АПОФЕОЗ ВОЙНЫ

Апофеоз войны
Глава двадцатая, повести ПЕРЕКРЁСТКИ


Получив удар плетью, Абдулкерм стоял как пустым мешком пришибленный. Даже не взбунтовалась гордая кавказская кровь! Всё так мгновенно произошло, что он не мог сообразить – что и как. По лицу сочилась кровь, но не чувствовалось боли. Жест юной «Амазонки», её необычная молниеносная просьба и его казённый, внушённый казёнщиной, ей ответ, начал постепенно всё ставить на предназначенные места. Он только сейчас сообразил, когда жеребец «Амазонки» удаляясь, казался маковым зёрнышком, что это и была загадочная дочь деда Грыцька! Девушка, которой так подчинялись овцы, соревнуясь первыми получить её укол. Девушка первый раз улыбнувшаяся за завтраком, и так ласково, впервые посмотревшая на Абдулкерима. Он начал разгадывать и был уверен, что разгадал сегодняшний сумбурный, и одновременно приятный и необычный сон. – Так вот что это было! Если бы до него дошло сразу, он не знает как, но наверно поступил бы, видя «Амазонку стоящую на коленях – по другому. – Не ответил бы шаблонно, по солдатски! Он ещё раз потрогал щеку – она кровоточила. Но странное дело, почувствовалось даже необъяснимое удовольствие! Достал платок и промокнул кровь. Надо же! – Так всё мгновенно! Но трогаться с места не стал. Был порыв вернуться к деду Грыцьку и выяснить, одновременно объяснить, ситуацию. Хотя бы узнать имя его дочери.
Абдулкерим так бы и сделал, но вдали, оттуда, куда умчалась «Амазонка» показалась приближающаяся змейка. Через пять минут змейка превратилась в колонну людей. Они приближались. Много людей! А через двадцать минут он понял, что приближается колонна пеших солдат. Это была целая рота, измученная пешим строем, идущих, как они говорили, в самое пекло. На каждом – новые шинели и за плечами болтался новый полупустой вещмешок. Догадывалось, что в вещмешке, кроме горсти сухарей – ничего больше нет! Пока люди без оружия – это полу-солдаты! Оружие выдадут там! Когда пойдут на прорыв! – На войну с врагом во славу русского оружия! Чтоб не посрамить его! И не посрамили!!! Ведь был же «Брусиловский прорыв»! – Но пока мы о нём не знаем!
Самое странное в этой ситуации, что врагами были такие же землепашцы Австрии и Германии, как и землепашцы России, идущие убивать их! А ещё: главное в этой ситуации, что в то время Россия была передовая страна мира, побеждающая на поле боя, но ... сползала на последние места и доползла до позорного «Брестского мира»! – Он впереди!
Поравнявшись с Абдулкеримом лейтенант, такой же измученный пешим строем, скомандовал – «Привал!».
– Не нашу ли роту ждёте, господин есаул?! – Как старший по званию принимайте роту! – Мы в вашем распоряжении и подчинении. Нам сказали, что нас встретят … слава Богу! – И лейтенант бросил своё тело на бровку дороги, перевернулся на живот и раскинул руки и ноги. Дескать – теперь не я в ответе!
– Лейтенант! – крикнул Абдулкерим – я ждал не вас, но мы сейчас в одну дудку играем – готов поделиться властью! Лейтенант ничего не ответил. Уставший – он уже храпел. Солдаты, а их была урезанная сотня, тоже легли на тёплую, прогретую солнцем, землю. Благо дождик перестал накрапывать. Уставшие тела тут же уснули и лишь кто-то храпел, а кто-то под храп соседа громко подсвистывал ему в тон !
«Чёрт возьми!» – выругался про себя Абдулкерим – «Этого ещё мне не хватало!» – Но война – есть война! – «Прийдется с лейтенантом поделиться лошадью и верхом гнать этих пеших и несчастных в распоряжение главного командующего, ближайшего участка, военных действий.
Однако у Абдулкерима такая перспектива не входила в план. И он спохватился! «Чёрт! – нужно поменять ход мыслей, и объяснить свои намерения лейтенанту. В крайнем случае подарить ему лошадь, как трофей, и пусть его роту встречают те, кто её ждёт!».
