Командировка в Ленинград

- Мне главное, чтобы был душ. Мне утром надо обязательно под душ, - повторил Мандалов, кривя рот в своей обычной ехидной улыбке. От него еще чувствовался запах водки.
- Есть там душ, - ответил руководитель разработки. – Хорошая гостиница.
- А вода горячая всегда есть?
- Вроде, есть. Пока не жаловались.
«Как же он надоел со своим душем, старый интриган! - подумал Карпов, стараясь не глядеть влево, на желто-розовую лысину Мандалова, чтобы не выказать свою неприязнь. – И вчера в поезде все про душ ныл. Начальник отдела навязал его в эту командировку для поощрения: в Ленинград, все-таки! И, чтоб он мне не слишком завидовал и гадил. «Может, подружитесь там.» – сказал начальник. Как же, подружится он! Таких все равно не задобришь. Патентованная сволочь.»
Кепкин сидел справа и тоже иронически улыбался. Карпова недавно назначили завсектором, ограничив тем самым Кепкину свободу и перспективу, хотя по возрасту и прочим объективным параметрам он на эту должность явно не тянул. Он и сам это понимал и потому злился.
Почти все вопросы были решены за три часа, а командировка была на пять дней. С выходными и дорогой получалась неделя. В общем, экскурсия в Ленинград получилась; так называемый «технический туризм». Кончался сентябрь 1988 года; Карпов уже мечтал о театрах, парках с шуршащей желтой листвой, музеях… Командировки проштампованы, теперь можно бы в этот форпост науки и техники больше не заходить. Но придется все-таки еще раз заглянуть… Аппарат проверить, подписать протокол и электродвигатель забрать. Завтра, что ли?
Оформившись в гостинице и оставив в номере дорожные сумки, они вскоре вернулись на Невский.
- И куда нам тут? Что скажешь, знаток Питера?– Мандалов возбужденно озирался, адресуясь к Карпову. – Перекусить бы надо.
- Ага, и перекусить! - весело поддержал Кепкин. «Сговорились, алкаши, – подумал Карпов. – Мало им того, что в поезде вчера выжрали. Вырвались на свободу!»
- В «Сосисочную» можно, тут недалеко, - ответил он.
- В сосисочную! Ну, ты даешь, начальник, - сказал Мандалов; Кепкин тоже хохотнул. Карпов был назначен в институт переводом из другой конструкторской организации; всего второй месяц на работе. Его авторитет был пока непрочен. - Не-е-е… Сосисок не хочу. Пошли, дальше поищем. Вот в шашлычную бы можно.
- Да вы ж не знаете: «Сосисочная» - это ресторан. Со швейцаром и официантами, - пояснил Карпов. – И шашлыки там есть. Хотя… Предлагаю тогда в шашлычную у «пяти углов», - Карпов вспомнил, как бывал там пару раз в незабвенные студенческие годы. – Там шашлыки здоровые и раньше недорого было. Вроде, вон тот поворот. До Лиговского дойдем и…
- Скока углов? – с тупым выражением лица спросил Кепкин.
- Это место у Достоевского есть в «Преступлении и наказании». А потом в Эрмитаж можно, как вы?
- Нет, хочу в вернис-саж. Какой пассаж! - сказал Кепкин. Его раздражала «культурность» Карпова. В гостинице Кепкин с Мандаловым раздавили «мерзавчика», закусив колбасой; Карпов тоже заглотил 50г, чтобы не отрываться от коллектива. А сейчас они шли по Невскому.
- Давай, где «пять углов», - Мандалов вдруг обернулся к симпатичной особе, проходившей мимо. - Вы не подскажете, где тут «пять углов»?
- Пять углов? – она остановилась и заулыбалась. – Это рядом. Еще вперед, а потом туда, налево… Две остановки на троллейбусе.
- Присоединяйтесь к нам, - игриво сказал Мандалов. – Мы в шашлычную, потом в Эрмитаж!
- Нет, спасибо.
- Напра-асно! Вы много потеряли. Мне жаль вас.
Они влезли в троллейбус и столпились у выхода, потому что скоро выходить.
- А далеко тут вернис-саж? – спросил Кепкин в троллейбусе.
