Всерьёз, на что нужны слова,
слова из лагерной тетради.
Они как рябь, а рябь едва
ли к месту на житейской глади.
Ну, разве, что издалека
и, скажем так, от нефиг делать,
смотреть — как дикая строка
упорно рвётся за пределы
судьбой дозволенного ей
листа тетрадного в решётку
сквозь сотни, тысячи ночей.
Смотреть, в руках сжимая плётку.
А может, чтобы рёк сосед,
доев перловку с комбижиром:
слова — свидетели бесед
о смысле жизни с мёртвым миром.
Всё так, конечно. Но внахлёст
тоски наигранно-бумажной
я расставляю знаки звёзд
для самого себя, ведь каждой
строкой нащупывая пульс
великих замыслов Господних,
везде угадываю вкус
и стойкий запах подворотни.