Но … примерно через два часа, когда солдаты начали просыпаться, вновь с той стороны, куда ускакала «Амазонка» появилась ещё тоненькая змейка, постепенно превращавшаяся в колонну солдат. Абдулкерим и лейтенант решили подождать. Нужна же была какая-то ясность … Куда идти?.. Зачем идти? ... Подошедшая колонна состояла примерно из трёх рот. Но за колонной ехал и внушительный обоз – полковой обоз, с несколькими полевыми кухнями. На ходу полевые кухни дымили и от них заманчиво щекотало ноздри какое-то варево. Достижение века! – Котёл едет, а каша варится!
Солдаты, пришедшие раньше, спросили своего единственного командира, лейтенанта Угрюмова, (Абдулкерим успел узнать его фамилию), дадут ли им тоже поживится варёной пищей? – Лейтенант ответил, что сейчас узнает, но дать должны! Он ответил так неуверенно, что солдаты засомневались и начали возмущаться.
– Что значит должны?!
– Что – мы не такие солдаты?!
– Просто мы вырвались вперёд!
– Мы тоже есть хотим! – Лейтенант в этом не сомневался, так-как и сам казалось быка бы съел! Лейтенанту повезло, его рота, которую он увёл вперёд, тоже имела собственную полевую кухню и она его догнала. В котле, на данный момент, чего-то булькало! Ещё оказалось, что его ротой должен командовать капитан Недогайкин, а он отстал. Отстал ещё где-то в Виннице, когда для интендантского генерала потребовались теплушки.
Там, в Виннице, всех солдат высадили и распределяли по разным поездам. А всё что везли на платформах уехало вперёд и затерялось то ли на львовских, то ли на винницких железных дорогах! Сейчас во Львове остался полковник с горсткой солдат, чтоб всё разыскивать и связать концы с концами. Тем более, что ещё не прибыли две роты – где-то затерявшиеся на черти какой железной дороге! Полковник сидел на железнодорожном вокзале кричал в трубку телефона, и на весь вокзал только и слышно было его трёхэтажный мат. Потом он бросал трубку, вскакивал, бил себя в грудь и кричал –
– Растуды твою мать, чтоб из за какого-то тылового генерала, из за какой-то крысы, весь мой полк, разорвало так, что никакая война не нужна! Где я буду искать недостающие две роты?! – Кого посылать на поиски?! А ведь во всём виноват буду я! – Что я, полковник действующей армии, не набил разжиревшую морду тыловому генералу!
Всё это Абдулкериму рассказал подполковник, командующий сейчас прибывшим урезанным гарнизоном.
Вместе с колонной солдат был и солидный командный состав. Общевойсковой подполковник, о котором идет речь, три капитана, четыре лейтенанта и восемь прапорщиков. – Внушительный состав офицеров!
Поравнявшись с ротой, ушедшего вперёд лейтенанта, подполковник скомандовал привал. До театра военных действий оставалось километров восемьдесят. Три дня перехода. – Можно пройти форсированным шагом и за два дня, но что тогда из вымотанного солдата взять?! – Просто послать на погибель – да и только!
Офицеры посовещались и решили здесь устроить бивуак. Ведь идут маршем от самого Львова почти неделю. Во многих уже мозоли на ногах от плохих портянок. Во Львов их привёз поезд в вагонах для скота. Там они хоть и в тесноте, но могли на сене полежать! А сейчас не дойдя ещё до линии военных действий – уже вымотались!
Абдулкерим вспомнил – что где-то он читал как в Крымскую компанию Николай Первый отправил пеши в Крым армию солдат. Они шли почти год и пришло только двадцать пять процентов. Остальные растворились в пути.
Абдулкерим подошёл к подполковнику, они равны были по чину и сказал, что у него особое задание и они здесь встретились случайно. Подполковник ничего не имел против, тем более, что это был совсем другой род войск и сказал –
– Езжай, есаул, куда путь держишь – у меня своих проблем хоть отбавляй. Не прибудет полковник – придётся брать на себя команду … Но я дам солдатам три дня отдохнуть. Придётся «пограбить» ближайшие сёла. Не делай, есаул, недоуменные глаза, у меня полковая касса. Так, что всё будет ... немножечко по закону. По нашему закону!
– Всё понятно! – сказал есаул и отдельно попрощался с лейтенантом, прибывшим первым. Друг другу пожелали удачи.
