Людмила

Знакомство
Взяв ведро с водой в одну руку, а в другую щетку с тряпкой, Людмила вышла из подъезда и направилась к припаркованной за пятиэтажкой машине. Надо было её вымыть от грязи после поездки на хутор. Поправив волосы и одев перчатки, она приступила к работе.
- Мыть машину должен муж,- услышала Людмила и обернувшись увидела мужчину среднего роста и плотного телосложения. Такой себе гриб боровичок, крепкий и симпатичный. Людмила сняла перчатку, поправила волосы и потом ответила:
- Был муж, а теперь нет.
- Бросил что-ли.
- Можно и так сказать,- ответила Людмила, а помолчав добавила, - Похоронила весной, вот скоро полгода будет, как я одна.
- Ясно, - сказал мужчина и помолчав добавил, - значит одна, а дети?
- Дети за границей, - ответила Людмила и, натянув перчатку, вновь взялась за щетку, продолжив начатое дело. Она мыла свою машину, а мужчина стоял и смотрел на неё. И ему было на что посмотреть. Статная, не потерявшая стройности, женщина средних лет, споро и ладно работала так, что на неё было любо-дорого посмотреть.
- Надо начинать мыть машину спереди, - вдруг произнес он. Людмила засмеялась, повернулась к нему и сказала:
- Что же делать, коль некому подсказать было? Спасибо вам, надоумели меня!
- Меня Михаилом зовут.
- Людмила, - улыбнувшись сказала Люда. Она мыла, а он стоял рядом, позабывши все свои дела и заботы, куда шёл и зачем. На него словно нашло оцепенение. Людмила исподволь поглядывая на Михаила, думала, что вот мог бы и помочь, а потом видя, что он не уходит, сказала:
- Я в этом доме живу, - и помолчав решительно добавила, - Можем чаю попить. Как вы, не против?
- С великим удовольствием,- ответил он, и улыбнулся.
Вот так и завязалось их знакомство.
И вот теперь Людмила на кухне поила чаем Михаила. На стол она поставила все, что у неё в этот момент было, а именно: мед в стекляной вазочке, варенье из черной смородины, собранной на хуторе, выставила просто в небольшой стеклянной баночке, печенья и горсть сосательных конфет лежали в вазе на высокой ножке. Заварив душистый чай, она разлила его по чашкам.
- Угощайтесь, - пригласила она Михаила. Он стал пить чай и расспрашивать Людмилу о её жизни. И она откровенно стала рассказывать.

Владимир
Эту квартиру, где жила Людмила, получил на производстве ее муж Вова. Люде было восемнадцать лет, когда она познакомилась у своей подруги с ним. Он сразу, с первого взглда, ей понравился. Высокий, белокурый, а глаза, как вода в озере, голубые. Видно и Люда ему приглянулась, а позже увязался ее провожать домой, и уже стоя перед калиткой, переминаясь с ноги на ногу, пригласил на свидание. Течение времени для них изменило свой ход. Днем оно тянулось очень медленно, казалось, что минутная стрелка просто так обленилась, что не хотела шевелиться, а зато вечер встречи бежал так быстро, так напористо и интересно, что не хотелось расставаться. Вот оно счастье...
Но через неделю счастье закончилось повесткой призыва в армию.
- Ты будешь моей девушкой? Ты будешь меня провожать в армию? Ты будешь меня ждать?
Эти вопросы Вова задавал Людмиле, а сам крепко ее прижимал к себе, и не ожидая ответов, жадно целовал алые губы. От него так приятно пахло, от него исходила такая сила, что противиться ей было просто превыше девичьих сил. Она сама не заметила, как оказалась в постеле с ним. Только слышала, как громко стучало её сердце и как Вова шептал ей на ухо жарким шепотом:
- Теперь ты моя. Моя. Моя.
И уже вечером Люда сидела с Вовой во главе стола в качестве невесты. Щеки ее пылали огнем от смущения, от любопытных взглядов. Ей казалось, что все уже все знают и от стыда краснела и прятала глаза. И как якорь надежности для неё была его уверенность, его любовь, что светилась в его глазах. Гармошка, танцы, смех звенели всю ночь, а утром все гости дружной толпой провожали его до самых ворот военкомата. Там Вова долго обнимался и целовался со всеми, а потом, прижав Люду к себе, тихо зашептал ей на ухо:
- Прощай, дорогая моя, я буду тебе писать. Жди меня, не забывай меня.
- Да, да, я буду тебя ждать, - ответила она, целуя его.
Потом все разошлись по домам, а Людмила еще долго стояла там, ожидая , что может еще разочек удастся вглянуть в его глаза, когда призывников повезут на автобусах на вокзал. Она совсем замерзла и очень устала, но желание было так сильно, что она стала прыгать и махать руками, чтобы немного согреться, но это мало помогало. Когда ворота распахнулись, автобусы один за другим стали выезжать со двора военкомата, то его ей увидеть так и не удалось. Автобусы уехали, а она стояла и плакала.
