Как встретишь...

Поезд «Москва – Симферополь» всегда был для меня местом мистическим. В детстве я играл в нем бесчисленными солдатиками, пронесенными втайне от родителей. В подростковом возрасте я смотрел с наслаждением на студентов, мечтая научиться игре в покер и быть таким же интеллектуальным, как они. Будучи юношей, я стал более скрытным и с тайным вожделением посматривал на девушек, лежащих на соседних полках…
И вот настал период, который можно назвать еще не средним, но уже не молодым. Когда с тобой начинают заговаривать взрослые мужчины и женщины, ты им отвечаешь без умного вида, и даже с оттенком усталости на лице.
Я сел в этот поезд после четырехчасового сидения на Курском вокзале. Было скучно. И в то же время было о чем подумать. Я всегда так делаю: неожиданно для самого себя оказываюсь в каком-нибудь людном месте, где тебя никто не знает, можно смотреть в лица людей, думая при этом о себе.
В то же время это был Новый год. Да, да, это было тридцать первое декабря и в воздухе чувствовалось некое ожидание чего-то иного, нового, лучшего или худшего - неизвестно, но нового точно.
Я должен был купить чего-то съедобного в поезд. Вообще-то я в поездах не очень люблю есть. Разве что в компании. Но общества друзей не предвиделось, да и какой нормальный человек поедет в Крым на Новый год? Один я такой. Уж какой конкретно – не знаю. Сумасшедший, необычный – налепляйте ярлыки сами. Но мне нужно было поехать, я купил билет и поехал.
Так вот, рядом со мной сидела девушка. Вокзалы хороши тем, что в них полно девушек. Можно часами сидеть и для убийства времени следить за вереницами людей. Ты не знаешь, кто они, о чем думают, зачем идут, поэтому достаточно тупо смотришь на их лица, которые на несколько секунд появляются перед тобой, а потом исчезают в никуда и ты их никогда не вспомнишь, потому что это просто была серая масса людей, одинаковых, как галька на пляже.
Девушка меня не привлекала. Меня давно не привлекают девушки. Они кажутся мне одинаковыми и бесчувственными, как куклы. С ними скучно. Даже не знаю, о чем с ними говорить. Поэтому я нехотя обратился к ней с просьбой посторожить мои вещи и отправился в магазин, в котором я за год до этого покупал пепси. Магазин был, но какой-то другой. Пепси было куплено. Да и сигареты, наверное. Но бабушка о них не должна была знать. Так, на всякий случай должны быть сигареты. Вдруг пьянка? Или резкие боли в желудке от депрессивных мыслей и прочих мерзостей.
После этого можно было двигаться в вагон. Выпал снежок, напоминание о начавшейся со второй попытки зимы. Первая попытка была в ноябре, потом весь декабрь его не было. И вот вновь – небольшой морозец и легкий снежок.
Приятно ехать в никуда. То есть, я конечно знал, что еду к бабушке и другим родственникам, мысли-напоминания о далеком детстве посещали меня во время моего сидения на вокзале. Но в любом случае – когда ты не видел их несколько лет, согласитесь, возникает некая неопределенность: какие они стали? Ведь и ты меняешься, и они поменялись, и страны меняются. Даже климат – и тот, как оказалось, поменялся за эти годы.
Мне не понравилось вхождение в поезд. Тащился к самому концу состава. Даже посетила мысль – а есть ли такой номер в этом поезде? И вот он – жирный проводник с мордой блатаря-раздолбая. Вместо красивой девушки или на худой конец спокойной стареющей женщины. Хмуро смотрит в мой билет и даже не называет мое место. Просто отдает его мне и так же хмуро отворачивается. Потом заминка с местом. Место занято. Прошу освободить. Какая-то бабка с дедом. Недовольные и пофигистичные до моих проблем. Сидеть в их обществе не хочется, тем более, они так сидят, как будто это только их места. Сев на боковушку, тут же сгоняем появившейся шумной парочкой: сорокалетние высокий мужчина и непоседливая женщина. Временами она шепчет ему что-то. Ненавижу суету отправлений. Вся эта беготня в поисках своего вагона, залезание на верхнюю полку, укладывание громоздких вещей. Вот бы так: раз – и ты уже едешь, сидишь у окна, пьешь чай и, щурясь, смотришь на зимние пейзажи, почесывая живот.
