Калейдоскоп

Валерий Ланский
Калейдоскоп
Повесть

1
Безмолвие. Холодная равнина, покрытая толстым слоем льда и искрящегося, слепящего своей белизной снега. Они здесь хозяева, потому что не таят никогда. Только летом солнечные лучи слегка оплавляют верхний слой, чтобы потом он превратился в ледяной панцырь. Выпадающий снег укрывает лёд, превращая всё в гигантский слоёный пирог. До земли далеко – местами несколько десятков метров. Поэтому нет травоядных - до земли не докопаться. А если некого есть, то нет и хищников. Ледяная пустыня!
А ведь всего несколько веков назад здесь был цветущий край, потому что Гольфстрим смягчал летнюю жару и зимние холода. Но тёплое течение изменило своё направление и Европу постигло обледенение. Много людей погибло от холода, многие бежали в другие края, но иные выжили, построив под толщей льда и снега целые города-государства, покрытые стеклянными колпаками, под которыми круглый год цвели сады и плодоносили пашни. Конечно, всё это требовало чудовищного количества энергии, которую получали из всевозможных источников – воды, земли, продуктов жизнедеятельности человека и животных. Но тем не менее, угроза энергетического голода постоянно нависала над стеклянными городами. Решение одной проблемы порождало возникновение новой и так без конца…
2
В округлой комнате с прозрачными стеклянными стенами за столом сидели четверо – средних лет мужчина, миловидная женщина и двое детей, мальчиков.
-Па, а па,- канючил тот, что поменьше, лет пяти-шести.
-Ну, что тебе?- рассеянно кивнул отец, не отрываясь от экрана какого-то прибора, стоящего рядом с дымящейся тарелкой. – Не отвлекайся, ешь лучше. Потом поговорим.
Семья ужинала.
-А сам… - иронически заметил старший сын, лет двенадцати, указав на прибор.
Отец бросил на него строгий взгляд, но промолчал.
-Что ты хочешь, Андрюша?- вмешалась мать и ласково потрепала по голове своего любимца.
-Купите мне на день рождения калейдоскоп!- выпалил младший.
-Но у тебя же есть!-воскликнул отец и оторвался, наконец, от экрана.
-Устаревшая модель! Показывает не раньше 24-ого века!- капризно выпятил нижнюю губу Андрюша.
-А тебе что надо?- отец выключил свой прибор и с недоумением уставился на ребёнка.
-А мне надо, начиная хотя бы с 9-го века.
-Маркус,- женщина повернулась к старшему сыну.- У тебя, кажется, есть такой КНИ, дай его Андрюше. Помнишь, мы в прошлом году покупали. Пусть он введёт в свой калейдоскоп.
„КНИ“ означает корпускулярный носитель информации. Это хорошо известно всем детям.
-Там нет России,- ответил старший сын.
-А зачем ему Россия?- не понял отец.
-Разве ты забыл, что у меня русские корни!- воскликнула жена, бросив на мужа укоризненный взгляд.
-Ну да, ну да…- как-то загадочно протянул муж.- Гены… понимаю.
-Ма,- Андрюша почувствовал с её стороны поддержку.- Ну купите …
Он захныкал.
-Рудольф,- она серьёзно посмотрела на него.- Если у мальчика есть интерес к истории, то…
Женщина не договорила, потому что муж поднялся из-за стола и направился к выходу.
-Мария, мне на дежурство,- бросил он на ходу.- Если ребята будут хорошо учиться, тогда посмотрим…
-Ура-а!- в один голос закричали дети и захлопали в ладоши.
Это означало, что родители купят игрушку.
-Ма,- Маркус вопросительно глянул на мать.- А где теперь наш папа работает? Раньше он никогда вечерами не уходил.
-В ЦКТ, сынок.
-А что такое ЦКТ?
-Это Центр контроля температур. Вы же знаете, что у нас все параметры атмосферы поддерживаются искусственно.
-Ну да, а как же иначе?- мальчишки с недоумением переглянулись.
- А теперь, мои дорогие, повторите уроки и спать, завтра рано вставать!