Казалось, эти два года никогда не кончатся, казалось, что просто нет сил больше ждать писем, казалось, что тоска просто съедает её изнутри. Весь мир для неё сжался, сузился до его фотографии. Она закрывала глаза и перед её взором вновь и вновь проносилась их первая встреча, его жаркие поцелуи. От воспоминаний кружилась голова и наваливалась тоска. Ей хотелось только бы его увидеть и обнять. Подруги удивлялись такой верности, мол неделя знакомства и два года ожидания. Говорили:
- Посмотри, какие парни вокруг тебя въются, а ты будто ослепла и не замечаешь их ухаживания, намеков и внимания. Ты же молодая, красивая, ну, что же ты пасуешь, упускаешь такие возможности.
Людмила и правда, за эти два года очень изменилась, повзрослела. Уже не пигалица с косицами, а стройная, красивая девушка. Стала работать в ателье по пошиву одежды. И вот в один из дней туда неожиданно пришел Вова, в форме десантника, красавец, сажень в плечах. Все посетительницы и работницы с интересом смотрели , как он вошел в ателье, прошел в рабочий зал и подойдя к Людмиле сказал:
- Привет, вот я и вернулся, - потом взяв ее за руку потянул за собой.
Они выбежали на улицу, завернули за угол и стали целоваться так страстно, что проходящий пожилой мужчина, глядя на них, покачал головой и сказал:
- Ну, совсем распустилась нынешняя молодежь.
Вову воспитывала одна мать, отец очень рано ушёл из семьи. О нем у Вовы остались очень смутные воспоминания. Вова рассказывал об отце Людмиле:
- Я помню, что он был высокий, большой и очень теплый. Он брал меня на руки и высоко подбрасывал в верх, а я от радости смеялся и визжал. Что там произошло между родителями я не знаю, но однажды он исчез из нашей жизни и я его больше не видел.
На все распросы сына о б отце мать говорила:
- Непутевым оказался твой батя, встретил вертихвостку и уехал с ней на север. И нет от него ни весточки, ни письмеца, ни помощи. После этих слов мать грустнела, темнела лицом и добавляла очень тихо, так чтобы Вова не слышал: - Может и сгинул уже.
Но он слышал, и ему становилось очень жалко её и себя, ему хотелось реветь, но он сжимал кулаки и говорил себе, что он никогда не бросит свою семью. Днем после школы он был предоставлен сам себе, так как мать поздно приходила с работы. Гонял мяч во дворе с ребятами или ходил с ними на рыбалку. Однажды, гуляя весной у реки, увидели, как собака, провалившись на тонком льду, скулила и барахталась, пытаясь спастись. Мальчишки бросив игру, столпились у кромки льда и стали гадать, выберется ли собака или её все же течение унесет. Вова сначала постоял, как все, а потом крикнул:
- Скидываейте ремни! Давайте скрепим их, сделаем петлю и вытащим псину!
Все, как по команде стали быстро мастерить из ремней веревку, а Вова сбросив с себя ботинки и пальто, намотал на руку ремень и перепрыгнув промоину возле берега, выбрался на лед и ползком стал добираться к собаке. Та цеплялась лапами за лед, барахталась в воде, поднимая брызги, но вытянуть себя из воды не могла, не хватало сил. Володя полз к собаке, а его друзья на берегу, крепко держа второй конец импровизированной веревки, с замиранием сердца следили за ним. Несмотря на холод, которым тянуло ото льда, Вова приблизился к собаке, и попытался накинуть на неё петлю из ремня, но промахнулся. Тогда, подтянув к себе ремень, пополз поближе к пойме, но лед неожиданно затрещал и провалился под ним, и он с головой ушёл под воду. На берегу все ахнули и замерли. Вынырнув, Вова подплыл к собаке и, надев на неё петлю, закричал:
- Тяните!
За считанные минуты пес уже был на берегу, а потом и Вова вылез из реки на берег. Мальчишки ликовали, а он быстро обувшись и накинув пальто побежал домой. А вечером, когда мать пришла с работы, то увидела, что её четырнацатилетний сын мирно спал под тремя одеялами. О случившимся на реке ей рассказали соседки и, спеша домой, она хотела первым делом наказать, отхлестать своего сына, ибо так был велик её страх потерять его, но его сонный вид, усмирил её гнев. Она подошла к кровати и осторожно попробовала его лоб и подоткнула ему под бока свесившееся одеяло.
На другой день Вова перенес вещи Люды к себе домой, где они стали жить вместе с его мамой. А через месяц, когда Люда понесла, расписались. Девочку назвали Ириной. Так и текла жизнь Людмилы в повседневных заботах о дочери, муже и свекрови, полная счастья и любви. Её легкий и добрый характер помог ей стать для свекрови дочерью. Иришка уже стала бегать по комнате, когда Володя сказал, что его как специалиста отправляют работать на предприятие в другую область. И потянулись вновь дни в разлуке. Отлетают листья календарные, убегают месяцы, но не видно конца этой командировки. В один из летних дней пришло по почте от Вовы письмо, где он написал, что встретил другую женщину, которая покорила его сердце, и теперь он хочет вернуть ся домой с ней, а Люда пусть возвращается к родным, и если сможет, то пусть его простит.
Как описать растерянность и боль обиды? Как можно рассказать о печали, что разъедает душу? Куда идти? Что делать? Родителей уже нет в живых, а родная сестра врядли будет рада видеть её с ребенком в своей двухкомнатной квартире.