Километров тридцать дорога была пустая. Как всё вымерло! Потом на окраинах дороги раз за разом попадались зловонные, разлагающие трупы лошадей, разбитые повозки, перевёрнутые вверх колёсами пушки, неубранные трупы солдат, тоже распространяющие зловоние, разбросанный военный скарб, и, над всем этим кружились огромные стаи воронья, в конце-концов, получившие свою обильную, полагающую им Божью дань! – А кто кроме Бога, мог сотворить такое?! Кто кроме Бога, мог так обласкать вороньё, и, в конце концов, вознаградить их терпение, за долгое ожидание войны?! В этом месте прошёл её каток, подмял под себя всё! Что мог изуродовал, исковеркал, и возложил все заботы на матушку-природу, чтобы она за будущие годы излечила свои каверны.
Излечит! Но пройдёт не одно поколение не помнящих людей, чтобы всё начать сначала! Чтоб посмотреть как это красиво убивать друг друга под лозунгом вечно живого, вечно подпитываемого теми, кому это нужно, и кто не рискует быть убитым ... понятия – патриотизм!.. К сожалению!
Абдулкерим всё понимал! Но … он тоже ехал, влекомый своим долгом, и данной им присягой – убивать! Теперь любой австрияка и любая немчура – были его врагами! Австрийца и немца в военной форме он должен убить!.. А не убьёт он – убьют его! – Потому, что сейчас он тоже враг для немца и для австрийца! Вот такие дела Твои, Господи! Вот так Ты распорядился!.. А Ты ли???
Всё, куда не кинь своим оком было изрыто взрывами снарядов! – Изобретение передовой и может главной науки человечества! Вед говорят и будут говорить, что военная промышленность является «драйвером» всего передового вообще! Без неё человеку – каюк! – Вот так вот!
Слева, метров за сорок от дороги горел костёр и возле него ютилась кучка людей, производя какие-то действия. Когда Абдулкерим поравнялся с ними они начали кричать и размахивать руками, зазывая его к себе. Он остановился. Немного осторожничал, но убедившись, что то были несчастные жертвы войны – подъехал. Это раненые. Четыре австрийца и два россиянина. Абдулкерим подумал: «вот и сравняла вас врагов и сдружила артиллерийская канонада!». Двое из них лежали и потихоньку стонали, а четверо нанизав на прутья мясо от убитой несчастной лошади, запекали его на огне. Голод – не тётка! – Тем боле для раненых!
– Не оставляй нас, офицер! – взмолился россиянин – нас оставили умирать! Спаси нас! Я тоже офицер. Санитарные службы не забрали нас. Посчитали, что мы убитые, или через час подохнем! Смилуйся!
– Что же я могу сделать?
– Подыми повозку, что рядом и отвези нас в селение – оно километров за пять, а у тебя же лошади. Там возле церкви … может кто смилуется и перевяжет наши раны.
– Абдулкерим вначале растерялся, но потом философский конструктив его мышления взял верх. И некоторая жалость – тоже ...
– Хорошо, я попробую.
– Я помогу – сказал тот же россиянин. – Я ранен в руку и в ногу, но кость не задетая. Через боль я тебе помогу.
– Лежи! – ответил Абдулкерим – я попробую поднять повозку сам. – Рядом лежал боком армейский австрийский воз. Возле него лежала и упряжь, а метров за десять лошадь с развороченным животом и тянущими метра на три её кишками. Бедное животное старалось уйти дальше от смерти!.. Но прошло только три метра. И то! – мгновение жизни!
С горем пополам погрузил он шесть несчастных в телегу и направились к деревни. Раненный российский офицер показал примерный путь. Ехали медленным шагом. Когда приехали Солнце уже приблизилось к полудню.
При въезде в село, создалось такое впечатление, что их давно ждали, или они были не первыми. Возле дороги стояло шесть здоровых мужиков. У двоих палки на подобие биты. И один из них раздражённо сказал –
– И куда ты, москаль, везёшь свою банду?! – Ну ка разворачивай – пока ноги целы! – И угрожающе махнул палкой. Это заметили раненые и почувствовали враждебность. Австриец, тоже офицер, что-то сказал русскому, тот понял и передал тихо Абдулкериму.
– Господа – на ломаном украинском начал Абдулкерим, но здоровенный детина его перебил.
– Не погань наш язык! Говори на своём собачьем московитском – пойму!
