Воспоминания о брате

На фото - Владислав Нуруллин. Станция Дарасун, Забайкальского края. Весна 1972 года

Почему кому-то выпадает век короткий, а другим длинный? Нашему брату выпал короткий – он погиб в 21 год…Мало успели мы при жизни сделать ему хорошего, пусть этот очерк будет как память о нём.
В конце очерка - воспоминания нашей сестры Елены Номероцкой (в момент гибели брата ей было только 9 лет), а в середине - письма брата из армии, подготовленные ей же.
Владислав Михрафович Нуруллин родился 30 января 1953 года в селе Галёво Воткинского района Удмуртской АССР в семье учителей. В июне 1955 года мы переехали в село Июльское этого же района, на родину матери, а в сентябре этого же года уехали в село Жувам Юкаменского района Удмуртии, где наши родители продолжили учительствовать в местной школе. В июне 1956 года наша семья переехала в рабочий посёлок гидростроителей Чайковский Пермской (тогда Молотовской) области.
Слава был старше меня всего на два года, и детство наше прошло в непрерывных стычках - никто не хотел уступать ни в чём. Мы совсем не делились друг с другом сокровенным, у нас не было даже братской солидарности на улице, где мы, обычно, были в разных компаниях и практически не пересекались.
Брат очень рано, примерно в 10-летнем возрасте, увлёкся техникой. Ему очень повезло: в наш город переехал наш дальний родственник Андрей Фёдорович Овечкин, который был, что называется, мастер на все руки: водитель автомобиля и моторной лодки, телемастер, фотограф, а работал он техником по рентгеновским установкам в районной больнице. Слава просто пропадал в семье дяди Андрея, правда, ночевать всегда приходил домой. Семья дяди Андрея души в нём не чаяла, он там и обедал частенько, я иногда встречал его в магазине, когда он приходил за покупками для Овечкиных. Мои родители нисколько не препятствовали такому положению вещей, поскольку мой отец был далёк от техники и не мог дать то, что дал брату дядя Андрей.
Конечно, Слава всегда ремонтировал свой велосипед сам. Где-то лет в 10, он самостоятельно изготовил пистолет, помню, корпус был деревянным, а ствол металлическим и использовался капсюль – я присутствовал при разоружении брата отцом. Примерно в этом же возрасте брат установил телефонную связь с соседом другом Колькой на расстоянии примерно 30 метров, телефонный набор был ему подарен родителями. Надо отметить, что наша часть города в то время ещё не была телефонизирована, так что он был пионером нашего околотка по этому направлению техники. Мы оба очень любили собак и кошек, которые у нас всегда водились, пока мы жили в своём доме - до 1965 года. Слава, как и я, сразу полюбил нашу единственную двоюродную сестру Розу, которая родилась в 1960 году, мы не могли её никак поделить, водились с нею во время её визитов к нам.
Брат совершенно не разделял моего увлечения спортом, хотя был подвижным мальчиком, а вот рыбалка была нашим общим увлечением, но ходили мы на неё раздельно, он чаще всего ездил на моторке с дядей Андреем на водохранилище, а я рыбачил с берега ниже плотины Воткинской ГЭС. Также, как я, Слава любил путешествия, в которые брала нас мать-спортсменка, поскольку она отвечала за туризм в нашей школе №2. Помню, что брат ездил в Волгоград и село Альняш Чайковского района. У брата всегда были очень хорошие отношения с матерью, с отцом бывали и серьёзные конфликты. Он тепло относился и к русской бабушке, которая жила с нами в доме, а потом квартире, и к татарской, которая жила с нами в одном городе (оба деда с нами никогда не жили). С тётей Рашидой, жившей в Чайковском, у него были тоже хорошие отношения.