Свекровь, видя слезы Люды, сказала:
- Доченька, тебе никуда не надо уходить, это твой дом, и жить вы с Иришкой будете тут. Вы для меня самые дорогие, а Вова просто заблудился. Ты поверь материнскому сердцу, погуляет и вернется. Ничего, выживем и деточку нашу подымем, а он пусть живет с новой своей пассией, где хочет, но в моем доме им не жить.
Вот так повернулась судьба к Людмиле боком.
- Кто я теперь? - спрашивала она себя, лежа без сна в постеле,- Вроде жена, а мужа нет. Была бы разведена, то была бы свободна, могла бы начать новую жизнь. А так одним словом соломенная вдова. И горькая обида, и попранная любовь дышать мешали. А свекровь, иногда скажет:
- А может все таки одумается, охламон. Может выгонит она его, али сам домой захочет вернуться. Тут его жена ждет, тут и дочурка растет, тут и мамка по нем тоскует. Господи, спаси сына моего, верни его в лоно семьи.
Прошло полгода. Однажды Вова позвонил матери и рассказал ей, что он должен квартиру новую получить, и нужны документы, о браке с Людой и о рождении ребенка. Стал он просить мать:
- Ма, ты пойми меня! Моя вина безмерна, я понимаю, но я решил вернуть Людмилу. Помоги мне!
- А как же твоя новая любовь,- спросила мать
- Там у меня всё закончелось, всё-всё я тебе говорю, я там завязал. Поверь мне.
- Трудно это будет сделать. Уж больно сильно ты свою жену обидел. Простит ли она тебя? - засомнивалась мать
- Согласен, трудно. Я много думал и понял, что надо налаживать мосты с женой.
Вот и повод для сближения, квартиру получим, начнем на новом месте всё заново. Ты поговори с Людой, убеди её вернуться ко мне,- сказал он, а потом помолчав добавил,- Скучаю я по ним.
- Не буду ничего обещать, но попытаюсь её уговорить.
В тот же вечер свекровь после ужина рассказала Людмиле о звонке Вовы, о его предложении, о его раскаивании. Свекровь говорила и говорила то о сыне, то о своем муже, то о самой Людмиле, то о внучке, что растет сиротой при живом отце.
- Прости ты его ради Бога, прости! Любит от тебя, ой как сильно любит. Ну, ошибся он, с кем не бывает, все люди. Но он же признаёт свою ошибку и хочет её исправить,- втолковывала свекровь Люде, а та сидела за столом, обхватив свою голову руками и молчала.
- Дай ему шанс! Я тебя прошу, ради Ирочки, ради своего счастья, ради Бога и всего святого, дай ему исправить свою ошибку, -говорила свекровь, вытирая катящиеся из глаз слезы.
- Я подумаю,- наконец-то тихо сказала Людмила, встала из-за стола и обняла свекровь,- Я подумаю, мама.
- Ну вот и хорошо. Подумай милая , подумай. И не только о себе подумай, а и о доченьке своей подумай и обо мне старой подумай, и о муже своем подумай, как он там мается один в чужом городе, как ему тоже больно и плохо.
Проворочавшись пол ночи с боку на бок, наревевшись в подушку, Людмила решила, что упускать шанс получить хорошую квартиру нельзя. Да перспектива оставаться одной с ребенком на руках тоже ей показалась не великой радостью.
- Надо попробоват ь,- решила она под утро,и повернувшись на бок, в мгновении ока, заснула.
На следующий день Людмила сходила на почту и отправила все нужные документы мужу, а через месяц, получив расчет на работе, собрала вещи, взяла на руки Иришку, и поехала поездом к мужу. Сидя у окна в купе поезда, она смотрела на проносящийся мимо её пейзаж, и вновь и вновь вспоминала их первую встречу с Вовой, их первое свидание, их первый поцелуй. Перед глазами вставали строки из его армейских писем и она медленно погружалась в мысли о будущем. Её стала тревожить предстоящая встреча с Вовой. Как он её встретит? Что он будет говорить? Понравится ли она ему со своей новой прической, ради которой провела полдня в парихмахерской?
Вова встречал их у вагона на перонне. Помог выгрузить чемодан и сумку, потом взял на руки Иришку и нежно к себе прижав Людмилу, выдохнул ей в лицо:
- Я так по тебе скучал, дорогая!
- Я тоже ,- ответила Люда, и в тот же миг утонула в нежном поцелуе.
Вот оно пьянящее чувство радости и счастья.
Уже ночью, после примирения, объятий и страсти, Людмила не могла заснуть. Она лежала в объятиях мужа и всё ещё не могла до конца поверить, что они снова вместе, что её Вова с ней. Она вспоминала прошлое, и мечтала о будущем. Как часто наши мечты, становятся проводниками в нашей жизни. Что-то сбывается, что-то ломается в начале или трансформируется в процессе претворения мечты в быль. Так и у Люды были мечты об уютном доме, детях, достойной работе и счастливой жизни с Вовой. Через год у них родилась вторая дочь и жизнь приебрела устойчивое направление на воспитание детей, работу и редкие выходные, когда они могли все вместе выбраться на озеро или в лес. Жизнь текла , как русло реки несет свои воды, то быстро, то медленно, то раазливаясь полноводьем, то пересыхая. Так и жизнь Людмилы с Вовой была наполненна страстью и любовью, ссорами и примерением, как и у любой семьи. Вова то уходил из семьи, то вновь возвращался, то приносил в семью деньги, то уносил последние, но Людмила стойко держалась за мужа и уходить сама из квартиры не хотела.