- Боже, как я хочу писать! – сказал Мандалов, стоя за спиной девушки, пробравшейся к дверям.
- А вы думаете, бог есть? – вдруг откликнулась девушка.
- А вы сомневаетесь? – спросил ее Карпов.
- Я почти атеистка.
- А вот я - уже почти нет.
- Хочу пи-пи, - сказал Мандалов.
- Не мешай, у нас интеллектуальный разговор! – Карпову девушка понравилась. Увязаться б за ней, что ли? А привести-то некуда. Да вот и коллеги с ним… Начальник отдела сказал, что надо вместе держаться. Хотя, почему надо? Бросить их, да и все! А привести – может, она к себе пригласит?
- До интеллекта тут, по-моему, далеко, - заметила девушка.
- А до туалета? – полюбопытствовал Мандалов.
- Как вам не стыдно! – сердито сказала ему толстая тетка с сумкой, сидевшая на первом сиденьи. – Идите спать. Лысый уже, а что говорите, - похоже, Мандалов ей сильно не понравился. Впрочем, и Карпов тоже.
- До туалета? – спросила девушка и задумалась.
- А что? Правду говорю. Всегда только правду и в глаза. Невзирая на лица, - ответил Мандалов, почитывавший на работе «Огонек». – Я такой после двадцатого съезда.
- Член КП и СС, - вставил Кепкин всем надоевшую шутку.
- Да, взносы плачу… Лигачеву в копилку, - отозвался Мандалов.
- И СС? – спросила тетка с сумкой, неодобрительно и с сомнением разглядывая Мандалова. – Вряд ли! Наоборот, СС таких… - она подобрала слово, - истребляло! – было видно, что ей хотелось уязвить Мандалова.
- Туалет в столовой есть, тут за углом, – сказала весело девушка.
- За пятым? – спросил Мандалов. Кепкин заржал.
- Насчет интеллекта вы не правы, - обратился к девушке Карпов. – Я чрезвычайно богат духовно. Я читал Фихте и Ницше. Мой внутренний мир необьятен. А в период перестройки он расширился… до пределов вселенной. Но сейчас я увидел, что в нем нет вас!
- От чего ж он расширился? – заинтересовалась девушка.
- Ой, не могу больше, - сказал Мандалов и подрыгал ногой.
- От того, что его переполнили мерзости жизни, - ответил Карпов.
- И чего только не набрешут, – презрительно взглянув на Карпова, удивилась тетка с сумкой.
- Может, я по-вашему тоже… одна из этих мерзостей? – снова спросила насмешливо девушка, обернувшись к Карпову.
- Ну, что вы? В моем внутреннем мире… всегда есть место и прекрасному. Такому, как вы! То есть такой, как вы,– изворачивался Карпов.
- Я выхожу, счастливо доехать до туалета! - засмеявшись, сказала девушка и выпрыгнула на тротуар.
- А телефончик? Я запомню! – игриво крикнул вслед Карпов, с сожалением глядя на ее ноги. Все же выйти за ней он не решился: неожиданно все как-то. «А зря, – размышлял Карпов. - Оно ведь почти всегда неожиданно бывает. Сколько вариантов уже упущено! Надо быть буревестником, а не ужом.» Настроение у Карпова испортилось.
На следующей остановке они вылезли, перешли улицу. Вот она, ностальгическая шашлычная! Народу было немного, еще не вечер. Заказали чанахи и шашлыки, плюс водку и вино. После второй рюмки Карпов заявил:
- Завтра нам надо прийти в институт, аппарат в работе посмотреть.
- Иди, раз тебе надо. А нам не надо. Лично я уже все выяснил и посмотрел, - сказал Мандалов. Кепкин тоже хмыкнул, что «насмотрелись уже».
- Вместе ж приехали! Потом электродвигатель у них забрать надо.
- Не дотащишь, что ли? - спросил Мандалов. - Он же легкий.
- Пять кило. И он в ящике, одному нести неудобно. Вдвоем легче.
- Электродвигатель этот не для нашего отдела, не по теме. У нас цель командировки другая. И вообще это дело снабженцев, - препирался Мандалов.
- Так ведь начальник поручил.