Для брата и меня было большой радостью рождение сестры, которая была на 12 лет моложе его, тут уже не было конкуренции, как со мной, и его братская любовь была безгранична. Что касается друзей, то безусловным другом был его одноклассник Серёга Чубурин, кажется, их роднила любовь к технике. Слава был компанейским парнем, не помню, чтобы у него были конфликты со сверстниками.
Не позднее 14 лет брат увлёкся фотографией и, благодаря ему, мы имеем в семейном альбоме довольно много фотографий. В том же примерно возрасте, он увлёкся радиоделом и самостоятельно изготовил портативный радиоприёмник, в нашей квартире на улице Советской вечно пахло канифолью и кислотой (вещества, используемые при паянии), но никто не возмущался, понимая, что брат этим живёт.
Я никогда не видел, чтобы брат читал книги, за исключением журнала «Радио», но всё переменилось примерно в 10 классе (тогда выпускном), мы жили с ним в одной комнате и я часто засыпал, а он ещё читал, используя настольную лампу. Учился он, в основном на 3 и 4, думаю, школьные предметы ему были неинтересны, за исключением трудового обучения. Отец предлагал ему поступать после 8 класса в Сарапульский техникум на специальность радиотехника, но он отказался. Не помню, чтобы он мечтал в школе о каком-либо вузе или профессии.
Слава любил слушать современную музыку. Купив новую пластинку, запирался один в нашей комнате и слушал с максимальной громкостью, распахнув окно на улицу. У него был музыкальный слух, но на инструментах играть не пытался.
Кажется, в 10-м классе он перестал конфликтовать со мной и даже давал мне кататься на своём собственном мотовелосипеде, который, естественно, собрал сам. Ещё учась в школе, он сдал на права, и после её окончания сразу стал работать на грузовом мотороллере, развозя грузы по всему городу. Иногда он меня подвозил на этом мотороллере, и я мог убедиться, что он прекрасно водит его.
В мае 1971 года брата призвали в армию, попал он в сержантскую школу связи в Полтаве. Потом ему не повезло – он получил распределение в самый «дикий» в советское время Забайкальский округ, где процветала «дедовщина». Из писем из армии явно видно, что он был не лишён литературного таланта.
В декабре 1972 года он приезжал в Ижевск, куда мы переехали в том году, в отпуск. Наши отношения с ним стали действительно братскими, он делился со мной даже личными тайнами. Во время отпуска он впервые проявил интерес к противоположному полу – встречался с девушками.
Слава уволился из армии в июне 1973 года, и мы вместе переехали в Грозный, обменяв нашу просторную трёхкомнатную квартиру в Ижевске, на малометражную двухкомнатную. Мы стали с ним друзьями, он был очень откровенен со мной, у него уже в Дарасуне появилась молодая женщина, у которой уже был ребёнок к моменту их знакомства. В Грозном брат сразу же пошёл на курсы машинистов электропоездов, но вскоре их покинул и устроился телемастером на грозненское телевидение.
В ноябре 1973 года меня призвали в армию, брат вместе с матерью поехал со мной в Махачкалу, из которой я призывался. Когда он возвращался в Грозный, я провожал его на автовокзале, у меня и в мыслях не было, что вижу его в последний раз. Последние его слова были о поступлении вместе со мной в университет, после того, как я отслужу…
Тридцать первого августа 1974 года Слава вместе с соседским 16-летним мальчиком Серёжей поехали на мотороллере брата в Махачкалу купаться в Каспийском море, первого сентября на обратном пути из Махачкалы в районе Хасавюрта произошло лобовое столкновение их мотороллера с «жигулями». Смерть брата и его друга была мгновенной…
Мне срочно в воинской части дали отпуск и я прилетел в Грозный на похороны, в нашей квартире несколько дней стоял плач…
Мой брат многого не успел: завести семью, получить высшее образование, о котором мечтал, увидеть мир…Отвечать на последнее письмо от его женщины пришлось мне.

