Заложница сна

Так странно. Ей казалось, что она же уехала с вечеринки. Хоть подруги и уговаривали остаться Эмили удалось провести их. Она сказала, что быстро покурит на улице и вернется. В обмен на временную свободу отдала свою праздничную диадему пухленькой Люси. На улице Эмили, воровато оглядываясь, села за руль старенького опеля. Это было после шести стаканов виски с колой и поехала. Честно говоря, она иногда она позволяла себе это. Дело было не в деньгах, просто она понимала, что завтра придется ехать за машиной, а это долго, проблематично. В общем ленилась. И в этот раз она вроде бы спокойно ехала, тут ее ослепили яркие фары, отчаянный гудок, лязг железа… Вероятно почудилось. Она по-прежнему в баре, только она нигде не видит своих подруг. Видимо они уехали, а не она. Да уж, последний стакан виски был лишний. Она уже была решительно настроена покинуть этот бар, как дорогу ей перегородил весьма симпатичный молодой человек в модном белоснежном поло, которое выгодно оттеняло его ровный морской загар.
- Как ты сегодня шикарна! Как же я рад тебя видеть, Эмили! – широко улыбнулся он.
Эмили и правда выглядела сегодня отлично. Не каждый день отмечаешь собственное совершеннолетие.
- Мы знакомы? – Эмили стала кокетничать, не особо удивившись, что он назвал ее по имени. Она вообще чувствовала себя частью модной тусовки Чикаго, хотя может это чувствовала лишь она.
- Очень хочу угостить тебя чем-нибудь! Выпьем? – он пытался перекричать музыку.
Эмили с готовностью согласилась, надеясь, что сейчас он принесет ей текилу. Почему-то захотелось именно ее.
- Две текилы – крикнул он бармену.
«Золотой и лайм бы покрупнее» - подумала Эмили.
- Голд, - подал он знак бармену, - и лайм покрупнее возьми!
Она во все глаза смотрела на Джастина. Почему-то именно так она начала его называть про себя.
- Кстати, я не представился… Джастин! Так что за знакомство, – поднял он свою рюмку.
Всю ночь на пролет они танцевали, пытались общаться, перекрикивая музыку.
Он говорил какие-то странные вещи, что с этого дня все, что она хочет – будет сбываться в ту же секунду. Только они теперь должны быть вместе. Она смеялась и сказала, что сейчас она хочет петь и чтобы голос ее нравился всем.
- Я сейчас познакомлю тебя со своими друзьями. Они вон там, - и показывал куда-то в даль. Он уже вел ее в отдельную комнату с караоке, где веселились его друзья. Все были так рады видеть Эмили, так живо интересовались ею, что она совсем забыла, что изначально была здесь с совершенно другими людьми. Девушке протянули микрофон, стали слушать ее исполнение и восторженно аплодировать после каждой песни. Неожиданно.
Под утро им приносили нереальные коктейли. Почему нереальные? А где вы видели, чтобы с жидкостью в стакане поджигали еще и человека, который этот алкоголь будет пить? Но огонь не чувствовался, никаких следов не оставалось. Просто чудо, просто шоу. Так весело ей никогда не было. Но всему приходит конец и с рассветом все заведения на этой улице закрываются. Вроде бы Эмили хотела ехать домой на окраину Чикаго, но ее новые знакомые как-то странно стали переглядываться. В такси она думала, что жалко, что у Джастина зеленые глаза, ей больше нравятся голубые. Повернувшись к нему она увидела, что глаза у него совершенно голубые, как летнее небо и губы их соприкоснулись…
Утром ее голова болела, а тело жаждало воды. Таблетка, вода и вкусный завтрак уже ждали на прикроватной тумбочке. Джастин повторил все сказанное ночью, что все, что она хочет тут же будет сбываться. Для этого не требуется никаких усилий. На данный момент она хотела только чтобы он замолчал и голова ее прошла. Через минуту это было исполнено. Совпадение. Она подошла к окну, ей стало трудно дышать – за окном был пляж. Самый настоящий, с морем.
- Это океан, - сказал Джастин.
- Что? – Эмили не могла поверить своим ушам.
- Ты вчера говорила, что мечтаешь увидеть океан.
- Но как?...
Джастин только многозначительно пожал плечами.