- Ничего, ничего, я потерплю,- говорила она себе, - мне деваться некуда, у меня дети, я должна думать о них в первую очередь. Вова любит детей да и меня не бьет, надо потерпеть. И она терпела его похождения. А он снова и снова возвращался в семью, просил прощения и клятвенно обещал остепениться. Вова сам страдал, понимая абсудность ситуации, но бросить детей и Люду он не мог, хотя к знакомой его манило как магнитом. Так и жил на два дома .
Дочь Ирина выросла и, выйдя замуж, ушла жить к мужу, а младшая дочь Марина училась ещё в школе. Все ждали появления внука, но пришла беда. Людмила придя домой вечером после работы, увидела лежащего на полу в комнате Вову. Ему видно стало плохо и он хотел прилечь, но не дошёл до кровати. Люда сначала кинувшись к мужу, пыталась найти пульс или уловить дыхание, потом стала звонить в скорую. Положив трубку она опустилась на пол рядом с Вовой, обхватила его руками и горько зарыдала. Она плакала громко в голос до икоты, до озноба. Понять то, что его она потеряла навсегда, понять , что его больше нет среди живых, было превыше её сил. Вот так в сорок два она стало вдовой. Потом были похороны и поминки. Приехала убитая горем свекровь, и Люде пришлось забыть о себе, о своей боли. Ибо она видела, как таяла от горя мама Вовы.
- Мои дети живы и здоровы, а её единственного сына нет. Мне больно и плохо от одиночества, от потери любимого мужа, но ей в сотни раз больнее и тяжелее.- так думала Люда, и говорила свекрови:
- Мама, крепитесь. Мы вас с девочками любим и вас теперь ни куда не отпустим.
Смерть отца для Ирины стала большой потерей. Она всегда была его любимицей. Он был ей советчиком, помошником, надежным и любящим отцом. И сейчас, когда он был так ей нужен, его не стало. Сейчас, когда она ждала ребенка, ей было жаль, что уже отец никогда не сможет порадоваться её первенцу. Ирина впала в депрессию, она часто приходила к Людмиле, и та, где словом добрым, где лаской старалась её поддержать и помочь справиться со стрессом.
Как говорят: « Одна беда не ходит», так и тут новые испытания навалились на плечи Людмилы, а именно сокращение на работе, а найти новое место при безработице просто не реальное дело. Все те запасы денег, что они с мужем смогли собрать, таяли как снег весной и надо было искать выход. Сначала она продала машину, потом свои золотые серьги, но это не спасало. Её знакомые предлагали ей поехать на заработки за границу, но она отказывалась, ссылаясь на то, что нельзя оставить больную свекровь и беременная дочь требует поддержки и помощи, да и младшая дочь еще ходит в школу. Всё это подтолкнило Людмилу к работе на дому по ремонту и пошиву одежды. Кому молнию вставить, кому шторы подшить, она была рада любой оказии, лишь бы заработать копейку, чтобы прокормить свою семью. Теперь она глава семьи и ей надо было о ней заботится.
Через два месяца после похорон Вовы, свекровь запросилась домой в родной дом. Она говорила:
- Мне уже лучше, скоро весна и надо садить огород. Сидеть на твоей шеё, Людочка, я не могу. Поеду я домой, отпусти ты меня, дорогая. Дома и стены лечат.
Как ни хотелось отпускать Людмиле свекровь, но та была неприклонна и пришлось уступить. Через несколько месяцев Людмила стала бабушкой, внука назвали Димой.

Григорий
Григорий был другом мужа. Они часто после работы сидели на кухне и вели беседы за стопочкой водки. Они были коллеги по работе, поэтому чаще всего у них шли разговоры о работе, их начальстве, о премиях и различных ситуациях, что случались на работе. Людмила была рада тому , что Вова приходил домой с другом, все таки он шёл к ней , а не к той другой женщине, которая то приближала его к себе, когда он имел деньги, то отгоняла прочь, когда они кончались. Григорий зная их проблему, старался Людмиле помочь, и особенно после зарплаты предлагал к Вове зайти и выпить по маленькой. А там глядишь и какая-то часть зарплаты Вовы оставалась дома. У Григория была жена Таня и два сына. Таня работала экономистом на предприятии. Она считала себя незаменимым работником, честным и добросовесным, но когда она попала под сокращения штатов, то это для неё оказалось настоящим ударом по самолюбию. Долгое время она пыталась оспорить неизбежное, но чем больше она доказывала свою правоту, тем быстрее от неё хотели избавится. Став безработной, Таня словно сломалась. Другая женщина искала бы работу, меняла бы профессию, но это для Тани было не приемлемо. Считая себя прекрасным специалистом, она хотела работать только по специальности, но найти такую работу в маленьком городе было очень трудно . Таня замкнулась, стала раздрожительной, нервной, часто срывалась на муже и сыновьях. Однажды она объявила Григорию, что пойдет в школу на курсы по изучению библии. Он думал, что это хорошо, так как жена будет хоть чем-то занята, перестанет его донимать, да и знания не лишние. Но оказалось, что Татьяна вступила в секту Сторожевой башни и стала иеговой служкой. Обнаружилось это после того , как Григорий не нашёл дома большой суммы денег, которую он откладывал на покупку автомобиля. Григорий стал допытываться  :
Таня, ну куда ты могла эти деньги потратить? Ничего нового, дорогостоящего в доме не полявилось. Все здоровы, поэтому на лекарства ты не могла их истратить. Если ты купила себе что-то из украшений, я буду только рад, что ты побаловала себя. Просто покажи мне их. Ведь дети взять деньги не могли. Скажи, пожалуйста, где деньги?