Письма брата из армии, 1971-1973 г.г.

Здравствуйте дорогие мои мама, папа, Гера, Леночка. Пишу вам всем сразу: каждому в отдельности писать не хватает времени. Получил ваши письма. Очень рад, что вы меня не забываете и пишете. Даже Гера написал! Папа, наверное, ещё слаб. Я желаю ему скорее выздороветь. Как здоровье Леночки? Есть ли у неё ещё температура? Я думаю, что она просто немножко простудилась, а сейчас уже здорова. Её рисунки мне тоже очень дороги. Глядя на них я представляю, как она их рисует, вижу её увлечённое выражение лица. Много ли она дома балуется, встаёт ли ещё головой на диван? Мамочка, я хочу чтобы ты читала Леночке письма, я думаю, ты так и делаешь. Крепко поцелуйте её от меня.
Гера, я думаю, что ты нынче хорошо отдохнёшь, хотя и надо будет потрудиться для этого. Я, особенно здесь понял, каким блаженством является пустяковой отдых после нагрузок, после получаса пробежки в противогазе с автоматом, по липкой грязи или ещё хуже под палящим солнцем. Сейчас у нас погода изменилась. Если в мае было жарко, то сейчас почти всегда прохладно. Дня через три проходят небольшие дождички.
Вчера и сегодня мы отдыхали, а завтра снова начнётся трудовая неделя. Вчера, в субботу, ходили сдавать кровь. Кто не хотел, мог не идти (и таких было немало). Я пошёл, но у меня кровь не взяли, так как ещё не прошло месяца, как была ангина, хоть болел я всего три дня. В лазарете полностью не долечивают, как только спала температура меня выписали, а горло и сейчас ещё полностью не прошло, по ночам здорово кашляю, но думаю, что скоро пройдёт, так как иногда удаётся сходить в санчасть и выпить микстуру. После сдачи крови мы пошли обедать в столовую стоматологического института (он рядом). Ребятам, кто сдал кровь, дали талоны на высококалорийной обед по рубль 34, а нам, кто не сдал, но проявил желание, половинную норму (у кого давление было низкое и кто тоже недавно болел) но я доплатил и 1 раз за месяц пообедал хорошо. После обеда ходили в кинотеатр, посмотрели «Лев готовится к прыжку».
Пришли в часть, нас снова повели на обед, но я уже ничего не ел, а выпил только кисель. И вообще, больше всего мне здесь нравятся три блюда. Завтрак – чай, хлеб с маслом и 2 кусочка сахара. Обед – кисель, компот или тoт же чай без масла и ужин чай с сахаром без масла.
Сегодня, в воскресенье, после часа самоподготовки пошли в музей Полтавской битвы. Наша часть расположена почти на окраине города и километрах в 2-2.5 от нас начинаются места редутов русских и шведов, обозначенные обелисками, а километрах в 3-4 находится музей, могилы и памятники шведским воинам, Петру, нашим. Короче эти два дня проходят ничего. Другие, конечно, заплатили за эти удовольствия по 200 гр крови. Ну вот пишу больше об удовольствиях, а o тяготах писать нет никакой охоты.
Недавно поднимали по тревоге и бежали километров 6-7, а перед этим бегали километров 15 и я натёр ноги так, что бегать было не очень приятно, тем более, что на тебе автомат, противогаз и вещмешок. Но понемножку ко всему привыкаю и в общем ничего!
Написал письмо Екатерине Владимировне (друг нашей семьи), но ответа нет. Пишут ли они и там ли? Правильный ли папа дал адрес?
Фото, думаю, скоро будет: у двух ребят есть фотоаппараты. Мама, если не выслала мой, то высылай.
Славка. 27 июня 1971. Полтава

