий подарок свыше, вне зависимости от результатов карьеры или творческой самореализации.

И ещё одно замечание по поводу интеллигентского понимания жизни - угождение всем нашим чувствам и духовным потребностям, странным образом не приводят нас к счастью.
В определённом смысле только стоическое религиозное христианское отношение к жизни, как к юдоли страданий, может привести нас к внутреннему равновесию и к пониманию, «что жизнь даётся нам один раз и прожить её надо так, чтобы в конце жизни не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы»!
Мы вышли на улицу, где накрапывал небольшой дождик и блестел, отражая свет фонарей, тёмный асфальт.
Мы шли домой пешком и обсуждали увиденное и услышанное - кругом реально было красиво и тихо, несмотря на вечер и дождь!
Темза блестела чёрным антрацитом, отражая яркие огни с набережной, а вдалеке, была видна башня «Биг-Бена и справа, совсем близко светился огромный купол собора Святого Павла!
Город успокоено ожидал ночи, потому что движения машин на дорогах и людей на тротуарах почти не было…
Перейдя Темзу, прикрываясь от дождя капюшонами мы нырнули в переулок, прошли мимо древней церкви «Темпл» и оказались дома.
В нашей тёплой уютной квартире, расслабившись, уже не помня мрачного абсурда в театре «Янг Вик» мы заварили чай, попили горячего и ароматного, а потом легли в постель и ещё долго читали…
День прошёл и завтра был ещё один выходной день!



Февраль 2015 года. Лондон. Владимир Кабаков



Остальные произведения Владимира Кабакова можно прочитать на сайте «Русский Альбион»: http://www.russian-albion.com/ru/vladimir-kabakov/ или в литературно- историческом журнале "Что есть Истина?": http://istina.russian-albion.com/ru/jurnal