Дети пепла. Глава 4 - Конец света

Впервые за несколько часов девочка наконец почувствовала себя в относительной безопасности и попыталась хоть немного расслабиться. Однако рои тревожных мыслей, облепивших разум, не позволяли ей успокоиться. Вопли сумасшедшего продолжали звучать в сознании, и хотя они казались абсурдными, в них ощущалось нечто пугающе реальное. Он говорил с такой уверенностью и убеждённостью, что невозможно было игнорировать его маниакальную веру в собственные слова.

«Лучше пристрелите это рыжее чудовище... Вы всё равно все покойники...» — эти мысли, словно паразиты, медленно разъедали её сознание, заставляя сомневаться в себе самой.
 
Корентайн оглянулась на Ирэна, который внимательно следил за обстановкой вокруг. Его спокойная уверенность всегда придавала ей сил, но сейчас даже его присутствие не могло полностью развеять мрачные сомнения. Что если её существование угрожает...? Угрожает чему...? Структуре...?
Девушка попыталась прогнать навязчивые мысли, сосредоточившись на дыхании. Глубокий вдох, медленный выдох. Но тревога продолжала нарастать, словно тёмная туча, готовая поглотить её сознание. Ей хотелось верить, что всё это просто кошмар, из которого она вот-вот вырвется. Но реальность была слишком суровой, чтобы позволить себе такие иллюзии.

Она вновь посмотрела на Ирэна, надеясь найти в его глазах подтверждение того, что всё будет хорошо. Но его внимание было сосредоточено на чем-то позади. Однако нервозность девушки подметил один из бойцов, шедший слева.
— Не вникай.
— Что? — не сразу сообразила подросток, что обращаются к ней.
— Не заморачивайся над словами того козла. Я же вижу, что ты сама не своя. У придурка совсем крышу сорвало из-за всех этих событий, а может, он всегда дурачком был. Вот его нутро наружу и вышло, а тебе просто не повезло попасться под руку. Сейчас таких сбрендивших кадров, наверное, пруд пруди.
— Эй, приятель, спасибо, что решил подменить меня, но у этой подруги свой личный психолог и телохранитель в одном лице, — послышался сзади недовольный гонор Ирэна.
Девушка одарила старого друга мимолётной улыбкой.
— Точно, Уильямс, делай свою работу, за разговоры тебе не платят, — буркнул идущий впереди.
— Босс, да это он через болтовню сам себя успокаивает, — вмешался мужчина справа. — Сам небось перепуган сильнее нашей подопечной.
— Иди в жопу, Фред.
Весёлый смех, эхом пронёсшийся по коридору, неожиданно сменился звенящей тишиной. Все взгляды обратились к потолку, откуда исходило странное гудение, знакомое Корентайн по встрече в палате. Оно усиливалось, заполняя пространство, словно угрожающее предупреждение. Бойцы обменялись настороженными взглядами, крепче сжимая оружие.
— Что это? — водя красной точкой лазера у себя над головой, сделал пару шагов в сторону Уильямс.
— Наверное, дымные твари уже здесь. Чёрт, вроде время ещё было, — покрутился на месте Фред.
— Я один что ли на инструктаже был? — процедил командир. — Вам же показали перед отправкой несколько записей, неприятель вообще звуков не издаёт.
— Глянул парочку видосиков из интернета и сразу специалистом по нечистой силе стал? А, Босс?
— Заткнись, Уильямс. Идём дальше.
— Нет, — тихо зашептала подросток. — Надо укрыться и не шуметь. Я уже встречалась с этим… почти.
— Уверена? — озабоченно посмотрел на девушку Ирэн.
— Да, если не спрятаться, боюсь, произойдёт нечто плохое.
Командир группы несколько мгновений внимательно смотрел на подростка, заиграв желваками и, видимо, что-то оживлённо обдумывал. А гудение становилось всё громче и интенсивнее, заполняя коридор плотной звуковой волной. Корентайн почувствовала, как вибрация проникает в её кости, вызывая лёгкое головокружение. Она крепко сжала кулаки, стараясь сохранить контроль над собой.
— Хорошо, всем туда и никому ни слова, — кивнув в сторону ближайшей двери, тихо приказал главный.
Все молча направились к входу, стараясь не шуметь, чтобы остаться незамеченными. Корентайн подошла поближе к Ирэну, чувствуя, как его близость немного успокаивает её. Однако тревога и ощущение разбитости продолжали давить. Скользнув взглядом по остальным, она заметила, что шум негативно влияет и на них.
— Вот дерьмо, я сейчас, кажется, блевану, — зайдя последним и закрыв за собой замок, пожаловался Фред.
— Держи свой завтрак при себе, — поморщился Уильямс.
Помещение, в которое они вошли, оказалось просторным кабинетом с деревянными панелями на стенах и компьютерным столом посередине. На столе лежали разбросанные бумаги и какие-то медицинские справочники. В дальнем углу стояла высокая книжная полка, забитая томами разной толщины и цветов. Окно, закрытое жалюзи, пропускало лишь тонкие намёки света, придававшие помещению мрачноватый оттенок.