Дети ушли, а женщина сложила посуду в мойку и включила её. Пока аппарат бесшумно работал, плавно покачиваясь, она надела наушники, поудобнее уселась в кресло и включила плейер. В ушах зазвучала музыка Чайковского. Женщина активировала синтезатор и послышалась гармоничная симфония, по сути, сплав из сочинений разных композиторов – Бородина, Рахманинова, Глазунова. Она с наслаждением закрыла глаза и погрузилась в океан волшебных звуков. Прошло около часа. Мария выключила аппарат и поднялась с кресла. Пора спать, муж с дежурства вернётся только под утро. „Плейер этой модели неплох… и звук, и синтез… а всё-таки новой хорошей музыки теперь не пишут “,- рассеянно думала она, направляясь в спальню. По пути заглянула к детям – те мирно спали, сладко посапывая. Все в порядке, день прошёл без неприятных происшествий. Мария разделась и юркнула в постель, свернувшись клубочком. Она всегда так спала, когда мужа не было рядом. Потом вдруг спохватилась и потянулась к видеотелефону, включила селекцию – на экране появился Рудольф, склонившийся над пультом управления. Всё в порядке! Вот, теперь можно спать… „А всё-таки, почему теперь не могут писать хорошую музыку? Неужели оттого, что не видят живой природы?“- вяло подумала женщина, засыпая.
3
Наконец, наступил долгожданный день рождения и Андрюша получил обещанный подарок – калейдоскоп. Ребята ринулись в свою комнату и включили аппарат. После автоматической настройки на экране появилось меню.
-Россию включай, скорей!- от нетерпения именинник ёрзал на стуле.
Маркус тронул видоискатель и на встроенном экране появился какой-то кричащий мужчина.
-Переключи на большой экран!
Старший брат лёгким движением указательного пальца перевёл изображение на настенный широкий дисплей – теперь перед ними в натуральную величину стоял высокий полный мужчина с красным отёчным лицом и что-то гневно выкрикивал: “Я, понимашь… красно-коричневые…“
Мальчишки переглянулись, ничего не понимая. В комнату вошли родители, им тоже хотелось посмотреть на новую игрушку.
-Что у нас тут?- с любопытством спросил отец, потирая руки.
-Да вот…- развели руками ребята.
-Ага…- Рудольф склонился над аппаратом.- Это Россия… но конец 20-го века. А ты, Андрюша, помнится, хотел 9-й век…
-Ну да…
Отец ввёл запрос и через несколько секунд на большом, во всю стену экране заходили диковинно одетые люди и заговорили на непонятном языке.
-О чём они говорят? Как они одеты?- ребята с недоумением смотрели друг на друга.
На них лёгкие серо-голубые комбинезоны из самоочищающейся ткани с подогревом, ароматизатором и автоматическим регулятором влажности, а на дисплее люди в ярких распахнутых нарядных одеждах – зелёных, красных, синих. Лихо заломлены высокие шапки, отороченные пушистым поблёскивающим мехом. У некоторых ткань одежды пронизана золотыми или серебряными нитями.
-Рудольф, добавь стереоскопический эффект!- воскликнула Мария.- А какая у них ткань? Такая блестящая…
-Сейчас…- он склонился над аппаратом.- Ну вот, теперь мы поймём о чем они говорят! Я настроил перевод.
-А ткань?
-А…ткань… сейчас... Это парча!
-Парча!? Парча!- они с удовольствием повторяли незнакомое слово.
-Порча!- сострил Андрюша.
- Нет, сынок, порча – это совсем другое!- строго заметила мать.
Между тем, после усиления стереоскопического эффекта люди на экране приобрели реальный объём и стали словно живые.
-Па!- воскликнул Маркус.- А с ними можно говорить?
-Пока нет! Но я слышал, такая аппаратура скоро появится! А сейчас она есть только в распоряжении спецслужб.
-А …
-Вы только посмотрите, какие у них длинные волосы! А сзади так высоко подстрижены! Так смешно!- Андрюша показал пальцем на дисплей.
-Это для того, чтобы не мешали. Видите, какие у них высокие стоячие воротники,- догадалась мать.
-А бороды какие длинные!- удивился старший брат.
-Ага,- согласился младший.- А у женщин не брюки… что-то непонятное!
-Действительно, что?- обратилась к мужу Мария.
-Это? Сейчас…- Рудольф склонился над прибором. – Это панёва, юбка.
-А на голове как рога!- рассмеялся Андрюша.
-Этот головной убор называется кичка,- мать тоже подключилась к переводчику.
-А что они делают?