- Я их отнесла на конференцию.
- Куда?- не понял Григорий
- На благотворительность, на нужды братьев и сестер.
- Каких сестер и братьев? Ты что моему брату деньги отослала? - удивился Григорий
- Нет, не твоему, а братьем и сестерам по вере.
- Отец Геогргий такую сумму не принял бы, зная , что я единственный кормилиц в семье, - доказывал Григорий
- Я хожу в церковь единственного бога Иеговы.
- Что? Ты стала сектанткой? - с изумлением Григорий осознал в какую беду попала его жена. Он пытался достучатся до сознания Тани, но она не воспринимала ни его слова, ни доводы, а с упортством фанатика отстаивала свои возрения.
С того дня добрый мир в семье превратился в поле битвы и противостояния. Татьяна начала звать Григория с собой на собрания, видя, что это не действует перешла на угрозы и шантаж. Старшего сына угрозами и обещаниями вовлекла в свою секту, но младший сын не смотря на побои и ругань не подчинялся матери. Григорий, чтобы решить проблему с деньгами, взял кредит в банке под залог квартиры на несколько лет. Это был шаг , который в будущем спас его семью от беды. Татьяна упорно настаивала, чтобы дети и муж посещали собрания абдектов, но Григорий с младшим сыном проявляли удивительное упрямство. Тогда Татьяна развелась с мужем и стала требовать раздела имущества и раздела квартиры, но в связи с тем , что квартира была заложена в банк это было невозможно сделать пока взятые деньги не будут возвращены. Григорий не мог долгое время понять её упрямства, ее цели, но тайна раскрылась через месяц, когда по городу пронеслись слухи, что члены секты продали все свое имущество и под предводительством своего пастора направились на поиски земли обетованной. Доехав до Германии, пастор собрал у своей паствы документы и деньги, благополучно скрылся в неизвестном направлении, а десяток семей с детьми остались на чужбине у разбитого корыта. Татьяну эта участь благодаря заложенной квартиры Григорием миновала.
Григорий после смерти Вовы часто заходил к Людмиле, помогал ей решать насущие вопросы, где надо было приложить умения и мужскую сноровку. Отремонтировал шкаф, укрепил багеты для штор. Однажды, он предложил Людмиле:
- Люда, давай сойдемся и будем жить вместе. Ты одна, а у меня жизнь семейная разрушена.
- Григорий,- помолчав, ответила Люда, - Не получится у нас в тобой ничегошеньки. Ты мне как брат, как друг Вовы, и я не могу тебя обманывать. Да и Татьяна не отпустит просто так тебя. Прости и пойми меня.
- А я надеялся,- сказал Григорий.
- Приходи как друг и я всегда буду рада тебя видеть, а ближе я не могу для тебя стать. Да и дочери вряд ли тебя примут. Может ты в отпуск на родину свою съездишь, родных проведаешь, а там глядишь и дома у тебя всё наладится.
- Наверное ты права. На чужом несчастье свое не построишь. Ты меня прости, Люда, я не хотел тебя обидеть.
- Это хорошо, что мы с тобой откровенно поговорили и все решили миром.
- Вряд ли у меня с Татьяной что либо наладится. Жаль сыновей, но она мне младшего не отдаст, а будет только шантажировать. Еще год, два они школу закончат и пойдут уже своей дорогой.
- Жаль мне тебя Гриша, - сказала Люда,- хороший ты парень, а вот счастья нет.
- Может и правда в отпуск к брату махнуть?- спросил он Людмилу, когда она его провожала.
- Я думаю, что это хорошая идея. Все оценишь с большого растояния и примешь правильное решение.
Через пару дней Григорий уехал к брату, а когда через месяц вернулся, то зайдя к Людмиле, объявил:
- Люда, я женился! У брата познакомился с прекрасной женщиной. У неё дочь школьница. Мы расписались.
- Поздравляю тебя, дорогой ты мой, и желаю всего- всего хорошего. Татьяна уже знает? Что делать будешь дальше?
- Рассчитаюсь, оставлю Татьяне квартиру. Продам машину , погашу долг в банке, а уже перед отъездом все скажу Татьяне.
- Удачи тебе и счастья, Григорий,- на прощанье сказала Люда Григорию. Он уехал и больше она его не видела.