Гул снаружи продолжал усиливаться, превращаясь в визг, раздирающий барабанные перепонки. Казалось, он исходил не только извне, но и изнутри самого кабинета, заставляя предметы дрожать и слегка покачиваться. Фред, державшийся за голову, опустился на стул возле стола и, тяжело дыша, бросил на столешницу оружие. Уильямс, стоящий по соседству, тоже обронил штурмовую винтовку, сдирая с себя шлем и отбрасывая его в сторону. Он припал на колени, согнувшись, и обхватил голову руками. Командир попытался поднять товарища, но потерял ориентацию в пространстве и, сделав несколько шагов на заплетающихся ногах, врезался в полку, рухнув сам и обрушив на себя стопку книг.

Подросток в панике попыталась нашарить взглядом Ирэна, но всё расплывалось перед глазами. Внезапно, мир вокруг девочки прояснился, когда она оцепенела, застыв в немом восхищении перед большим зеркалом, висевшим напротив. Как загипнотизированная, Корентайн совершенно не замечала визга и смятения вокруг, приблизилась к блестящей поверхности, где её встречало улыбающееся отражение.
 
В этот миг девочка словно оказалась в другом мире, забыты тревоги и страхи. Все кошмары последних часов исчезли, будто их никогда и не было. Призраки, маньяк, её спасители, лежащие беспомощно на полу — всё ушло из памяти. Стекло стало порталом, раскрывающим перед ней тайны её собственного «я», вызывая воспоминания о тех моментах, когда радость и счастье наполняли её душу. Улыбка в зеркале становилась всё ярче, маня девушку выйти за пределы обыденного мира. Корентайн зачарованно наблюдала за своим отражением, которое шептало ей о том, что она способна исполнить любое своё желание. Всё, что требовалось, — набраться смелости и сделать шаг вперёд.

И она сделала это — прикоснулась к зеркалу, и отражение ответило взаимностью. Стеклянная поверхность задрожала, словно вода, когда пальцы Корентайн коснулись её холодной глади, но холод мгновенно уступил место тёплому потоку. Это ощущение стало проникать в руку, наполняя каждую клеточку тела. Напряжение покидало мышцы, а приятное тепло плавно растекалось по конечностям, поднимаясь от груди к шее, постепенно приближаясь к голове. Всё ближе и ближе… и вот уже тёплое чувство ласково касалось её полусонного сознания, когда внезапно всё изменилось. Тысячи невидимых иголок разом пронзили мозг девушки, заставляя её вскрикнуть от неожиданной боли. Корентайн резко дёрнула рукой, пытаясь оторвать её от зеркала, но та приросла намертво.

— Если ещё раз так сделаешь, я выколю тебе глаза! — прозвучал искажённый множеством эхо злобный голос. — Надо выяснить, почему я не могу напрямую читать твои мысли.
Ответа не последовало, да и не могло последовать. Комната наполнилась криками агонии, когда новая волна боли обрушилась на Корентайн, грозя сбросить её в бездну бессознательного состояния. Воспоминания пронеслись в её сознании с невероятной скоростью, начиная с первого дня её жизни и заканчивая настоящим моментом. Каждое мгновение её прошлого переживалось заново — одновременно быстро и мучительно медленно. Радостные дни рождения в кругу близких, совместные путешествия, беззаботные игры с друзьями, детский сад, школа, развод родителей, слёзы матери, авария... Папа, папочка... Его больше нет... Пустота...

Тихий всхлип: «Любимый, не оставляй меня... Только ты у меня остался...»
Умоляющий голос: «Пожалуйста, верни его, и я выполню контракт...»
Угрожающий голос: «Я доберусь до тебя и твоих хозяев...»
Злорадный голос: «Ну и как тебе, когда вселенная горит?»
Сумасшедший голос: «Я больше не Прокси! Не Прокси! Я стану внешним богом!»
Властный голос: «Я прекращу твою жатву здесь и сейчас, но истреблять все эманации не буду... Уходи.»
Удивлённый голос: «Плач? Откуда?»
Радостный голос: «Брешь, маленькая дверца... Прощальный подарок Морока.»
Дружелюбный голос: «Привет, Корентайн.»
Её голос! Или уже мой? Кто теперь кто?