– Господа хорошие! – опять заговорил Абдулкерим. – Зачем же сразу так?! Может договоримся? Во всех австрийцев есть ручные часы, мы же не просто так … мы же покупаем передышку и перевязку. А вот москвитянин отдаёт обручальное кольцо – оно с бриллиантиком, у второго массивная серебренная цепочка на шее. Если они даже умрут у вас, то всё это добро достанется вам! Зачем же вам терять такую выгоду? – Зачем же такую ценность отдавать другому селу. Ну … если что … то мы разворачиваем дышло и поехали в другое место. А потом ещё и военный воз – он новый и крепкий. – И карабины.
Мужики молча переглянулись. Один подошёл к повозке, посмотрел на колёса и сказал –
– Добрый воз! – Все колёса с букшей! – Только смазывай и прослужат сто лет.
– Ладно! – сказал самый солидный. Он оказался старостой. Давай всё это сюда!
– Вот доедем до церкви, расположимся и всё получите – мы тоже с усами. – И Абдулкерим положил руку на эфес сабли.
– Тогда покажи.
Абдулкерим собрал все часы и показал.
– Ладно, езжайте – сказал староста. Но мы пойдём за вами – там и рассчитаемся.
Подъехали к церкви. Вышел священник. Узнал в чём сыр-бор, тоже потребовал свою долю. Ему досталась серебряная цепочка – он остался доволен. Староста осматривал карабины, цокал языком и сказал –
– Твою мать! – Ни одного патрона!.. Ладно! – Петро, забери карабины, смажь их тавотом и хорошо схорони – может понадобятся нашим внукам, или правнукам! – Он как в воду глядел!
Несмотря на враждебность, появилось несколько женщин. Ойкали, крутили головами, но приняли участие. Грели воду, промывали раны, прикладывали подорожник и бинтовали какими-то тряпками …Раненые мужчины были молодые, женщины тоже … и может даже незамужние. Всё имело значение! Поп сказал, чтоб в сарае положили сена и там разместили раненых. Но одна женщина хлопнула в ладошки и возмущённо крикнула –
– Как же так!? – Людей ... и в сарай вместе со свиньями!
– Вот и забирай к себе! – сказал в сердцах священник – может они басурманы – а я их в церковь – так получается?! –
Возмутившаяся женщина взяла троих. Ещё три женщины взяли по одному. За оставшийся воз староста обещал дать на каждого раненого по мере муки и крупы.
Раненные просили Абдулкерима остаться с ними хотя бы до утра, но он, видя такое враждебное отношение к «Московии», не решился.
Когда всех раненых устроили и накормили, Абдулкерим за каждого раненого, втайне от старосты дал женщинам по золотому венгерскому флорину и за час до захода солнца решил покинуть селение. Он чувствовал и видел, что мужская половина селения не прочь отобрать у него и лошадей. Наверно – если б он остался, то так и было бы!
Перед отъездом есаул зашёл в избу, куда молодая женщина забрала раненого русского офицера. Он лежал на, так называемой, палати. Настроение у офицера было уже приподнятое. Он получил от забравшей его женщины максимум внимания и покушал горячей домашней юшки. Мужчины познакомились поближе. Офицер имел чин кавалерийского капитана и звали его Олег Петрович Юсупов.
– Может, даст Бог, свидимся! Доброты твоей я не забуду. Ну, что ж, прощай, есаул. Желаю тебе выжить! – сказал Олег и мужчины простились.
Абдулкерим решил не останавливаться и прибыть уже утром в расположение русской армии, часть из которой располагалась в окрестностях селения Рованци. Часа в два ночи, когда он уже уехал из мест жестокого сражения, усеянного трупами лошадей и людей, то остановился, развёл костёр и вскипятил себе чай. Над головой сияли звёзды, где-то далеко выли волки, или в ближайшем селении собаки. Иногда падала звезда, прочертив свой огненный след на тёмном небе. И вновь становилось тихо и миротворно. Из за леса появился диск Луны, вначале красный и большой, потом, чуть выше золотисто ярким и меньших размеров. «Какая благодать» – думал он … а я еду куда и зачем? И так не хотелось ему вставать с этого места! Хотелось лечь, устремить глаза в небо и лежать до скончания века … Но … есть долг общественный и личный и есть присяга – она обязывает … Абдулкерим нехотя встал, прыгнул на коня и поскакал рысью.
Наступало утро. Всё вокруг приобретало белесую окраску. Красивую. Свежую … И вдруг вспышка! Весь Мир залился ярким красным светом – отвратительным, враждебным, приносящим боль! Потом Мир потускнел, стал серо-розовым, потом серым … и наконец чёрным … и … всё поглотил ... и исчез ...