Василий
Однажды к Людмиле пришла знакомая и пригласила её к себе на день рождения. Там Люда и познакомилась с Васей, который был удивительно похож на её умершего мужа. Овал лица, глаза, румянец на всю щёку, ну просто заворожил её. Она, сидя за столом, всё время поглядывала на него не веря, что может быть такое сходство. Только ростом Василий уступал и голос был более мягкий, другой. Смятение охватило Людмилу, что её вдруг так потянуло к этому незнакомому мужчине.
Василий уже несколько месяцев жил у друзей. Он работал водителем и в тот злополучный день приехал домой в неурочный час. Поставив машину около дома, он поднялся на восьмой этаж в свою квартиру. В прихожей он увидил чужую куртку и мужские туфли. Не раздеваясь Василий прошёл в квартиру и в спальне на своей кровате увидел свою жену Клавдию со своим другом, которые отпрянули друг от друга, когда увидели его. Ярость и обида просто захлестнула его, в голове что-то зазвенело, зашумело так, что он перестал слышать, что говорили ему его жена и друг. Василий повернулся и выбежал из своей квартиры. Он бежал по лестнице, забыв про лифт, а на улице сев в машину, закричал, заорал от боли , что его раздирала. Больше он не приходил домой, а поселися у друзей. Через неделю Клавдия позвонила Василию и предложила встретиться. Вечером после работы она ждала его возле дома, где он жил. Но ни её слезы, ни уговоры, ни напоминание об их единственном сыне, не смогли смягчить Василия. Уходя он Клавдии сказал:
- Предательства я не могу простить. Оставайся в квартите, живи, как хочешь, а я тебя больше не хочу знать. А сын подрастет, поймет меня и простит. Прощай.
Вот так, в чем был, в том и ушёл. С того дня Василий замкнулся в себе, стал молчаливым, злым. И вот наступил праздник у друзей, день рождения. Пришли гости, и среди них он увидел красивую высокую женщину. Это была Людмила, которая пришла вместе со своей знакомой. У Люды были белокурые волосы и очаровательная улыбка, но главное она часто поглядывала на него и это его взволновало. Ему вдруг захотелось, чтобы она была рядом с ним, и он мог бы прикоснуться к ней. Он не узнавал себя, после расставания с женой, ни одна женщина не волновала его, и он уже думал, что как мужчина он умер, но увидев Людмилу он понял, что она - его спасение. Так вот и встретились два одиночества.
Через несколько дней после знакомства, Людмила привела Василия к себе домой и познакомила с дочерьми. Обе были очень удивленны сходством Василия с отцом. Они поддержали мать и приняли её выбор.
- Главное, что бы он тебя не обижал, мама,- сказала старшая дочь.
Некоторые близкие подруги были возмущены выбором Людмилы. Они говорили между собой:
- Ну как, такая красивая женщина и выбрала его. Он же нищий.
- У него ничего нет, ни квартиры, ни денег.
- Ты представляешь, она его одевает. Купила ему новую куртку, джинсы.
- Да он оберет её до нитки.
- Точно . Жалко Людмилу.
Но ни пересуды, ни увещевания и советы подруг не смогли их разлучить. С первых дней между Мариной и Василием сложились теплые и дружеские отношения. Девочка приняла отчима с уважением, и он полюбил её, как своего собственного ребенка. И если Марине перепадало от Людмилы за те или иные провинности, то Василий всегда становился на защиту девочки. Он говорил Людмиле:
- Кто, если не я, защитит её. Мир труден и жесток, а я хочу подставить ей свою руку, чтобы она всегда смогла на неё оперется.
Когда маленького Диму Ирина первый раз принесла к матери, Василий с трогательной добротой взял его на руки и прижал к себе. Людмила с Ириной замерли пораженные тем, как малыш был похож на Василия, словно он ему родной внук. После рождения ребенка в семье у Ирины пошёл разлад и скандалы. Людмила, как могла старалась помочь дочери и советом и деньгами, но примирить Ирину с мужем не могла. В итоге они развелись. Что стало камнем преткновения в их отношениях, Людмила так и не поняла. То ли зять стал жадным и ревнивым по словам Ирины, то ли Ирина отбилась от рук, всем недовольная, одним словом -плохая жена по словам зятя. Так вот и получилось, что Василий с Людмилой стали помогать Ирине растить и воспитывать сына. Марина после школы уехала за границу и устроилась там работать на фабрику. Туда же вскоре вызвала и Ирину, а Дима остался с Людой и Васей. Умерла свекровь, Вовина мать, оставив после себя для Людмилы небольшое наследство, на которое Людмила смогла купить недалеко от города хутор. Весной купили машину.
К дому на хуторе вела аллея из посаженных елей, а сам дом был крепким и красивым, выстроинным из гладко отесанных бревен. Рядом сараи и большой цветущий старый сад в основном яблони. Дом был старый, но добротный. Внутри была большая печь и четыре маленьких комнаты. Покружив по дому, Людмила сказала Василию:
- Что-то тесноват домушко, не находишь?
- Дорогая, все в наших силах, только скажи, что ты хочешь?