***
Поезд тронулся. Я стоял в тамбуре и смотрел, как удаляется перрон Курского вокзала. Предстояло вернуться на свое место, залезть на верхнюю полку и отвернуться зубами к стенке. Или подвинуть эту напыщенную парочку стареющих, будущих пожилых. Тех, которые приходят на кладбище и вспоминают свою молодость, прошедшую в Союзе, когда закончилась война. А также поливают грязью нынешнее время, потому что их тогдашние трудовые подвиги никому сейчас не нужны. Сейчас другие идеалы. Сейчас всем наплевать, как ты работаешь, важно – сколько ты зарабатываешь.
Я уткнулся взглядом в печку, греющую чай. Примостился на краешке, чтобы не мешать будущим старикам раскладывать еду по маленькому железнодорожному столу. И тут я разглядел в углу походную пластиковую клетку с котом. Ну что ж, все сходится – решил я. На старости лет обязательно заводят домашнего друга. У кого-то это Тобик. Здесь вот пушистый кошак с такой же физиономией, как и у хозяев. Он так же задирает нос и не ест все подряд. Я всегда презирал таких. Мне хотелось взять за шкирку наглеца, хорошенько встряхнуть его и спросить, прижавшись к его морде: а ты уверен, что твоя сладкая и тупая жизнь будет длиться вечно? А вдруг твой хозяин сдохнет и ты отправишься на помойку, в общество крыс и бомж-котов?
У людей такое часто случается. Это хорошо видно, когда спрашиваешь у родителей о ином человеке из прошлого. А помнишь, Вася имел комбайн? Да какой там комбайн? Теперь ему на бутылку не хватает!
Не помню, с чего начался разговор. Естественно, его начала женщина. Они терпеть не могут молчания. Это мужики могут молчать. И никого это не напряжет, кроме женщины. А женщина может молчать только если она молода и находится в обществе молодого мужчины. Она будет ждать, когда он заговорит первый, иначе это будет неприлично.
- Молодой человек, а чего это вы все молчите? Вы далеко едете?
- Да, до конца.
- А куда, если не секрет?
- К бабушке.
- О, как повезло вам. В Крыму – бабушка.
- Да, мне очень повезло. Всегда приятно к ней ездить.
Компания на боковых полках оживилась. Они тоже там что-то нарезали. Я хлебал время от времени пепси с чувством, будто это вискач.
- О, мы тоже в Крым едем, приятно познакомиться!
- А мы в деревню вот решили отправиться, к родственникам жены, она у меня из Орловской области, - сказал молчавший до этого мужчина, сидевший напротив.
- Да мы тоже почти к родственникам едем, - сказал высокий мужчина. – Меня Виктор зовут, а это Тамара, - он указал на жену.
- Очень приятно, а меня Максим, - отозвался я.
- Ольга, - с достоинством сказала хозяйка кошки с волосами, имеющими синий отлив.
- Игорь, - сказал ее муж и посмотрел в окно. - И чем же вы, молодой человек, занимаетесь, как копейку свою добываете?
Все посмотрели на меня, и я на секунду задумался.
- Да так, ничего особенного. Подрабатываю где придется.
- А у меня муж раньше инженером был, - с гордостью сказала синеволосая. – А теперь вот по возрасту электриком работает в фирме.
- Даа, времена нынче уже не тее, - завела знакомую шарманку Тамара. Она была невысокая и нервная.
Сколько езжу в поездах, столько и слышу: времена не те, вот раньше было как хорошо, а теперь не жизнь, а одно выживание.

***
Быстренько стемнело. Тамара извлекла из сумок под нижней полкой бутылку коньяка и я внутренне скривился. Виктор вне моего поля зрения сказал:
- Макс, ты должен выпить с нами!
Странно устроен русский человек. Он компанейски отдыхает, компанейски ругается. Выпивание в одиночестве спиртных напитков расценивается не просто как алкоголизм – а как последний этап упадка души.
- Нее, мне нельзя.
- Как это нельзя? – оживилась Тамара. Было ясно, что так просто они от меня не отстанут.
- Нуу, как бы вам так сказать, - я задумался, формулируя идею. – Бабушка не поймет.
- Да брось ты! – Неожиданно вмешался Игорь. – Тебе же еще ехать и ехать! Это мы уже скоро сходим.