Все уставились на экран…
****
Нарядно одетые люди степенно прохаживались между рядами разных товаров - горками шкур, тюками холстов и шелков, бочками с мёдами и винами, плитами воска, связками пеньки. Отдельно за плетнём гарцевали кони, а ещё дальше кучками стояли рабы, скованные цепями или с колодами на шее. Возле крутились купцы, на все лады расхваливая свой товар. Некоторые из них одеты как и большинство людей – кафтан, высокая шапка, сапоги или лапти. Но иные удивляли диковинной одеждой – пёстрыми халатами, чалмами и широкими цветными шароварами. Всё это голосило на разных языках, двигалось, спорило. Покупатели ощупывали товар, брали на зуб, коням и рабам заглядывали в зубы. Рабы по большей части свои, славяне – высокие сильные светловолосые, но попадались и чужие – чернокожие или узкоглазые. Но эти на любителя… здесь на севере они не работники.
****
-Ярмарка!- догадался Рудольф.
-А что это?- не понял Андрюша.
-Ярмарка производное двух немецких слов – Jahr, что означает год и Markt – рынок. Вот и получается – ежегодный рынок!
-А…
Между тем на дисплее…
****
Всё вдруг пришло в невероятное движение, откуда-то издалека понеслись звуки вечевого колокола – бум, бум, бум! Люди оставили свои дела и бросились на площадь.
„На вече! Вече!“- неслось со всех сторон.
Вскоре ярмарка опустела, остались только купцы со своим товаром.
****
Рудольф сфокусировал луч видоискателя на одном из бегущих и взглядом последовал за ним…
****
Это был коренастый лохматый мужичок в распахнутом зипуне и стоптанных лаптях. Он прытко бежал по вымощенным брёвнами улицам и размахивал руками. Редкие прохожие останавливались и с удивлением глядели ему вслед. А мужичок, тараща глаза, кричал: „ Вы що, не слышите? Вече!“
****
-Всё, дети, пора обедать!- Мария потянулась к выключателю.
-Ну, ма…- заныл Андрюша.- Сегодня же воскресенье и мой день рождения!
-Тем более, мы все должны собраться за праздничным столом! Такова традиция.
Ребята нехотя поплелись за родителями в столовую. На столе их ждал праздничный пирог, фруктовые соки и овощные фрикадельки.
После обеда семья не сговариваясь устремилась в детскую, где среди обилия всякой аппаратуры стояла новая игрушка. Рудольф нажал на кнопку старта и поймал себя на мысли: „ А я, кажется, сам увлёкся как маленький!“
На пятиметровом дисплее…
****
Северное хмурое небо плыло, нависая над деревянным Новгородом, обнесённым частоколом. Волхов-река равнодушно несёт свои свинцовые воды, омывая зелёные берега и пристань. Но что это? Кругом ни души! Никто не разгружает рыбацкие и купецкие суда, не слышно обычного шума, криков и ругани. Весь люд собрался на городской площади, где уж третий день бушует вече и все от мала до велика решают, как дальше жить и какой положить поряд на славянских землях. Но не видать людским страстям ни конца, ни края. Все сошлись на том, что так жить нельзя, когда восстаёт род на род и славяне истребляют друг друга! А чужане, пользуясь междоусобицей, облагают непомерной данью. Но как надобно жить, никто толком не знал.
„Нашему барану нигде нет талану!“ – ревел красномордый мужик, батька одного из новгородских родов. Ему вторили какие-то мрачные длиннобородые дядьки, пришедшие вместе с ним.
„Отложиться и не платить чужанам полюдье!“- вопили одни.
„ Сие дуже добре!“- возражали другие: „А зачем друг с дружки шкуру драть?“
„Отчего не воровать, коли некому унять!“- невпопад выкрикнул какой-то горбун.
„А почему люди сами воруют, а нам не велят?“- тянул своё оборванный бродяга.
Все речи тонули в хохоте, криках и улюлюканьи толпы.
Наконец, вперёд выступил сотский Вышата, степенный человек с окладистой бородой. Он поднял руку, призывая к порядку. Но никто не обращал на него внимание – толпа бушевала по-прежнему. Тогда сотский взял у стоящего рядом дружинника меч и принялся колотить им о щит. Люди понемногу стали успокаиваться.
„Надобно искать нарядника, иже бы володел да судил нас по правде!“- напрягая голос выкрикнул Вышата.

Опять поднялся неимоверный шум, каждый хотел перекричать другого, потому что считал - если его услышат, то все начнут жить по правде.
„Одно вече, да не одни речи“,- сокрушённо покачал головой сотский и отошёл в сторону.
