Путь к счастью

ПУТЬ К СЧАСТЬЮ

(О чём не говорил Конфуций)

Лянь Чжун-фу из Чанчжоу доросовестно трудился,
Всю жизнь добро всем делал, и свою жизнь уже прожил,
Ни положения и ни богатства не добился,
И на закате жизни результаты подытожил.

Кроме плохой одежды ничем больше не владея,
Он недовольство стал высказавать жене сердито:
- «Всю жизнь я уже прожил, детей даже не имея,
Вот умираю, богами на небесах забытый.

Когда умру, ты не клади в гроб, дай мне время прежде,
Я, обретя дух, вознесусь на небо, встречусь с богом,
Спрошу его, зачем он в состоянии убогом
Держал всю жизнь меня, не оправдав мои надежды».

Прошло три дня и тело Ляна ожило вдруг снова,
Сказал жене: «Я умер, оказавшись за оградой,
У них обитель для меня уже была готова,
Но я сказал им, что мне встретиться с судьёю надо.

Я слышал, здесь наказывают иль вознаграждают,
В зависимости от того, был добрым иль злодеем,
К судье пусть поведут меня, ведь он один решает,
Что заслужил я, жизнь пожив всю, счастья не имяя.

Хочу я, чтобы справедливость восторжествовала,
Ведь мы живём не только для каких-то злоключений,
Жизнь честно я трудился, горя испытал немало,
Пусть объяснит мне, за что вынес столько я мучений».

Сопровождающий чиновник молвил с сожаленьем:
- «Средь мёртвых недовольных много - умер кто с обидой,
Имеете вы право высказать своё здесь мненье,
И чтобы не было у вас обиженного вида

Вас в Царстве мёртвых выслушают, во всём разберутся,
Определят, чем были заняты в земной юдоли,
При жизни с ближними в какой вы выступали роли,
И если были вы добры, вам блага воздадуться».

- «Но чем я заслужил судьбу несчастную такую, –
Воскликнул Лян, - и чем я перед Небом провинился»?!
Тут рядом с ним Судья Всевышний появился,
Сказав: «Услышал я твою историю простую.

Не путай вещи разные: судьбу и наказанье,
Богатство с роскошью при жизни ведь не всем даётся,
Не могут все богатыми быть, не имея знанья,
Не всем разбоготеть при жизни тяжкой удаётся,

Поэтому и существует в жизни разделенье.
Я, как судья, только ответственный за наказанье,
Ты всегда честным был, держался правил соблюденья,
К тебе претензий нет, можешь принять моё признанье».

- «Но кто тогда виновен, что я жил всегда несчастно»? –
Спросил Лянь, с горечью вздыхая, слезы вытирая, -
Судьбой кто ведает у вас, судьбу за всех решая,
Пусть скажет мне, за что судьба сложилась так ужасно»?

Судья сказал: «Иди ты к королевскому премьеру,
Он ведает судьбой, блага средь всех распределяя,
Определённую всем людям отмечяет меру,
О всех живущих у вас донесенья собирая».

Сопровождающий повёл его к дворцу премьера,
К которому большая очередь людей стояла,
Из тех, при жизни кто надежду потерял и веру,
Судьба чья, как у Ляна, в нищету всех загоняла.

Когда премьер принять смог Ляня, то спросил сердито:
- «А ваша в чём на жизнь обида? Чем вы недовольны?
Ведь вы родились не рабом, а человеком вольным,
Для вас при вашей жизни все пути были открыты».

- «Я честно жил, трудился, к хитрости не прибегая, -
Сказал Лянь, - честностью моей даже жена гордилась,
Надеялся, что и судьба моя будет иная,
Но так до самой смерти ничего и не случилось».

Премьер слова услышав эти, вдруг расхохотался,
Сказав: «Я никому к счастью дорог не заграждаю,
К тому же никого в дороге не сопровождаю,
Сам выбирает человек то, в жизни с чем остался.

Красавицы жалеют, что уродов выбирают,
Красавцы из-за денег в жёны брать уродок стали,
Потом все жалуются, пары их не совпадают
С их представлением о счастье, что все ожидали.

И так всё бесшабашно в вашей жизни происходит.
Что все сначала поступают, а потом жалеют,
Но каждый то, что в жизни выбирает, то имеет,
Не должен жаловаться он, что счастье не приходит.

Бывает, что кого-то в море рыба заглотила,
Иль что-то он желал, но у него не получилось,
Или кого-то там на стройке камнем задавило,
Вот это есть судьба, когда несчастье с ним случилось.

Но даже в этом деле справедливость существует,
Когда-то кто-то зло творил в своём былом рожденье,
Его возмездие настигло, как судьбы отмщенье,
Последствия любой поступок в жизни образует».

