Файл с маленьким рассказом о старой стерве

Олег Яненагорский, член Союза писателей России, 7 октября 2023 г.

Мне повезло и практически - «по жизни» - я не сталкивался со стервами. По крайней мере, они не были моими женами и подругами, а это всегда отражается на мировосприятии мужской половины человечества. Как-то само по себе получалось, что стервы мелькали вдали - на обочинах моих жизненных дорог, но не приближалась. Жизнь, конечно, еще не кончилась, но Господь милостив, а Дьявола я не искушаю…
Однако, по сюжету новой приключенческой повести для персонажа мне нужны были «определенные черты женского характера». Поэтому я нашел в интернете «Инструкцию «Как стать стервой за короткое время»...
Мысленно хмыкнув, я по привычке поиска новых смыслов, прикинул, что получиться если «за» поменять так, чтобы получилось «на короткое время»?
Ничего не получилось – приобретенная стервозность, как татуировка – это уже навсегда.
Вспомнилась недавно прочитанная где-то в соцсетях заметка: «Какое тату модно в этом сезоне»… Идиоты! Какое «в этом сезоне»? Наколка - это навсегда. Она сойдет только вместе с кожей на разлагающемся теле…
От размышлений об идиотизме, рекламе и стервозности меня отвлек мелодичный сигнал компьютера, извещающий о поступлении нового электронного письма. Оно было коротким – неизвестный автор просил прочитать его рассказ и дать свою оценку.
Со вздохом я открыл вложенный файл и посмотрел первые строки, которые заинтересовали меня…
* **
- Дома ли барин? - спросил слугу, открывшего дверь, Александр Филиппович. Э, уже не молодой, но еще успешный издатель.
- Да-с, барин ждет Вас, - ответил лакей и проводил посетителя в кабинет модного поэта.
Хозяина и гостя связывала сердечная дружба и взаимовыгодные дела. Впрочем, с издателем дружил не только этот поэт, но и многие другие петербургские литераторы. Не был жаден издатель и любил литературу всей душой, а продажа книг была лишь подспорьем этой любви…
Сегодня он пришел к поэту за рукописью и принес деньги - обусловленное количество золотых монет. Таково было условие – издатель всегда платил золотом, потому, что супруга поэта кроме золота, не желала брать в руки других денег. Для дела, оно, конешно, лучше было бы расплачиваться бумажными ассигнациями… Но умные люди редко спорят с женами по таким пустякам… как деньги…
Поэт сидел за письменным столом и что-то задумчиво рисовал гусиным пером на большом листе бумаги. Увидев издателя, он порывисто вскочил из-за стола, и радостно, с душевным жаром, пожал руку издателя.
После взаимных приветствий перешли к делу, и тут поэт сразу поскучнел.
- Друг мой, рукопись у меня взяла жена, - сказал поэт, - идите к ней, она хочет сама Вас видеть».
Удивленный таким оборотом дела, издатель последовал за поэтом. Он постучался в двери комнаты, где находилась жена. В ответ послышалось «Входите».
Поэт отворил двери, а сам ушел в кабинет. Издатель же не смел переступить порог женской комнаты… Он увидел молодую и красивую даму, стоящую у трюмо. Одним коленом она опиралась на табурет - горничная шнуровала ей атласный корсет.
«Входите, я тороплюсь одеваться, – сказала дама, – я вас для того призвала к себе, чтобы Вам объявить, что Вы не получите от меня рукописи, пока не принесете мне сто золотых вместо пятидесяти… Мой муж дешево продал вам свои стихи. В шесть часов принесете деньги, тогда и получите рукопись… Прощайте».
Все это дама проговорила довольно быстро, не поворачивая головы к посетителю, так как в это же время смотрелась в зеркало и поправляла свои длинные локоны на обеих щеках.
Молча поклонившись даме, удивленный издатель вернулся в кабинет поэта. Хозяина он снова застал сидящим у письменного стола. В одной руке поэт держал карандаш, которым проводил черты по листу бумаги, а другой рукой подпирал голову.
Увидев вошедшего, поэт с некоторою иронией и грустной улыбкой промолвил:
- Что? С женщиной труднее поладить, чем с самим автором? Нечего делать, надо Вам ублажить мою жену… Понадобилось ей заказать новое бальное платье, вот где хочешь, возьми и подай денег… Друг мой, не печальтесь, я с Вами потом сочтусь... А пока посмотрите вот это…
Отложив карандаш, поэт достал из ящика стола какую-то рукопись, бегло просмотрел ее. Затем взял перо, обмакнул его в серебряную чернильницу, и что-то вычеркнул, со словами «Нет, не надобно так, по-иному будет лучше».
Потом вписал еще несколько строк и отдал бумаги издателю. Взяв рукопись, Александр Филиппович сначала прочел зачеркнутое:
Отвечает глупая старуха:
«Врешь ты, пустое городишь,
Совсем душенька моя не довольна,
Не хочу я быть Римскою папой>кою Папай
А хочу быть Владычицей Морскою…».
Потом взгляд Александра Филипповича обратился к последним восьми строкам:

Ничего не сказала рыбка,
Лишь хвостом по воде плеснула
И ушла в глубокое море.
Долго у моря ждал он ответа,
Не дождался, к старухе воротился —
Глядь: опять перед ним землянка;
На пороге сидит его старуха,
А пред нею разбитое корыто…