Однако, мало-помалу буря человеческих страстей стихала. Людей ждали неотложные дела и многие поняли, что рано или поздно придётся договариваться. Вот тогда, почувствовав настроение толпы, вперёд выступил староста Гостамысл. Он оправил свою белую пушистую бороду и спокойно оглядел собравшихся. Люди притихли и выжидательно уставились на обычно немногословного старца.
„Гой вы еси, люди добрые!“- начал староста: „Недавно мы прогнали варягов, дабы самим положить поряд на своей земле, но, видят боги, не пришёл ещё час самим славянам устав принять! Родовая вражда и междоусобица заели нас и не дают объединиться! Если так дальше пойдёт, то мы изведём друг дружку до последнего людина“.
Староста надолго замолчал и тяжело задумался, готовясь сказать главное. Люди, видно, почувствовали это и терпеливо ждали.
„Надобно теперича нам самим, по своей доброй воле звать варягов – пускай судят и володеют нами!“- высоким старческим голосом выкрикнул Гостамысл и быстро зашагал прочь.
Толпа молча расступилась, пропуская его. Никто не ликовал и не возмущался. Люди постояли ещё немного и начали расходиться, возврящаясь к своим повседневным делам и не зная, что их ждёт впереди.
„Ему ворон глаз клюёт, а он и ухом не ведёт!“- вскрикнул всё тот же горбун.
Но на этот раз никто не обратил на него внимание, каждый думал о своём.
****
Неожиданно экран изменил цвет и на нем появилась крупная надпись по-русски - в 862 году новгородское вече отправило гонцов к варягам со словами: „Земля наша велика и обильна, да порядка в ней нет! Приходите владеть и править нами!“
Рудольф переключил настройку переводчика с устной на письменную и на дисплее засверкали слова на их родном языке, представляющим собой видоизменённую смесь нескольких европейских языков.
-Всё, ребятки, на сегодня довольно! Идите в фитнесстудию, разомнитесь немного, а то выростите дистрофиками,- Мария выключила калейдоскоп.
-Ну, ма…- заныл Андрюша.
-Никаких „ма“!
Ребята взяли спортивные сумки и отправились в тренировочный центр, который находился неподалёку. Площадь их города с таким трудом отвоёванная у льдов была недостаточно велика, поэтому правительство придавало особое значение борьбе с гиподинамией.
4
На следующий день, когда дети вернулись из школы и сделали уроки, вся семья вновь собралась у калейдоскопа.
-Па, а что тебе сегодня на работу не надо?- ехидно спросил Маркус.
Ему хотелось свободно погулять по историческим дебрям без родительской опеки.
-У меня ночное дежурство,- хитро прищурился отец.
Он запустил программу и активировал навигационную систему. На экране появилась странная непонятная картина.
****
На языческом капище жарко пылал костёр. Языки пламени жадно лизали берёзовые поленья, пожирая тело жертвы.
****
Мария увеличила и приблизила картинку и все увидели, что это тело ребёнка на вид 4-5 лет.
****
Рядом на плоском камне алтаря в багровом свете костра поблёскивали ещё не засохшие пятна крови. Люди, опьянённые видом младенческой крови и хмельными мёдами, заходились в пляске, выкрикивая и подвывая – тачь, тачь... вы-и! С переливами били бубны – бум-дзынь, бум-дзынь...
Сучила, голый волосатый и жилистый малый, бросился было к незнакомой девке, но не добежал - вдруг повалился на землю и в сладострастии испустил семя. Баба быстро глянула на него и громко захохотала, запрокинув голову. Она упёрлась кулаками в свои мясистые бока и с любопытством ждала, что будет дальше. Парень поднялся и довольно осклабился, потом нетвёрдой походкой двинулся к ней. Его изрядно развезло от выпитого мёда, на лбу выступили капельки пота.
„Чья будешь?“- отрывисто спросил он и ухватил её за бок.
„Хорош ты, парниша, да только ни к лешему не годишься!“- прыснула девка и отвернулась.
„Ну ты, сука!“- ощерился Сучила и занёс над ней кулак.
„Не замай!“- взвизгнула баба: „А то кликну своих, женилку-то зараз вырвут!“
Сзади появился плечистый тёмноволосый молодец и обхватил её за плечи.
„Ты кто?“- она обернулась к нему и угрожающе схватилась за нож, висевший у неё на груди.
„Славята из рода Радима“.
„А...“- девка разулыбалась: „Мы с радимичами братаемся, иные бабы наши живут у вас“.
