Новости

Не успел еще Луи Дагер насладиться лаврами, полученными за изобретение технологии получения фотографий, как то в одном городе, то в другом стали открываться заведения, где каждый желающий, расставшись с некоторой суммой (довольно значительной поначалу), мог стать обладателем фотоснимка, «зеркала с памятью», запечатлев для будущих поколений образ себя и своей семьи. Время шло, конкуренция увеличивалась, технология упрощалась, и цена фотографий падала; но не у Карла Ивановича Бергамаско – тот слыл исключительно дорогим мастером «светописи». И тому были причины.

Как посредственный артист стал большим фотографом

О том, как он будет держать собственное «дагерротипное заведение», Бергамаско строил планы еще в совсем юном возрасте. Родился он в 1830 году на итальянской земле, на Сардинии, а в восемнадцать вместе с матерью приехал в Российскую империю, в Санкт-Петербург. Там поступил хористом в труппу Михайловского театра, где работал десять лет (по другой информации – около года, оставив театральную карьеру после травмы, полученной от падения декорации). И уже в 1850 году начал первые шаги в области фотографии, открыв ателье неподалеку от Большого театра, а потом переехав на Большую Итальянскую.

Простым получением фотоснимков Бергамаско не ограничивался. Ему были интересны возможности существовавших тогда камер, он экспериментировал с проявителями, добиваясь нужно оттенка готового снимка, не стремясь удешевить процесс и привлечь потоки клиентов, но относясь к фотографии как к искусству, ради которого он и приехал в Россию. На протяжении долгой карьеры Бергамаско-фотографа его самыми частыми моделями становились люди театра – актеры, балерины, представители околотеатральных кругов.

Повышая квалификацию, Карл Бергамаско посетил Париж, где занимался изучением фотографии при французской Опере. А в России с 1863 года получил звание «фотографа Императорских театров», составляя фотокаталог из всех действующих артистов оперы и балета. Скоро он обзавелся и клиентурой самого высокого уровня, у Бергамаско делали фотоснимки члены династии Романовых, и неудивительно: его способность показать модель с самой лучшей стороны была общеизвестна и ценилась очень высоко.

Дорогой и модный фотограф

Бергамаско выигрывал призы на европейских выставках, куда привозил свои работы, а в России, которую он давно считал своим домом, запрашивал за снимки очень большие суммы – и получал их, пользуясь репутацией «модного» мастера. Все дамы, как говаривали злые языки, получаются у Бергамаско красавицами, а молодящиеся старички – полными сил цветущими молодцами. Этот «фотошоп XIX века» он осуществлял несколькими приемами.

Во-первых, итальянец тщательно выстраивал композицию, не ограничиваясь просто фронтальным снимком. Он нередко фотографировал в полный рост, причем применял для этого дорогую в те времена оптику: крупный снимок требовал и крупного негатива. Использовались декорации, мебель, реквизит – к созданию фотографии Бергамаско подходил как к некоему театральному действу. Важная роль отводилась свету. Чтобы завершить работу над снимком, прибегали к помощи художников-ретушеров – Бергамаско брал на работу лучших.

Единственным конкурентом того же уровня был Сергей Левицкий, пионер отечественной светописи, кстати, тоже чрезвычайно высоко ценивший работу Бергамаско. Оценило ее и государство – на протяжении своей карьеры итальянец неоднократно получал награды – ордена и медали. А с 1865 года он официально именовался фотографом Его Императорского Высочества великого князя Николая Николаевича.

Придворный фотограф

Слава была вполне заслуженной, ведь достигалась она не только за счет дорогой и современной для той эпохи аппаратуры, не только благодаря красивому фону и мастерской работе акварелистов, доводивших снимок до совершенства. Прежде всего, Бергамаско, как и другие работавшие в его ателье фотографы, стремился изучить заказчика, определить его выигрышные стороны и за счет них увести внимание от недостатков. Подчеркнув тонкую талию дамы, он, например, мог сгладить впечатление от чрезмерно выдающегося носа.

В семидесятых годах позапрошлого века Бергамаско удостоился приглашения к английскому двору – королева Виктория хотела запечатлеть себя и своих детей на фотографиях работы итальянца. Последним же местом размещения «заведения» Бергамаско в Петербурге стал Невский, 12. В мае 1896 года итальянец должен был снимать коронацию Николая II. Но за несколько дней до торжественного события Бергамаско умер. Похоронами занималась его вдова, Мария Павловна Стефанович, на которой он женился еще в 1854 году.

Среди многочисленных работ Бергамаско – не только фотографии представителей правящих семей, но и портреты русских аристократов (включая, например, серию снимков княгини З.Н. Юсуповой с младенчества до замужества), актеров и актрис в костюмах своих персонажей.

Источник: https://kulturologia.ru/blogs/240622/53601/