Как только молвил это он, пред ними появился
Нефритовый сам Император личною персоной,
Премьер упал тут на колени, низко поклонился,
И Ляню подал знак, чтоб тот склонился пред короной.

По виду Император был сам чем-то недоволен,
Сказал премьеру он: «А где же наши поощренья?
И почему по-своему решать дух каждый волен,
На то не получая моего соизволенья.

Ведь человек несчастен не по собственной же воле,
Достойно прожил жизнь он, ничего не получая,
Так почему бы не помочь ему, жизнь продлевая,
Чтоб в жизни он не чувствовал себя несчастным более»?

И дай ему одну из моих фей в сопровожденье,
Хоть раз смог удовольствие б он испытать при жизни
Чтоб было ему что повспоминить при пробужденье,
Чтоб помнил он о Небе, как о будущей отчизне».

И фея, красоты неписанной, к нему явилась,
Неся в руках поднос с питьём небесного напитка,
Три чаши ему выпить дав вина, и поклонилась,
Запястье фиолетовой перевязала ниткой,

Сказав: «Должны знать вы, что здесь живут одни святые,
Вы тоже сможете сюда попасть при жизни вашей,
Ведь на земле есть красота и знания такие,
С их помощью могли б вы стать святым и богом даже.

Природа с красотой нигде различий не имеют,
Всё, что у нас есть, существует также в вашем мире,
Ничто не исчезает, сохраняется в эфире,
И люди, как и боги, в изобилье всем владеют.

Есть живопись и каллиграфия, литература,
Поэзия и песня, чему можно отдаваться,
Все блага, что способна человеку дать культура,
Небесные имеют корни, в вечности хранятся.

Они, как камни драгоценные, нас укрошают
И раскрывают прелесть жизни, счастьем насыщая,
Нас делают бессмертными, нам время продлевая,
И нашу жизнь саму глубоким смыслом наполняют».

Как всё она сказала, я в кровате очутился,
Пришёл в себя и понял, в чём всю жизнь я был несчастен,
Как будто передо мною мир желанный мне открылся,
Легко мне сразу стало, жизненный путь стал мне ясен.

Ведь можно мутно жить, лишь видя небо в грязной луже,
Не замечать цветов, по поводу злиться, любому,
Но можно же очистить рот, глаза, нос, руки, уши,
И посмотреть на окружающий мир по-другому.

Мне на двенадцать лет бог тут осуществил продленье
Среди людей красивых в этом мире и прекрасных,
Всех тех, которые заслуживают уваженья,
И я могу таким стать, сократив число несчастных».


Текст оригинала

兩神相毆

孝廉鍾悟，常州人，一生行善，晚年無子，且衣食不周，意鬱鬱不樂。病臨危，謂其妻曰：「我死慎毋置我棺中。我有不平事，將訴冥王。或有靈應，亦未可知。」隨即氣絕，而中心尚溫，妻如其言，橫屍以待。死三日後，果蘇，曰：
「我死後到陰間，所見人民往來，與陽世一般。聞有李大王者，司賞善罰惡之事。我求人指引到他衙門，思量具訴。果到一處，宮殿巍峨，中坐尊官。我進見，自陳姓名，將生平修善不報之事一一訴知，且責神無靈。神笑曰：『汝行善行惡，我所知也；汝窮困無子，非我所知，亦非我所司。』問：『何神所司？』曰：『素大王。』我心知『李』者『理』也；『素』者『數』也。因求神送至素王處一問。神曰：『素王尊嚴，非如我處無人攔門者。我正有事要與素王商辦，汝可隨行。』少頃，聞呼騶聲，所從吏役，皆整齊嚴肅。」
「行至半途，見相隨有瀝血者曰『受冤未報』，有嚼齒者曰『逆黨未除』，有美婦人而拉醜男者曰『夫婦錯配』。最後有一人袞冕玉帶，狀若帝王，貌偉然而衣履盡濕，曰：『我，周昭王也。我家祖宗，自后稷、公劉，積德累仁，我祖父文、武、成、康，聖賢相繼，何以一傳至我，而依例南征，無故為楚人溺死。幸有勇士辛遊靡長臂多力，曳我屍起，歸葬成周，否則徒為江魚所吞矣。後雖有齊侯小白借端一問，亦不過虛應故事，草草完結。如此奇冤，二千年來絕無報應，望神替一查。』李王唯唯。餘鬼聞之，紛紛然俱有怒色。鍾方悟世事不平者，尚有許大冤抑，如我貧困，固是小事，氣為之平。」
「行少頃，聞途中唱道而至曰：『素王來。』李王迎上，各在輿中交談。始而絮語，繼而忿爭，嘵嘵不可辨。再後兩神下車，揮拳相毆。李漸不勝，群鬼從而助之，我亦奮身相救，終不能勝。李神怒云：『汝等從我上奏玉皇，聽候處分。』隨即騰雲而起，二神俱不見。」
「少頃俱下，雲中有霞帔而宮裝者二仙女相隨來，手持金尊玉杯，傳詔曰：『玉帝管三十六天事，無暇聽些些小訟。今贈二神天酒一尊，共十杯。有能多飲者，便直其事。』李神大喜，自稱『我量素佳』，踴躍持飲，至三杯，便捧腹欲吐。素神飲畢七杯，尚無醉色。仙女曰：『汝等勿行，且俟我復命後再行。』」
「須臾，又下，頒玉帶詔曰：『理不勝數，自古皆然。觀此酒量，汝等便該明曉。要知世上凡一切神鬼聖賢，英雄才子，時花美女，珠玉錦繡，名書法畫，或得寵逢時，或遭凶受劫，素王掌管七分，李王掌管三分。素王因量大，故往往飲醉，顛倒亂行。我三十六天日食星隕，尚被素王把持擅權，我不能作主，而況李王乎！然畢竟李王能飲三杯，則人心天理，美惡是非，終有三分公道，直到萬古千秋，綿綿不斷。鍾某陽數雖絕，而此中消息非到世間曉諭一番，則以後告狀者愈多，故且開恩增壽一紀，放他還陽，此後永不為例。』」
鍾聽畢還魂。又十二年乃死。常語人云：「李王貌清雅，如世所塑文昌神；素王貌陋，團團渾渾，望去耳、目、口、鼻不甚分明。從者諸人，大概相似，千百人中，亦頗有美秀可愛者，其黨亦不甚推尊也。」鍾本名護，自此乃改名悟。