- Не, я бы не прочь, но, знаете, после прохождения границы, а то мало ли, какие там таможенники окажутся, зачем мне эти проблемы!
- Да к границе уже и протрезвеешь, - заверила меня Тамара. – Ты что, думаешь, у нас тут много? Сейчас разольем на пятерых и ничего и не останется!
Мне сразу протянули стаканчик и кусочек шоколада. И понеслось, как всегда, когда дашь слабину. А коньяк на меня воздействует жестоко, без сантиментов. Держит долго, как тяжелый наркотик, и невозможно остановиться.
- Вот скажите, почему у нас в стране так плохо живется? – завела Тамара традиционную и исконно русскую тему для алкогольного разговора.
- А я вам объясню, - неожиданно просто сказала Ольга. – Только не обижайтесь, если что.
Она притушила голос.
- Во всем виноваты евреи.
- Все с облегчением рассмеялись, - приятно начинать пьянку с банальной шутки.
- А вы не смейтесь, я на полном серьезе! И я вам сейчас это докажу. Вот, у меня тут книга есть, если не верите, можете полистать фотографии, тут исторические факты.
Голос взял ее муж.
- Вы вообще понимаете, что в мире все взаимосвязано? Причем с давних времен. И взаимосвязь эта порочная! Еще Гитлер пытался с ней бороться! И эти силы доконали Россию!
- И что же это за силы? - спросил я, проглатывая нехилый кусок холодного жареного мяса, протянутого мне Ольгой.
- Слыхали ли вы когда-нибудь о масонской ложе? – голос Игоря был строг и беспристрастен.
- Ну, положим, слыхали, - с сомнением отозвался Виктор.
- Хотите сказать, что они контролируют весь мир? – опередил я долгие объяснения.
- Конечно! – нетерпеливо качнула сморщенной рукой Ольга. – Знаете ли вы настоящее имя Троцкого?
- Лев!
- Нет, я имею в виду его фамилию! – Она чуть гнусавила.
- Не знаю, - я пожал плечами.
- Бронштейн его фамилия!
- Так его же грохнули по приказу Сталина! – простецки ляпнула Тамара.
- Воот! Только Сталин и остановил Их!
- Давайте выпьем за Сталина! – Я голосом ведущего призвал их поднять пластиковые стаканчики.
- Неет, я за Сталина пить не буду! – С сомнением сказала Тамара. – Он же страну в крови потопил!
- Ну, на это были свои причины, - мутно сказал Игорь.
- Я за Сталина пить не буду! – отрезала Тамара.
- А вообще, если хотите побольше знать на эту тему – поищите в продаже вот эту книгу, - Ольга протянула мне какой-то исторический труд, которых полно лежит на книжных развалах. Я полистал вкладки с черно-белыми революционными хрониками. Революционные деятели шли с их подпольными кличками, а в скобках расшифровывались их истинные, еврейские фамилии.
- Ну что ж, приятно было побеседовать, но нам пора! – засобиралась Ольга. – Мы уже подъезжаем к Курску.
- Запишите наш домашний телефон! – Чуть ли не закричал Игорь паре на боковой полке.
- Приятно вам отдохнуть! – улыбнулся я. – И спасибо за конфеты!
- Да не за что! – отозвалась Ольга и потянулась за клеткой с кошкой.

***
Ночь наступила рывком поезда на остановке. Жестко болели виски. Тамара сидела тупо за столиком, упершись взглядом в мандарин, муж отсутствовал. Я слез на нижнюю полку, освободившуюся после ухода Ольги и Игоря и стал приходить в себя ото сна. Коньяк никуда не делся из крови, я это чувствовал. В вагоне было спокойно, периодически проходили девушки в туалет или набрать кипятка. «Ох уж эти мне поезда», - подумал я, разворачивая конфету из пакета подарков для бабушки. – «Вечное движение в никуда».
Появился Эдуард с какой-то перекошенной физиономией и сел напротив жены. Они начали друг с другом шумно перешептываться.
- Ну что, говорил с ним?
- Да говорил!
- Ну и чего он сказал?
- Говорит, все нормально будет.
- Пятьсот рублей ему дашь и хватит ему!
- Уже дал!
Появился жирный проводник, физиономия у него была подозрительно пьяная, выговор, как у хохла.