Здравствуй дорогой братик!
Письмо предкам я написал сразу, на второй день после приезда в новую часть, теперь пишу тебе.
Никак не мог подумать что попаду совсем по другую сторону от родного Урала в далекое Забайкалье (здесь разница во времени с Москвой 6 часов). Приехал я сюда поездом от самой Полтавы через Харьков (там была пересадка, и я неплохо провел время, хотя денег было совсем мало; в кино все таки сходил) почти через неделю с 21 по 27 ноября. Здесь как раз был морозец под 40. Всякие иллюзии моментально исчезли. Сапоги прохудились и ноги страшно мерзли, уши открытыми нельзя было оставлять. Сейчас, правда, стало много теплее, но в караул одеваешь валенки, шинель, сверху тулуп, рукавицы и еле отстоишь 02:00 часа. Да и часть тут куда хуже, чем в Полтаве один батальон (2 роты) когда у нас было 10. Кормят здесь тоже хуже, старички здорово прижимают. Посуда и так грязная, да еще иной раз приходится есть после кого-то (имею ввиду наливать в грязную).
В общем жизнь пошла ох-хо-хо! Бардак вот страшный, сплошное воровство, старички нередко издеваются над молодыми. Мы хотя и прослужили по полгода (сюда из Полтавы приехали 12 человек) пашем только так! В бане вместо мытья приходится стирать гимнастерки старичкам.
Часть наша, как в котле, среди сопок, поросших лесом, природа правда ничего и речка рядом; летом наверное будем купаться. Говорят, тут летом жара стоит около 40. Небольшая станция на Великой сибирской магистрали ( Дарасун) километра полтора-2 от нас. Железная дорога рядом, метрах в 15 от части и по ней почти беспрерывно идут поезда. От Читы до нас (к востоку) километров 70. От нее до Владивостока дорога уже не электрифицирована (паровоз, тепловоз).
Но мне все таки здорово повезло. Дня через 2, когда мы уже немного осмотрелись и пришли в глубокое уныние (так как пахать нас заставляли как лошадей) вызывает всех полтавский комбат и со всеми знакомится. Всех отличников, кто рисует, пишет, умеет играть (на инструментах, на нервах) отсеяли от нас еще в Улан Удэ, куда из Полтавы приехали 68 человек, но штаб округа не там, а в Чите. Спросил он тут, кто может желает в радиомастерскую, но брал тех, кто что-то окончил (техникум или на гражданке работал). Но я подумал-подумал и рискнул: говорю у меня только одно желание, да еще маленький опыт, нo надежды почти никакой не было и вот все таки взяли. Сам понимаешь, какое счастье - в наряды почти не хожу, в казарме работаю мало, от завтрака (с развода) до ужина почти все время в мастерской. Не жизнь, а малина (здесь к тому же тепло)! Нo вот боюсь потяну-ли это дело, а так пинка под зад и пошел …разворачивай на морозе антенну, вкручивай колья (имеются ввиду металлические штыри заземления) в мерзлую землю, когда в такую-то еле заходят. Ну вот такие дела. Сейчас сижу в мастерской, благодать, мой старшой (прослужил один год, рядовой, радиомастер, ему конечно легче было - на гражданке был телемaстером) уехал в Читу. У него там дом и он ездит почти каждую неделю - вот у него служба! Может и у меня было бы также со временем, если б дом был близко. А тут ему что - сел на поезд и через полтора часа дома. Сегодня уехал на двое cуток: на воскресенье и понедельник, а я ночь буду дежурить в мастерской: хошь песни пoй, хошь спать ложись, хошь письма пиши - жизнь как у психов, но только тут в радиомастерской своя система отопления и нужно через каждые полчаса включать на 3 минуты насос, но скоро наверно поставим реле и будет лучше, если не хуже для меня, потому что здесь гораздо спокойнее чем в роте, где со всех сторон ожидаешь подзатыльника и попробуй возмутись - убедился на горьком опыте других - как говорится ‘с говном съедят’.
Скоро надо будет идти на рубoн или ужин по нашему, а потом по случаю субботы может и кино покажут. Ну, кончаю.
Думаю что ты напишешь, а тут с тоски можно помереть по хорошим людям, по хорошему слову. Да, после такой школы поневоле будешь ценить доброту и человечность в людях, а здесь собака на собаке сидит, боюсь как бы самому не стать таким же под влиянием, но буду искать хороших людей, они есть, полтавские - ребята ничего. Со взвода, бывшего, в другую роту попал один, но гад такой и за это ему бросили лычку (знак отличия у ефрейторов и сержантов).
Привет предкам, они еще, наверное, в отпуске. Как ты живёшь один?
Пока. Твой брат. 4.12.1971