Рука Корентайн наконец освободилась из капкана, и после последнего стона девушка застыла, опустошённо глядя на своё отражение. Та другая, из-за зазеркалья, тоже молчала, пристально наблюдая за ней огромными разноцветными глазами. Но спустя несколько мгновений лицо в отражении начало меняться, теряя сходство с девочкой. Огненно-рыжие волосы превратились в черные, как смоль, завихрения тьмы, а синие и зелёные глаза полностью заполнила чернота, покрыв даже белки. Приняв свой окончательный облик, тёмная Корентайн с презрением взглянула на свою жертву и, злобно оскалившись, издала невероятно громкий визг. Этот звук мгновенно разорвал глазные капилляры и вызвал кровотечение из ушей. Изнурённая пыткой, несчастная девушка потеряла сознание. Её тело должно было упасть на пол, ударившись затылком о край стола, но четыре эфемерных щупальца, бурлящих тёмными протуберанцами, аккуратно подхватили её. Нечто бережно перевернуло Корентайн лицом вверх и уложило на жёсткую поверхность.

— Ну привет, дружочек. Я тебе вроде сказала ясно и понятно следить за девчонкой, чтобы с её глупой башки и волоска не упало, пока она с силой не освоится, — начало отражение сердито отчитывать массивную принимающую разные формы сущность, сотканную, казалось, из самого мрака. Единственное, что оставалось неизменным — это вьющиеся щупальца.
— Нет сил. Нет контракта. Скучно. Игрушка надоела.
— Надоела — положи на место, а не распыляй между реальностями. У нашей дурочки чуть крыша не поехала, когда невидимку увидела.
— Туша спит. Вокруг души. Еда. Жрать.
— Да я видела, как ты перекусил тут. Так обожрался, что в сортире буквально под носом беглянку не заметил. Лучше бы сидел смирно и сторожил. Но это полбеды. А вот то, что ты психопата профукал — это серьёзный залёт, дружочек. Хорошо, что те четверо успели.
— Нет души. Не видеть. Четыре туши. Четыре души. Жрать.
— Хватит! Только про еду и можешь думать. Я тебе сказала, можешь перекусить мороком, а людей пока не трогай.
— Морок. Гадость. Туши. Души. Вкусно. Много. Снаружи.
— Ты уже замечательно прогулялся по улицам. Из-за тебя военные тут чуть всё не разбомбили, тупая ты скотина! — Черноглазая Корентайн гневно ударила по зеркалу со своей стороны, и по стеклянной поверхности побежали трещины, исказившие отражение, отчего пленница зазеркалья стала выглядеть ещё страшнее.
— Ошибка. Не повториться.
— Надеюсь, иначе я из твоей шкуры себе плащ сделаю. А сейчас прогуляйся и посмотри, не сдох ли тот сумасшедший. Кажется, с ним можно будет интересно поговорить. И не вздумай сожрать его, а мне сказать, что он сам скопытился. Я вижу всё, что и ты.
Сущность немедленно исчезла, будто её и не было, но не прошло и десяти секунд, как она снова появилась
— Неправильная туша. Нет души. Нигде нет. Нет внутри. Нет снаружи.
— Скотина, совсем потерял нюх, не можешь найти полудохлого придурка!
— Мистер Бишоп недоступен, — раздался мужской спокойный голос. — Извлечён с Земли. Погружен в стазис. Ожидает решение о переводе в активы.
Сущность претерпела метаморфозу, чтобы хозяйка увидела говорящего. Рядом со столом стоял человек в чёрном деловом костюме — Куратор. Он провёл пальцем по столешнице рядом с головой Фреда, словно проверяя её на чистоту, после чего устремил оценивающий взор на зеркало, полностью игнорируя нечто с щупальцами.
— Значит, это и есть та самая дефектная Прокси, что так взбудоражила руководство. Не впечатляет.
По лицу тёмной Корентайн пробежала нервная судорога, лицо перекосилось от бурлящей злобы.
— Фас, дружочек! Порви его на части!
 
Кабинет наполнился громким рёвом, и сущность начала расширяться, стремясь занять всё доступное пространство. Одно из щупалец молниеносно метнулось к горлу Куратора, но столкнулось с препятствием. Ржавая, выцветшая чёрная когтистая латная перчатка перехватила щупальце и резкими рывками намотала бурлящую массу на кулак. Перед мужчиной в костюме непреодолимой стеной возникла высокая, худощавая фигура, закованная в полностью проржавевшие доспехи. Под потрёпанным серым капюшоном, плавно переходившим в изношенный плащ, закрывающий одно плечо, виднелась угловатая рыцарская маска с узкими прямоугольными смотровыми прорезями. Второе плечо защищал округлый, грубо склёпанный в нескольких местах наплечник. Защитная броня на туловище была скрыта под туникой, а руки и ноги прикрывали грубые ребристые нарукавники и наголенники, завершавшиеся остроконечными латными ботинками. На макушке красовалась ржавая корона, напоминающая терновый венец, надетая поверх капюшона.