- Это тебе поручил, а мне не поручал. У вас с ним свои дела.
- Какие «свои дела»? Это ж для работы!
- А мы почем знаем, какие дела? – поддержал Мандалова Кепкин. Он снова с завистью вспомнил, что Карпова поставили над ним начальником. Свалился, как снег на голову. А тематику сектора он, Кепкин, лучше знает, три года уже работает. Да еще Карпов этот лезет во все, вникает. И начальник отдела требует ввести Карпова в курс дела поскорее. Сейчас, разбежался!
- Чужую работу задарма делать… Есть должностная инструкция, между прочим. Вот погодите, рынок все расставит на свои места, - продолжил Мандалов.
- А нам заплатят «носильщицкие»? – нагло спросил Кепкин. – Или по трудовому соглашению давай, хе-хе! Договорчик составим, – ему понравилась мысль про должностную инструкцию.
- Нас же троих сюда послали. Что, я один таскать должен? - Карпов безуспешно взывал к гуманности коллег.
- А чего ж ты соглашался, нас не спросил? Выслужиться хотел? - издевался Мандалов. Пусть не думает, что он умней его, Мандалова.
Ведущий инженер Мандалов и сам был не прочь занять должность заведующего сектором с окладом на двадцатку больше. Чисто формально, а работал бы молодой Кепкин. Сам Мандалов работать не хотел, да и не смог бы: он занимался обслуживанием старой институтской ЭВМ, сдавал ее в аренду другим организациям, а в разработке и вообще в технике разбирался неважно. Другое дело – «руководить», это ему по силам. Он и Кепкин думали, что повысят «ветерана производства» Мандалова; их обоих устроил бы такой расклад. Но начальник нашел где-то «этого выскочку» Карпова.
- Я получил задание на всю группу. Я ваш начальник, как-никак! – напомнил Карпов. Да только они это и не забывали.
Неприязнь к Карпову усилилась, когда выяснилось, что он не желает участвовать в пятничных «расслабонах», регулярно проводимых на участке испытаний после трудовой вахты. Третьим к Мандалову с Кепкиным обычно примыкал завхоз, отставной полковник. Гуманный начальник отдела, изредка наведываясь на участок испытаний, «не замечал» пустые бутылки, столпившиеся в углу за столом Кепкина. Да и не только за столом…
- Ха-ха-ха! Начальник! Ой, насмешил, – кривлялся Мандалов. Ему подхихикивал Кепкин. – Давай лучше выпьем.
Кепкин с удовольствием разлил. Они опрокинули по рюмке. «Делу время, а потехе час. Эй, вы там, наверху! Не топочите, как слоны!» – кричала Пугачева из огромных колонок. Оркестра еще не было.
- Пойду, даму приглашу, – Мандалов поднялся и нетвердой походкой направился к столику в углу, где сидела шумная компания обоего пола. Он постоял с минуту у их стола, что-то объясняя. Дама танцевать не шла. «Слушай, иди отсюда!» - крикнул один мужчина из компании. Мандалов опять стал объясняться, прижимая руку к груди, кивая и улыбаясь. Все-таки, какая гадкая улыбка у него! «Ты что, не понял?! – опять крикнул мужчина. – Мне встать, что ли?»
- Не пора ли его спасать? – спросил Карпов у Кепкина.
- Нет, - ответил Кепкин. – Не пора, - он никогда не соглашался с Карповым.
Между тем мужчина встал, с угрозой уставившись на Мандалова. Мандалов попятился, примирительно развел руками и вернулся за свой столик.
- Что, облом? – спросил Кепкин. – Га!
- Не хочет, собака толстожопая. Боится своего сутенера.
- Ничего, в Эрмитаже встретим получше. Там девушек много ходит, - подбодрил его Карпов, пытаясь «подружиться».
- В вернис-саже! – возразил Кепкин.
- Слышь, - спросил Мандалов Кепкина. – А это правда, что ты всем бабам замуж предлагаешь? – Кепкин покраснел. - Хи-хи!... Я слышал, наши программистки шушукались. Друг дружку предупреждали насчет тебя. Пойдешь с ним, говорят, а он: «Давай поженимся?» - и смотрит выразительно.
- Брехня! – злобно сказал Кепкин.