„А сама-то чья?“
„Кривичи мы... а я-то Первуша буду.“
Она глянула на Славяту и опять улыбнулась. По всему видно, что он ей понравился: „А ты, гляжу, ничё паря...“
„У доброго батьки добры и дитятьки!“- самодовольно улыбнулся радимич и потянул её за руку.
Первуша подалась к нему, но в это мгновение Сучила, всё время зло смотревший на парочку, изловчился и прыгнул сопернику на спину. Он вцепившись когтистыми пальцами в волосы, а пятками принялся бить по животу. Славята рванулся, пытаясь сбросить вражину, но тот держался крепко, обхватив его ногами. Наконец, радимич ухватил врага за шею, рванул вперёд и хватил оземь. Сучила катался по земле и скулил от боли и обиды. Никто не обращал на них внимания – люди плясали, обнимались, сговаривались и уходили в лес. Сварог, бог огня и солнца, грубо вырубленный из огромной колоды, угрюмо возвышался над толпой славян, не проявляя любопытства к их миру или распре. Багряные отсветы костра плясали на его длинном почерневшем от дождей и бурь лике.
Славята зло глянул на лежащего Сучилу и резко пнул его ногой: „Ещё раз, падаль, сунешься – убью!“
Он обнял бабу за плечи и что-то зашептал ей на ухо. Она согласно кивнула и засеменила за ним в кусты. Вскоре они скрылись за деревьями.
Костёр догорал, но игрище не кончалось – просто толпа, насытившись кровавым жертвоприношением, поспешила к реке, где мужики и бабы раздевались донага и прыгали в воду. Они плескались и смеялись, а потом тут же на берегу совокуплялись.
Широкая река мирно катила свои воды и поблёскивала в лунном свете, как будто покрывшись серебристой паволокой. Деревья о чём-то перешёптывались друг с другом, шелестя листьями на ветру.
****
Внезапно экран погас, но тут засветился вновь. Однако, на нём вместо исторических сцен появились какие-то смешные детские мультики.
-Что это?- в один голос воскликнули ребята.
-Включился цензурный фильтр. Разве вы не знаете, что у нас детям запрещено смотреть сцены секса и насилия? В Паризии, например, законы помягче, а у нас…- Рудольф выключил аппарат.
-Всё, дети, пора спать!- поддержала мужа Мария.
-Но ведь можно блокировать фильтр!- воскликнул Маркус.
-Можно-то можно, но в ГРУ всё будет известно!- ответил отец.
-А что такое ГРУ?- наивно спросил Андрюша.
-Это Главное Ревизионное Управление.
-А откуда они узнают?- никак не мог понять младший.
-Дети, разве вы не знаете, что все действия каждого жителя нашего города контролируются!- строго заметила мать.
-Даже когда мы в туалете?- сострил Маркус.
-Ну, если там не происходит ничего необычного, то фильтры отсекают эту информацию и она не поступает в память компьютера,- Рудольф хорошо знал всё это, потому что раньше работал в ГРУ.
-Па, учитель в школе говорил нам, что Господь вызвал обледенение, чтобы покарать людей за падение нравов,- тихо проговорил Андрюша.
-Ну да, в прежние века либерализм в Европе привёл к полному разложению общества, когда допускались всякие извращения и даже однополые браки!- вместо мужа ответила Мария.
-Правда, я не знаю, стало ли это причиной обледенения, потому что на нашей планете периодически происходят природные катаклизмы,- глубокомысленно заметил отец.
-Но, дорогой, при падении нравственности всегда случались катастрофы. Вспомни хотя бы Помпею…- жена выразительно посмотрела на мужа.
-Ну, не знаю… Во всяком случае, доледниковое общество из-за своего разложения было не готово к катастрофе, хотя учёные заранее предупреждали …
- Ну вот!- Мария восприняла это как подтверждение своих слов.
Разговор иссяк сам собой и дети ушли спать, а Рудольф, прихватив калейдоскоп, отправился в свой кабинет. До дежурства оставалось ещё два часа и он хотел блокировать цензурный фильтр и скачать информацию на КНИ, чтобы потом в свободное время спокойно посмотреть. Его интересовал секс. „Всё-таки, как же это происходило у них, в 9-ом веке?“- подумал он, настраивая аппаратуру.
5
Через несколько дней, улучив свободную минутку, когда дети были в школе, Рудольф ввел КНИ в свой универсальный ноутбук и подключился к настенному дисплею. В эту минуту в комнату вошла жена.
-А что ты тут делаешь, дорогой?- коварно спросила она.