Разъярённое существо попыталось обвить щупальцем свободную часть руки рыцаря и вывихнуть ему плечо, но железный противник уже действовал. Меч, вырвавшийся прямо из рукавицы левой руки, одним стремительным движением снизу вверх отсёк половину щупальца, освободив рыцаря. Отсечённый бурлящий чёрный протуберанец растворился в воздухе, даже не успев коснуться пола. Взревев, сущность сжалась и попыталась прыгнуть на противника сверху, но этот манёвр был немедленно пресечён. В серии резких, дёрганых движений, словно управляемых ниточками марионетки, рыцарь полоснул сущность сначала одним мечом, а затем другим, появившимся из правой конечности. Куски мрака, отрезанные от нечто, бесшумно растворялись, а сама сущность жалобно взвыла, пытаясь перенести себя в любое другое место, но что-то мешало ей это сделать.
— Уничтожить мерзость, — едва заметно улыбнулся Куратор, наблюдая за испуганной реакцией отражения в зеркале.

Ржавая фигура довольно скрипнула суставами доспехов и, наклонив голову вбок, как будто с интересом разглядывая врага, приготовилась нанести последний удар.
— Нет, пожалуйста, хватит! Не убивайте мою крошку! — раздался из зеркала жалобный призыв.
— Стой! — приказал человек в чёрном, останавливая своего преторианца за долю секунды до того, как меч мог рассечь сущность пополам. Железный воин замер, как отключившийся механизм, слышался только скрип суставов в районе шеи, когда голова, наклонённая вбок, слегка подрагивала, как от нервного тика.
— Я готова к разговору, отпустите зверька.
— Твоя мерзость погубила в госпитале сотню потенциальных активов, — произнес Куратор, приближаясь к зеркалу, обходя замершее нечто, которое трепетало в страхе перед стальным силуэтом, боясь спровоцировать на удар.
— И при этом спасла альфу. Даже тысяча бета и омега активов не сравняются с одной альфой.
Глаза человека в костюме вспыхнули белым, а его облик исказился, став полупрозрачным, лишь чтобы вскоре вновь приобрести осязаемость.
— Твоя правда, Прокси. Действительно, это отвратительное создание убило двух наёмников, тем самым разрушив мои планы касательно контракта с мисс Дебюсси.
— В смысле разрушив? С трупом, что ли? — недоуменно усмехнулась тёмная Корентайн.
Ответом была одновременно загадочная и насмешливая улыбка.
— Ты ведь шутишь, бюрократ?
— Шутил твой Куратор, Прокси. Я делаю дела и не потерплю, чтобы взбалмошная самопровозглашенная богинька мешала мне.
— Тогда бери своего железного дровосека и добро пожаловать в гости. Поболтаем с глазу на глаз, в живую, — зло выпалило отражение.
— Твоя вселенная находится в глубоком карантине, Прокси. Даже у меня нет доступа туда. А если бы и был, вряд ли наш диалог мог принести какую-то существенную пользу. Даже мой безмолвный страж вряд ли сумел бы вытянуть из тебя ту информацию, которая нужна мне и моему руководству.
— Ещё бы он смог, — злобно рассмеялась тёмная Корентайн, — я помню вашу экспедицию, которая прибыла выяснить, что случилось с твоим коллегой. Как они все кричали в агонии! Как я смеялась! Ха-ха!
— Не коллега — подчинённый. Я руковожу этим сектором Структуры и обладаю гораздо большими полномочиями. И честно говоря, этот разговор начинает утомлять. Ликтор, убей мерзость с особой жестокостью.
— НЕТ!!!

Крик отчаяния, выпущенный отражением, оказался настолько мощным, что ударная волна с силой атомного заряда выбросила Куратора и его преторианца из реальности. Корентайн, Ирэн, трое из группы сопровождения, а вместе с ними и госпиталь с несколькими прилегающими кварталами были расщеплены на атомы. Через пять часов уже армия нанесла по городу ядерный удар. Через семь часов Морок истребил последнего человека в Манхэттене, пережившего бомбардировку. Через день умолкла Австралия и Южная Америка. Через два дня Африка. На третий день замолчала Западная Европа. Четвёртый день усыпил Северную Америку и Восточную Европу. В пятый день пала вся Азия. Через шесть дней была поглощена последняя душа на Земле. На седьмой день Морок транслировал себя в новый мир, начиная очередную жатву.

«Отвратительный результат. В отчёт не заносить. Придётся тратить лишние ресурсы. Ликтор, вернись назад. Сделай так, чтобы диалог двух Дебюсси не состоялся».