Дальше больше – они побывали во всех частях света, пробовали кататься на серфе и на облаках, управлять самолетом и временем, проходить квесты и сквозь стены, летать на воздушном шаре, и, обязательно, просто летать. Это все оказалось так просто. Стоит только захотеть. Эмили уже не помнила про свою другую жизнь, видимо когда-то она захотела ее стереть из памяти, а может на своей первой вечеринки с Джастином он подсыпал ей что-то в алкоголь.
Одним утром Эмили сказала, что хочет купить большой дом в Чикаго.
- В Чикаго? – вид у него был встревоженный.
- Конечно, там твои друзья, а ты так давно с ними не виделся.
- Если ты захочешь, мы можем увидеться с ними в любом другом месте, - пытался возразить он, но поздно. Они уже стояли в красивейшем холле большого дома. Интерьер в доме был вычурный и немного безвкусный – античные статуи соседствовали с современной мебелью, греческая ваза стояла на столе в стиле хай-тек. Это вполне соответствовало вкусу Эмили и ее жажде смешать все в одно, особенно оно появилось с тех пор как она пожив в разных эпохах и даже заглянув в будущее не могла определиться ностальгировать ей по прошлому или пользоваться благами будущего.
- Ну и стиль. Тем более дом на самой окраине города. Мне не нравится, давай уедем отсюда поскорее - скривил рот Джастин.
- Мне нравится! А ты вообще ничего не понимаешь! – вспыхнула Эмили и пошла осматривать дом. Краем глаза она увидела, что Джастин достал ключ и закрывает какую-то белую дверь, которая выделялась на общем фоне.
Она шла из комнаты в комнату, рассматривала картины, прилегла на огромную кровать, с восторгом оценила плазменный телевизор во всю стену, а в ванной ее умилила ванная на золотых львиных ножках. Но она бы предпочла такую лавандового цвета. Эмили присмотрелась – ванная была нежно фиолетовая. Довольно улыбнувшись, она вернулась в холл. Ее внимание опять привлекала белая дверь. Она странно выделялась своей простотой в сравнении с остальными дверями в викторианском стиле. Эмили попыталась ее открыть, но дверь была заперта. «Не бывает запертых дверей» - вспомнила она слова Джастина и прошла сквозь стену. Комната была залита ярким холодным светом, у Эмили пошел мороз по коже. Это была одиночная больничная палата. На кровати лежала девушка. Эмили осторожно подошла к ней. Хоть девушка была бледная, к ее лицу были протянуты трубки, она все равно узнала себя. Воспоминания в одну секунду поразили ее. Яркие фары, отчаянный гудок, лязг железа. Вечеринка, подруги, вопреки здравому смыслу она уезжает домой на своей машине после шести стаканов виски с колой. Она ехала недолго и на скорости вылетела на встречную полосу, столкновение было неминуемо…

…Эмили открыла глаза и поразилась ужасной боли в затылке. С трудом осмотревшись она поняла, что сидит на дне пустого бассейна. Попытка выбраться из него не удалась, ее рука была прикована к металлическим ступенькам.
Нещадно жарило солнце. Ужасно хотелось пить. На нее упала тень.
- Очнулась милая, - голос Джастина звучал обыденно.
- Воды, - прохрипела Эмили.
И тут ее с ног до головы окатили ледяной водой. Потом второй раз, потом третий.
- Пожалуйста, прекратите, - простонала Эмили.
- Хорошо, как скажешь. Ты же привыкла, что вся твоя жизнь похожа на сказку и все что ты хочешь, получаешь в ту же секунду. Зачем ты зашла в запертую дверь? – Джастин едва сдерживал ярость.
- Но ты сам учил меня, что запертых дверей не бывает, - тихо ответила Эмили.
Воспоминания о ее реальной жизни так и вспыхивали в голове – мама с папой, ее младшая сестренка, их дом на окраине Чикаго, колледж, друзья,
– Отпустите меня в мое тело! - закричала она.
- Ну разве тебе плохо было с нами? По-моему ты попала в сказку. Тут как во сне – о чем не подумаешь – ты тут же можешь это исполнить, это не требует никаких усилий с твоей стороны.
- Но ведь я и правда во сне!