- Хочу большую светлую кухню и большую гостиную. Хочу поменять окна и поклеять новые обои.
- Сделаем!,- уверенно ответил Василий, и прижав Людмилу к себе, поцеловал.
Жизнь их стала налаживаться, входить в свое русло и им обоим показалось, что вот оно счастье, жить семьей, радоваться каждому дню. Благоустраивали дом и усадьбу на хуторе. Василий работал водителем, а Людила продолжала шить на заказ. Внук Дима от деда Васи не отходил, старался ему во всем подражать. Дед для внука соорудил на большой яблоне воздушный корабль со штурвалом и лестницей. Со временем Василий построил три теплицы для выращивания овощей, вырыл колодец и построил баню. Все кто приезжал из друзей к ним на хутор были просто в восторге от бани. Прекрасный пар и светлое , чистое помещение радовали моющихся.
Однажды приехав домой повидать сына и мать Ирина встретила интересного парня в кафе, где она ужинала с подругами. Он был большой и высокий и Ирина сама не маленьгого роста с ним казалась маленькой дюймовочкой. Их роман закрутился быстро и стремительно так, что через несколько дней он повел Ирину к своим родителям знакомиться. За границу они уехали уже вдвоем, а там сняли квартиру. Через полгода, когда Ирина забеременела, они расписались.
Когда Диме исполнилось семь лет, Ирина решила забрать сына с собой, так как ему пора было уже идти в школу К этому времени её младшему сыну исполнилось уже два года. Это известие очень растроило Василия, он был очень привязан к ребенку. Василий после отъезда Димы, стал тосковать и грустить. Ведь Дима ему заменил родного сына, который не общался с ним. Беда не заставила себя долго ждать. Василий тяжело заболел. Слег, а в последствии после операций, которые шли одна за другой, ослабел и получил инвалидность. Вся работа по дому и хутору, лягла на плечи Людмилы. Забота о Василии, поддержка его в этот трудный час согнула и как-то состарила Людилу. Одно дело когда болеешь сам, а другое дело видеть, как мучатся близкий тебе человек, которому ты кроме своей любви и нежности ничего не можешь дать. Четыре года Людмила боролась за жизнь Василия, и вроде бы все стало налаживаться. Он повеселел, стал более подвижен и жизнерадоснее. В один из вечеров он попросил Людмилу сходить в магазин и купить ему йогурт, а когда она вернулась с магазина, то нашла его уже мертвым, сидящим в кресле.
Дочери прилетели хоронить Василия, пришла Клавдия с сыном. Дима так долго и горько плакал, он так сильно любил дедушку Васю. Людмила хотя и понимала, что конец близок, но до последней минуты, всё еще надеялась на какое-то чудо, но оно не произошло. Теперь она осталась одна в этой квартире, где нет Василия, а дети с внуками улетели к себе домой. И чтобы спасти себя от навалившегося горя и одиночества, Людмила стала больше работать, чтобы заглушить в себе боль утраты и жалость к себе. Она думала, что эти пятнадцать лет прожитые с Василией были самые счастливые в её жизни, что она была с ним вполне счастлива, несмотря на его болезнь. Хотя он и был на инвалидности, но до последнего своего дня жизни был добр и внимателен к Людмиле.

Михаил
И вот теперь, встретив этого интересного мужчину, который сидел у неё на кухне и пил с ней чай, Людмила подумала, что может с ним она встретит старость и свой последний день. А Михаил, слушая рассказ Люды, с интересом поглядывал на обстановку в квартире. Чистая, со вкусом обставленная кухня радовала глаз веселыми шторами на окнах и праздничной скатертью на столе. Ему понравилось, что Людмила проявила себя приветливой хозяйкой, выставив на стол к чаю и печенье, и лимон, и мед, и варенье. Она рассказывала о себе весело и непринужденно. Ему понравилось, что женщина не плакалась о бытовых трудностях, о тяготах одиночества, а с любовью рассказывала о своих дочерях и внуках.
- У меня есть недалеко от города хутор, и машина есть, а вот после смерти мужа попасть туда стало трудно, надо водителя искать,- сказала Людмила.
- Я могу тебя отвезти туда без проблем,- ответил Михаил.
На другой день Михаил, подьехав к подъезду дома, где жила Людуа, забрал её и они вдвоем поехали на хутор. Всю дорогу, пока они ехали, Людмила не умолкая что-то рассказывала, чему-то смеялась и внешне была бодра и весела, но внутри у неё бил нервный озноб и напряжение. Ей нравился этот мужчина, своей не торопливостью, серьёзностью. И в её сердце закралась надежда, что ещё и она сможет обрести своё счастье. И пусть ей уже много лет, но так не хотелось привыкать к одиночеству. Хотелось о ком - то заботится, кого-то любить, жить и знать, что ты кому- то ещё нужна. Дети и внуки далеко и радовали её редкими наездами да разговорами по скайпу.
На хуторе Михаил, как хозяин, обошел весь участок и предложил Людмиле:
-Ты можешь мной располагать, я тебе помогу.