Liǎng shén xiāng ōu

Xiào lián zhōng wù, chángzhōu rén, yīshēng xíngshàn, wǎnnián wú zǐ, qiě yīshí bù zhōu, yì yùyù bù lè. Bìng línwēi, wèi qí qī yuē:`Wǒ sǐ shèn wú zhì wǒ guān zhōng. Wǒ yǒu bùpíng shì, jiāng sù míngwáng. Huò yǒu líng yīng, yì wèi kězhī.'Suíjí qì jué, ér zhōngxīn shàng wēn, qī rúqí yán, héng shī yǐ dài. Sǐ sān rìhòu, guǒ sū, yuē:

`Wǒ sǐhòu dào yīnjiān, suǒjiàn rénmín wǎnglái, yǔ yángshì yībān. Wén yǒu lǐ dàwángzhě, sī shǎng shàn fá è zhī shì. Wǒ qiúrén zhǐyǐn dào tā yámén, sīliang jù sù. Guǒ dào yī chù, gōngdiàn wéi'é, zhōng zuò zūn guān. Wǒ jìn jiàn, zì chén xìngmíng, jiāng shēngpíng xiūshàn bù bào zhī shì yīyī sù zhī, qiě zé shénwú líng. Shén xiào yuē:“Rǔ xíng shànxíng è, wǒ suǒ zhī yě; rǔ qióngkùn wú zǐ, fēi wǒ suǒ zhī, yì fēi wǒ suǒsī.” Wèn:“Hé shén suǒsī?” Yuē:“Sù dà wáng.” Wǒ xīn zhī “lǐ” zhě “lǐ” yě;“sù” zhě “shù” yě. Yīn qiú shén sòng zhì sù wáng chù yī wèn. Shén yuē:“Sù wáng zūnyán, fēi rú wǒ chù wúrén lán mén zhě. Wǒ zhèng yǒushì yào yǔ sù wáng shāng bàn, rǔ kě suí háng.” Shǎo qǐng, wén hū zōu shēng, suǒ cóng lì yì, jiē zhěngqí yánsù.'