Здравствуй, дорогая мама!
Всегда очень рад твоим письмам, и очень часто в душе ругаю себя, что так мало пишу тебе. Ты же хорошо знаешь, что я всегда был немногословен, да и писать-то особенно не о чем. Большое тебе спасибо за перчатки; хотя я их еще не получил, извещение уже у меня, жду теперь случая съездить за ними.
Pебята-дембеля разъезжаются очень медленно, а последние уедут где-то к 25-му декабря. Bот видишь ,как у нас отпускают домой, приказ то был 15 октября. Я, видимо, тоже поеду домой где-то в июне. Hу об этом думать ещё рано, хотя 3/4 службы уже прошло, впереди еще зима - самое трудное для службы время года.
Hынче видимо она будет гораздо злее чем прошлая; синоптики обещают 50 с копейками. Вы-то все расположились по теплым местам, в морозные дни лишний раз не покажете носа на улицу, нo и мы пока держим хвост пистолетом.
Hедавно были на недельных ротных учениях, я выезжал с одним из экипажей. Kак можно быстрее стараемся развернуть антенну, раскочегариваем печку в антенной машине и нам не страшен злой мороз.
Oдин из экипажей здорово подвел: в одном из направлений целые сутки не могли установить качественную связь. A линия у нас идет цепочкой - раз не работает нормально одна станция, значит впустую работают и остальные. Kомандование недовольнo, видимо, скоро снова будем выезжать.
Oчень рад был получить письмо от Леночки, крепко целую ее за него. Молодец, что хорошо учится, желаю ей не болеть, а с братцем быть ласковoй, как с мамой и папой, ведь все они сейчас трудятся, на работе бывают и неприятности, и надо чтобы каждый из них ощущал радость и спокойный отдых дома. Ты, Леночка, старайся помирить наших дорогих папу с мамой, братца и бабушку. Eсли увидишь, что кто-нибудь из них сердится на другого, напомни им, что Cлава очень просил их жить мирно, не ссориться, уступать друг другу, брату желаю успешного повысить свою квалификацию. Oчень рад, что папу очень уважают школе, мы-то уважаем его гораздо больше, и все очень любим его, пусть даже каждый по-своему, а они еще узнают, на что способен наш папа.
Пока кончаю. Bаш сын и брат.
30 ноября 1972.

Сестра о брате

Мое первое воспоминание o Славе было, пожалуй, когда родители куда-то ушли вечером и оставили нас вдвоем. Мы жили тогда в Чайковском, на Советской, мне было, наверное лет пять, может быть четыре. Вместо того чтобы положить меня спать, он разрешил мне вместе с ним проявлять фотографии в его маленькой темной комнате за занавеской (там была его мастерская). При красном свете было очень интересно наблюдать, как появляется постепенно мое лицо на фотографии.
Еще одно раннее воспоминание - о кукольном домике. Мне выделили полку в шифоньере, где я поставила какие-то кроватки для своих пупсиков, стулья, стол, была какая-то одежда, я помню. Но всё это преобразилось, когда брат провел электричество в мой домик. Oн установил батарейку и сделал маленькую люстру, которая свисала с потолка. Это было здорово!
Грозненские воспоминания очень смутны. Помню, как он часами стоял у окошка молодой симпатичной соседки (ее звали Жанна) и просто болтал. Мне казалось удивительным, что можно так долго разговаривать с человеком.
Хорошо помню утро того дня, когда он уехал, чтобы уже не вернуться живым. Мама дала ему 10 рублей на дорогу и спросила «может уж не поедешь»?

Он поехал. От судьбы не уйдёшь…

Георгий Нуруллин, 25 декабря 2024