- Я это… Сейчас спать лягу… Тут мой напарник пока дежурить будет…
- А как же мы?!
- Да вы не волнуйтесь, все нормально будет! Как к границе будем подъезжать – он меня разбудит. А сейчас мне надо отдохнуть.
- Ну ладно… Ты это… Давай, спи. Только не забудь!
Проводник ушел и свет погас. Эдуард подсел ко мне.
- Выпить не хочешь?
- Да нет, спасибо, скоро граница, а я еще от того не отошел.
- Ну ладно…, - он замялся. – А у нас, видишь, проблема…
- Какая?
- Да у жены-то моей паспорт еще украинский, не успела она российский получить, как я.
- Ну?
- Ну и с регистрацией у нее перебор может получиться!
- Это как?
- Да так! Сегодня как раз истекает у нее срок пребывания.
- Ну, так а чего ж вы тогда паритесь? Завтра уже на Украине будем!
- Да, все так, только у нее истекает уже сегодня, она боится, что ее пограничники за это дело оштрафуют!
- Да ладно, бросьте вы! За один день, да еще и в Новый год, кто там штрафовать будет! Они даже и смотреть не станут!
- Думаешь? – я кивнул. – Я тоже ей так говорил, а она не верит.

***

Мой сон прервал толчок тормозящего поезда. Полусвет мутно лился от верхних лампочек. Парочка моих новых знакомцев напряженно сидела на своих местах. В дверь задолбили.
Тамара не выдержала:
- Вот скоты! Это ж надо же: на границу приехали, а эти два урода спят, как дома! Иди, разбуди их!
Эдуард нехотя поплелся к комнате проводника. За обледеневшим окном мутно проглядывали силуэты.
Дверь открылась, и одновременно зажегся свет и в вагон захлынул свежий воздух. Все как бы протрезвели. Пограничники ненавязчиво прошли дальше, не особенно присматриваясь к нашим паспортам. Через какое-то время поезд тронулся.
Появились какие-то пухлые девицы с украинским акцентом. Они поздравили меня с Новым годом, так что я расчувствовался и поцеловал одну в щеку, а другой вытащил палку колбасы из пакета подарков для бабушки. Девицы вытащили одуревшего ото сна и алкоголя жирного проводника и потащили его за собой. Он не особо сопротивлялся…
И тут Тамара просто взорвалась:
- Нет, ты видел это?!! Ты видел? Взял мои пятьсот рублей, проспался, а теперь пошел на них поить этих жирных блядей! Неет, я этого так не оставлю, я пойду к начальнику поезда, я все ему расскажу!
- Ну, они же не придирались к тебе, значит, он дал!
- Ты че, тупой?! Он спал все это время! И ничего он никому не давал! А сейчас сидит и поит этих жирных шалав-проводниц в соседнем вагоне! У тебя что – денег много?! Как только он появится – иди сразу к нему и разбирайся, чтобы деньги были у меня, не волнует!
Настала полночь, незаметно для нас всех. Эдуард и Тамара опомнились и налили на троих коньяк. Я нарезал голландского сыра, очень вкусного. Они подошли друг другу.
- Ну ладно, чего уж там! – улыбнулся Эдуард. – С Новым годом!
- Точно! – сказал я, ткнув пальцем в воздух.
Напряжение было слишком велико. Надо было как-то попрощаться с этим безумным годом, который прошел с самого начала, как калейдоскоп. Я вышел с сигаретой в тамбур и зажег ее. В углу стояла одна из вагонных девушек. Я стал смотреть на удаляющиеся бесконечные рельсы во тьме.
- Почему ты решил ехать на Новый год? – как бы читая мои мысли, спросила девушка.
Я задумался.
- Ну, как тебе сказать. И специально и не специально. Но в любом случае, это нужно было мне и я не жалею. У меня такое чувство, как будто я возвращаюсь домой. И этот последний вагон, и Новый год, и вся эта странная тусовка – все это само пришло, я это ведь не заказывал…
Девушка улыбнулась.
- Ну что ж, желаю тебе провести новый год хорошо, чтобы ты был доволен им.
- И тебе того же! – горячо отреагировал я.
Дверь за ней закрылась, а дорога все удалялась и удалялась, как тот год, который я провожал. На моих глазах выступили слезы. Я выбросил бычок и пошел спать, чтобы проснуться уже в новом году и новом месте.