`Xíng zhì bàntú, jiàn xiāng suí yǒu lì xiě zhě yuē “shòu yuān wèi bào”, yǒu jué chǐ zhě yuē “nì dǎng wèi chú”, yǒu měi fùrén ér lā chǒunán zhě yuē “fūfù cuò pèi”. Zuìhòu yǒu yīrén gǔn miǎn yùdài, zhuàng ruò dìwáng, mào wěi rán'ér yī lǚ jǐn shī, yuē:“Wǒ, zhōu zhāowáng yě. Wǒjiā zǔzōng, zì hòu jì, gōng liú, jīdé lèi rén, wǒ zǔfù wén, wǔ, chéng, kāng, shèngxián xiāngjì, héyǐ yī chuán zhì wǒ, ér yī lì nán zhēng, wúgù wèi chǔ rén nìsǐ. Xìng yǒu yǒngshì xīn yóu mí cháng bì duō lì, yè wǒ shī qǐ, guī zàng chéng zhōu, fǒuzé tú wèi jiāng yú suǒ tūn yǐ. Hòu suī yǒu qí hóuxiǎobái jiè duān yī wèn, yì bùguò xūyìnggùshì, cǎocǎo wánjié. Rúcǐ qí yuān, èrqiān nián lái jué wú bàoyìng, wàng shén tì yī chá.” Lǐ wáng wěiwěi. Yú guǐ wén zhī, fēnfēn rán jù yǒu nùsè. Zhōngfāngwù shìshì bùpíng zhě, shàng yǒu xǔ dà yuān yì, rú wǒ pínkùn, gù shì xiǎoshì, qì wéi zhī píng.'

`Xíng shǎo qǐng, wén túzhōng chàngdào ér zhì yuē:“Sù wáng lái.” Lǐ wáng yíng shàng, gè zài yú zhōng jiāotán. Shǐ ér xùyǔ, jì'ér fèn zhēng, xiāo xiāo bùkě biàn. Zài hòu liǎng shén xiàchē, huī quán xiāng ōu. Lǐ jiàn bùshèng, qún guǐ cóng'ér zhù zhī, wǒ yì fèn shēn xiāng jiù, zhōng bùnéng shēng. Lǐ shén nù yún:“Rǔ děng cóng wǒ shàngzòu yù huáng, tīnghòu chǔfèn.” Suíjí téng yún ér qǐ, èr shén jù bùjiàn.'

`Shǎo qǐng jù xià, yún zhōng yǒu xiápèi ér gōng zhuāng zhě èr xiānnǚ xiāng suí lái, shǒuchí jīn zūn yùbēi, chuán zhào yuē:“Yù dì guǎn sānshíliù tiān shì, wúxiá tīng xiē xiēxiǎo sòng. Jīn zèng èr shén tiān jiǔ yīzūn, gòng shí bēi. Yǒu néng duō yǐn zhě, biàn zhí qí shì.” Lǐ shén dàxǐ, zìchēng “wǒ liàng sù jiā”, yǒngyuè chí yǐn, zhì sān bēi, biàn pěngfù yù tǔ. Sù shén yǐn bì qī bēi, shàng wú zuì sè. Xiānnǚ yuē:“Rǔ děng wù xíng, qiě qí wǒ fùmìng hòu zài xíng.”'

`Xūyú, yòu xià, bān yùdài zhào yuē:“Lǐ bùshèng shǔ, zìgǔ jiē rán. Guān cǐ jiǔliàng, rǔ děng biàn gāi míng xiǎo. Yào zhīshì shàng fán yīqiè shén guǐ shèngxián, yīngxióng cáizǐ, shí huā měinǚ, zhūyù jǐnxiù, míng shūfǎ huà, huò déchǒng féng shí, huò zāo xiōng shòu jié, sù wáng zhǎngguǎn qī fēn, lǐ wáng zhǎngguǎn sān fēn. Sù wángyīnliàng dà, gù wǎngwǎng yǐn zuì, diāndǎo luàn xíng. Wǒ sānshíliù tiān rì shí xīng yǔn, shàng bèi sù wáng bǎchí shànquán, wǒ bùnéng zuò zhǔ, érkuàng lǐ wáng hū! Rán bìjìng lǐ wáng néng yǐn sān bēi, zé rénxīn tiānlǐ, měi è shìfēi, zhōng yǒusān fēn gōngdào, zhídào wàngǔ qiānqiū, miánmián bùduàn. Zhōng mǒu yáng shù suī jué, ér cǐ zhōng xiāoxī fēi dào shìjiān xiǎoyù yī fān, zé yǐhòu gàozhuàng zhě yù duō, gù qiě kāi'ēn zēng shòu yījì, fàng tā huán yáng, cǐhòu yǒng bù wéi lì.”'

Zhōng tīng bì huánhún. Yòu shí'èr nián nǎi sǐ. Cháng yǔ rén yún:`Lǐ wáng mào qīngyǎ, rú shì suǒ sù wénchāng shén; sù wáng mào lòu, tuántuán hún hún, wàng qù ěr, mù, kǒu, bí bù shèn fēnmíng. Cóng zhě zhū rén, dàgài xiāngsì, qiān bǎi rén zhōng, yì pō yǒu měi xiù kě'ài zhě, qí dǎng yì bù shèn tuī zūn yě.'Zhōng běn mínghù, zì cǐ nǎi gǎimíng wù.


Власов Владимир Фёдорович