- Но, - перебил ее Джастин, - все это работает пока ведешь себя как хорошая девочка. Иначе мы у тебя эту силу отбираем. Прости, дорогая. Ты мне правда нравилась. Но я не намерен отпустить тебя и раствориться в вечности. Мои и твои, кстати, друзья тоже хотят продолжить жить.
Эмили услышала их отвратительный смех. Она закрыла глаза, пытая избавиться от ужасного сна, но на нее продолжили лить ледяную воду и кто-то отчаянно тряс ее за руку…

…Улучшений не наблюдается, с того самого момента полгода назад, когда приборы начали показывать что больная приходит в себя. К ее койке в больничной палате не приходил никто. Главный врач отделения тяжело вдохнул и набрал номер. Короткий разговор по телефону, печать заявления на эвтаназию, крепкий кофе…

…Не понятно, сколько по земному времени, но скорее всего где-то полгода они не разрешали ей спать. Если она вела себя хорошо, то Джастин и его друзья ее не трогали, но всегда следили за ней. Ведь их жизни зависели от нее. Как только они видели потерянный взгляд Эмили, то понимали, что она опять хочет уйти от них, в ту самую палату. Но оружие – серьезный аргумент. После короткого объяснения под дулом пистолета, что она вообще никогда может не проснуться Эмили согласилась жить дружно. К Эмили вернулась былая жизнерадостность и она прекратила попытки организовать побег. У нее появилась новая страсть – полеты. Все это время Эмили усилено тренировалась летать. Одну ее никогда не отпускали, и она всегда летала в сопровождении. Когда ни у кого уже поведение девушки не вызывало сомнений она начала предлагать своим сопровождающим играть - летать на перегонки. Она летала с Джастином, с его друзьями. И всегда побеждала. Они радовались, видя ее увлечение. Ведь летать возможно только в их мире и если она так увлечена, то не уйдет от них. Скорость она уже развивала нереальную, настоящий профессионал. И заявила ребятам, что она намерена участвовать в грядущих соревнованиях по флай-кроссу. Никто не имел ничего против.
В день соревнований на центральной площади Чикаго было шумно. Тут собрались все, кто не на шутку увлекся полетами. К гонке она была готова – на днях они сшили для нее облегающий костюм цвета неба. Она надела капюшон на голову и застегнула молнию до подбородка. Ничто в костюме не мешало скользить по воздуху, сливаться с небом в единое целое.
Шум толпы, сосредоточенные лица участников, на старт, внимание, марш! Выстрел заставил толпу вскрикнуть, а участников рвануть с места. В среднем этот полет был рассчитан на 20 минут – участникам надо было долететь до Белого дома в Вашингтоне и обратно. Трансляцию с их полетом участники видели на огромных экранах на площади в Чикаго. Эмили летела на пределе своих возможностей, солнце слепило ей глаза, было ужасно жарко, сердце колотилось от нахлынувшего адреналина. На экранах зрители видели, как она вырывается вперед, ее костюм сливался с небом и порой не было понятно, где кончается ее силуэт и начинается синяя бесконечность. В какой-то момент зрители потеряли ее из виду. Все из-за рекордной скорости и цвета костюма, решили они.
Эмили сошла с дистанции и уже давно летела не в центр Вашингтона, а на окраину Чикаго. Она залетела в окно той самой палаты и увидела всех своих родных – в покрывшемся морщинами лице женщины она узнала маму, в седом мужчине рядом – отца, к ним жалась девчонка лет 7, ее сестра. Последний раз Эмили видела ее, когда той было 4 года. Бабушка, дедушка и даже двоюродные братья со своими семьями – все были тут. Их лица были ужасно печальны.
«Как здорово, что все в сборе! Сейчас я вас удивлю! Ваша спящая красавица пробудится прямо сейчас!»
Эмили чуть замешкалась, увидев, как отец подписал какую-то бумагу и трясущими руками передал врачу в белом халате. Мама в этот момент держала тело Эмили за руку. Отец подошел к маме, она уткнулась в его плечо, он крепко обнял ее и повел на выход. На виске у мамы она увидела абсолютно белую прядь. Волна нежности к этим людям захлестнула Эмили. Она захотела скорее прекратить их и свои страдания и повернулась в сторону койки, намереваясь воссоединиться со своим телом. Увиденное привело ее в ужас. Даже рекордная скорость не помогла ей. Тело Эмили уже отключили от аппарата.