- Ладно… Коли в Эрмитаж, то давайте за искусство! За вечное! – изрек Мандалов, наливая…
До Эрмитажа они не дошли: выйдя из троллейбуса, решили, что их замутненному сознанию и нетвердым ногам больше подходит Исаакиевский собор, который к тому же оказался поближе. В соборе Мандалов стал приставать к гиду, бородатому парню лет тридцати:
- По старинке работаете! По инструкциям… 37-го года. Где у вас перестройка? Плюл-рализм? – а Кепкин промямлил что-то про «ускорение».
- Где уж нам… Собор, что ли, перестраивать? Пусть стоит.
- Не собор! Не со-бор... – по слогам произнес Мандалов и сосредоточился. - А мозги запудренные… коммунистами… - гид молчал и улыбался. - Ты знаешь, откуда мы? Из Кенигсберга. Калининград теперь... Ты янтарь видел? – Гид кивнул. - Нет! Не видел. Ты видел… изделия из янтаря. А у меня настоящего янтаря целый мешок! – он развел руками, показывая размеры мешка. - Необработанного. Что, не веришь? – Гид поверил. - Куски какие есть! Во! – Мандалов помахал перед гидом кулаком. Причем общаться он норовил с близкого расстояния. – Не веришь? С мухами внутри. Приезжай в гости, покажу, - он сосредоточился, чтобы не потерять мысль. - Приезжай – покажу. Вот ты... приезжай! И муху внутри видно.
«Совсем сдурел, лыка не вяжет.» – подумал Карпов.
- Ладно, приеду, - гид неловко улыбался и пятился от напиравшего Мандалова. Карпов и Кепкин, ухмыляясь и покачиваясь, топтались рядом.
- Ты приезжай, - Мандалов задумался и опять подступил к гиду. – Покажу. Могилу Канта. Знаешь Им-мануила Канта? Читал?
- Агностицизм, - подсказал Карпов.
- Во! – среагировал Манналов, изображая иронию по отношению к Карпову. – Он все знает. Очень умный! Наш начальник, - Кепкин отозвался ржанием. - Я тебе покажу… могилу его. Могилу Канта. Истори-щеское место!
- А вот и моя экскурсия собралась! – с облегчением встрепенулся гид. - Мне работать надо, ребята, – и он ретировался к экскурсии.
- Да. Иди – работай, - Мандалов презрительно махнул рукой. – Отпускаю. Работник культуры!
Выйдя из собора, они остановились. Вечерело. Карпов предложил вернуться в гостиницу, но это не вызвало энтузиазма у Кепкина.
- Нужно… еще зайти куда-нибудь… и опорожниться, - изрек Мандалов. «И вправду, нужно.» - мысленно согласился Карпов.
Решили купить билеты обратно в Калининград; благо, что предварительные кассы были неподалеку. Но по пути им еще попался дымный бар, где они приняли «на грудь» по кружке пива со скумбрией. В кассовом зале сразу прошли в большой белокафельный туалет. Дожидаясь Мандалова, Карпов стоял у стенки и курил. Кепкин вышел из туалета в зал.
- А промывать кто будет? – раздался вдруг тонкий голос из кабинки, которая была соседней с той, из которой вышел Мандалов.
- Вот ты и промоешь! – «остроумно» ответил Мандалов.
- Что? Погоди… Я щас… Научу тебя.
Мандалов, пошатываясь, уже полоскал в умывальнике руки. Кабинка открылась и оттуда выбрался здоровенный небритый мужик. Его габариты никак не соответствовали тонкому детскому голосу. Оглянувшись, Мандалов понял ситуацию и с ускорением направился к выходу.
- Стой! Я тебя научу… культурно жить! - крикнул мужик, догоняя Мандалова, который уже выскочил из туалета. Затем дверь опять открылась, и в нее втиснулись те же лица. Мужик, заломив Мандалову руку, за шиворот тащил его в кабинку. – Я тя научу…
- Там… слив не работает, - пискляво хрипел Мандалов.
- Чо? Не-ет, я тебя… Еще и хамит: «Ты и промоешь!» - покрасневший Мандалов пыхтел и упирался. - Ты мне… промоешь, гнида. Надо учить культуре… таких... гопников.