Михаил оказался не угомонным труженником, который сам работал и Людмиле не давал спуску. И ей это нравилось, так хотелось чувствовать надежную опору мужского плеча. Потихоньку хутор стал приображаться. Колодец засверкал новой оцинкованной одежкой. Теплицы, как белые большие птица расправили прозрачные крылья и сам дом, обитый пластиком, стал обретать красивый и ухоженный вид. Её любовь к Михаилу творила просто чудеса. Людмила очень преобразилась, постройнела, похорошела, стала более живой и жизнерадостной. Она радовалась переменам, но сердце оставалось беспокойным, не угомонным и это было связанно с неопределенностью в отношениях с Михаилом. Он много лет жил один, но не был разведен с женой, и сохранял с ней теплые отношения. Сыновья его были женаты и жили в других городах. Однажды возращаясь с хутора Михаил сказал, что приезжает его сын и надо его встретить.
- Я бы хотела познакомится с твоим сыном, - сказала Людмила.
- В этом нет необходимости , -ответил Михаил.
- Ты не хочешь его со мной знакомить? - удивилась Люда.
- Это лишнее.
Люда с недоумением посмотрела на Михаила и как-будто впервые его увидела. Она задумалась, кто же она оказывается для него? Знакомая, подруга или любимая женщина? Она вспомнила Вову, своего первого мужчину и мужа своих детей, она вспомнила Василия, но никто из них не ставил перед ней таких задач. Там было все ясно, и пламенная любовь Вовы, и тихая забота Василия. Им этим мужчинам она нужна была и днем, и ночью. Нужна была её любовь, её внимание и ласка, и она её им дарила, не считаясь с трудностями и заботами. А что же сейчас?
Что мешает быть им с Михаилом счастливыми?
Она стояла и смотрела у подьезда своего дома, как уезжает Михаил. Она никак не хотела верить в то, что оказалась отвергнутой человеком, которого полюбила, с которым была вместе уже больше года...
- Кто я для Миши? - спросила она у себя самой. И ответ не заставил себя долго ждать. Никто, просто любовница, и от этой мысли стало ещё тяжелее. И как-то рассыпались все надежды и планы. Вспомнилось, как они поехали вместе на рынок и Миша сказал ей:
- Иди вперед, а я за тобой.
Тогда это просто позабавило Люду, и даже не насторожило, когда он встретив своих знакомых сказал о Люде:
- Это хозяйка, я у нее работаю. Потом она часто шутя называла « мой работник», когда прижимаясь к ниму, ласково целовала.
И теперь, сидя на диване, Людмила вновь и вновь возвращалась к той неловкой сцене на рынке, к разговору о сыне в машине, и её охватило такое чувство, что её используют в своих целях. Стало больно от не справедливости и обиды за себя, за свою слепоту. Уже за окном погас день, а Люда все сидела на диване и анализировала свои и его поступки, свое отношение к Михаилу. Она поняла вдруг, что насильно мил не будешь, и надо строить свою жизнь уже без расчета, что рядом будет Михаил.
- Надо выбросить его из своего сердца, из своей жизни. На свете есть и другие мужчины. Я найду себе другого, - так в сердцах говорила она себе.
И хотя это было трудное и не легкое решение, но Людмила настроила себя решительно. И начала она с того, что перестала ему звонить, а для поездки на хутор выискивала других водителей. Это её решение каким-то образом возымело действие на Михаила, он стал звонить чаще, а иногда и приезжать сразу после звонка. У него появилось чувство ревности, которое заставляло его действовать иногда опрометчиво, иногда спонтанно. И чем дальше отступала Людмила, тем более настойчивым становился Михаил. Он злился, не понимая мотива Людмилыного поведения. Для него уже давно всё было решено и то, как у них сложились отношения за год знакомсва, его устраивало. Ему стало казаться, что Людмила, как скользкая рыбка выскальзывает из его рук и он вполне может её потерять. Он стал чаще звонить, выспрашивая где она и что делает. Он пытался Людмилу контролировать, но это не всегда приносило нужный результат. Сложилась ситуация, когда она хотела ясности, а он не мог ей этого дать. Оба страдали и переживали, оба любили, но не находили сил в этом признаться.
Однажды прийдя к Людмиле Михаил обнял её и сказал:
- Дорогая, я тебе хочу сказать, что мое сердце давным-давно погасло и я уже никогда не надеялся, что либо почувствовать, но ты его разбудила своим теплом и добротой. Я уже не представляю, как мог раньше жить без тебя, без твоей ласки. Я не знаю как у нас все будет происходить дальше, но я не хочу чтобы ты от меня отдалялась. Пойми меня, я так тебя люблю.
Говоря эти слова Михаил с нежностью, легкими поцелуями, покрывал лицо Люды, по которому текли слезы.
- Я тебя люблю и не хочу тебя терять,- ответила Люда.
- Ты пойми, дорогая, что я не могу выбросить часть своей жизни и не могу отвернутся от неё, я связан сотнями нитями с бывшей женой и своими сыновьями, которых я очень люблю. Но и с тобой я не могу расстаться, это выше моих сил. Прости меня! Но поменять свой устоявшийся ритм жизни мне трудно, но я над этим работаю.
- Главное, что мы с тобой вместе,- ответила Людмила. Она его поцеловала и подумала:
- Всё равно ты будешь мой!