- Отпусти старика, слышь? – попросил Карпов.
- Отвали! – оглянувшись, ответил мужик. «Да ну его… - подумал Карпов. – Такой и меня одной левой размажет. Опять же, Мандалова этого защищать, что ли?…» Некто с сигаретой стоял рядом и невозмутимо наблюдал происходящее. «Вот и я тоже тут ни при чем!» - решил Карпов.
Мужик втолкнул Мандалова в его кабинку: «Ну! Промывай, гнида! – затем раздался звук спускаемой из бачка воды. – Вот так. Все работает. Будешь помнить.» – мужик отпустил Мандалова и вышел из туалета. Мандалов, кряхтя и отряхиваясь, подошел к умывальнику и снова начал мыть руки.
Выйдя в зал, Карпов обнаружил ожидающего их Кепкина. Кепкин подошел и сказал: «Я там очередь занял, на втором этаже; человек пять будет.» - Карпов понял, что про «обучение культуре» он не знает. И еще почувствовал, что стоять в очереди очень не хочется… Нет, не по силам уже. Вышел из туалета Мандалов. Он подошел к Карпову и сказал тихо: «Ты не рассказывай, ладно?» - взглянув на него искоса и со злобой.
- Ладно, - ответил Карпов, загордившись своим благородством: хоть Мандалов ему и не друг, а он его не предаст; это по-нашему, по-русски!
- Предлагаю взять такси и… в гостиницу, - сказал Мандалов. Ему тоже было не до билетов.
- Это конструктивно! Не возражаю, - поддержал Карпов.
Они вышли на набережную канала и двинулись к Невскому проспекту. Уже стемнело. Кепкин остановился и достал сигареты. Вообще, идти без остановок было как-то трудно, уводило в сторону.
- Можно закурить? – спросили три эффектные девицы, оказавшиеся рядом. Или это из-за темноты - эффектные?
- Конечно, – оживился Кепкин.
- А три можно?
- Конечно! – бодро ответил Кепкин.
- А-а, у вас «Опал»? - (Прим.автора: болгарские сигареты "Opal")– увидела одна из девиц, вытаскивая сигареты из пачки Кепкина.
- Нет, у нас "встал"! – возразил Кепкин с апломбом.
- Хи-хи-хи! – развеселились девицы. – Сами не стоят, а у них встал. Ха-ха! Надо же! Стойкие какие!
- А это… разные функции, - сказал Карпов. Он уже нацелился на одну из девиц, стройную брюнетку в сетчатых колготках.
- Функции! Ха-ха-ха! Функция у него. Хе-хе! Квадратный член! Хи-хи-хи!
- А нам можно закурить? – спросили четыре парня, тоже внезапно оказавшиеся рядом. Или пять парней?
Кепкин задумался. Один парень выхватил у него всю пачку, а другой быстро ударил кулаком в лицо. Кепкин рухнул на асфальт. Карпов отпрянул и попытался закрыться руками. Удар пришелся ему в левое ухо; споткнувшись, он тоже упал. Девицы растворились в темноте. Поднявшись на руках, Карпов увидел, как Мандалова, стоявшего на четвереньках, один парень ударил ногой в зад. «Милиция! – слышался женский крик. – Где милиция? Милиция!»
Когда Карпов поднялся, парней уже не было. Затем встал Кепкин. Его лицо было в крови. Подошел Мандалов, держась за правый бок. Еще подошла женщина и два незнакомых гражданина. «Помощь нужна? Скорую вызвать?» – спросили они. «А где же милиция?» – спросила женщина.
У Карпова шумело в ухе, болела скула.
- Ну, что делать будем? Все живы? – спросил он.
- Да… - ответил Мандалов. – Ребра целы.
- Я тоже… Умоюсь, да и ладно, - сказал Кепкин, сплевывая кровь.
- Догулялись, - подытожил Карпов, трогая ухо и щеку.
- Милиция нам не нужна… с протоколами. Такси надо поймать… - скривившись, сказал Мандалов.
- Мы вас проводим до такси, - вызвались два незнакомых гражданина. – А то вас опять побьют, гы-гы-гы!
И они вместе побрели к Невскому.