-Да вот, хочу посмотреть то, что нельзя смотреть детям. Надеюсь в ГРУ мне это простят…
-Я думаю, что они это простят и мне…- улыбнулась Мария.
Они устроились поудобнее на диване и уставились на экран. Сначала там мелькали какие-то непонятные фигуры. Видимо, блокатор преодолевал сопротивление фильтра, но потом очертания прояснились и супруги увидели, как…
****
Сучила встал, почёсывая ушибленный бок. Хмель как рукой сняло. Он с ненавистью зыркнул вслед ушедшему сопернику. Его маленькие глаза из-под нависающих бровей искрились недобро.
„Ну, погоди, паскуда!“- прошипел он, обнажая неровные жёлтые зубы: „Встренемся ещё на узкой дорожке!“
Парень ходко зарысил по тёмному лесу, перескакивая через пни и кочи и почти не глядя вокруг, но чутьём угадывая путь к селу, где жили его родичи-древляне.
На селе тихо, не выли даже на луну собаки. Все селяне ушли на игрище, им теперь не до сна. Кончался червень-месяц, наступила горячая пора – души мёртвых вышли из могил и живут на деревьях в виде русалок. Теперь только не зевай! Самое время умыкнуть девку! Сучила подкрался к своей избе и повёл носом – никого, только мирно спят дети. Его жёны тоже ушли на игрище. Неймётся им, сукам, похоть одолела! Он неслышно пробрался в избу, наощупь отыскал заветный нож и воткнул его в колоду, лежащую на земляном полу. Потом трижды обвернулся и обратился в волколака, поджарого и жилистого с висящей клоками серо-бурой шерстью. Только коленки на задних лапах сгибались вперёд как у человека... Злобно рыкнув, Сучила бросился к лесу, искоса поглядывая по сторонам и хищно щерясь. Глаза его зорко различали в темноте всё – живое и мёртвое. Вот, под кустом присыпаны жухлой листвой человеческие кости. А вот, папоротник... можно найти цветок и тогда откроются клады! Но теперь ему недосуг – одолела жажда мести! Какой-то глупый мышонок шмыгнул под лапу, но не успел даже пикнуть, как был выплюнут с перекушенной спиной. Волколак рысил туда, где совокуплялись люди. Он чуял это по запаху и надеялся найти там своего врага Славяту из рода Радима. В лунном свете тускло поблёскивали его жёлтые клыки, когда он останавливался и остро вглядывался в чёрные пустоты под кустами.
****
-Рудольф,- оторвалась от экрана Мария.- А что такое волколак?
-Волколак?- переспросил он.- Это оборотень, человек-волк. Им поклонялись в старину.
-А…- она опять с интересом уставилась на дисплей, где...
****
На иссиня-чёрном небе созвездие Лось раскинул свои звёздные рога. Множество звёздочек мерцает в бездонной бездне и никто не может их сосчитать, даже волшебник-волк. Он только может схватить звезду и метнуть её вниз или глядеть сверху из тёмного неба на людей, ёрзающих по земле...
Славята повалил Первушу на траву и стал шарить у неё под юбкой.
„Погоди, разденусь… и ты тоже…“- прошептала она.
Они сбросили одежду и бросились навстречу друг другу, слившись в один жаркий стонущий комок.
****

-Дорогой, повтори эту сцену и покрупнее!- воскликнула Мария и поднялась с дивана.
Она скинула с себя халат и стояла перед ним нагая. Он тоже разделся и шагнул к ней…
Казалось, что на лунной поляне в далёком 9-веке появилась ещё одна пара поклонников бога любви Купалы…
Через несколько минут Мария в изнеможении откинулась на диване и в это время…
****
Славята сполз с Первуши и раскинув руки откинулся навзничь. Он бездумно глядел в звёздное небо и улыбался. Она сунула голову ему под мышку и с наслаждением вдыхала терпкий запах мужского пота.
„В нашем роду жить будешь“,- объявил парень.
„А сколь у тебя жён?“- вскинулась девка.
„Две пока...“
„Ага...“ – согласно кивнула она, но вдруг встревожилась: „Только гляди, наш батя дуже строг, а ты умыкнул меня!“
„А що, он вено хочет?“
„Вестимо, c выкупом лучше!“- Первуша отошла в кусты, где присела, с улыбкой глядя на парня.
„Там поглядим...“- он тоже встал и помочился, а потом долго тряс членом.
Они опять улеглись на пахучую траву. Их нагие тела призрачно белели в серебристом лунном свете.
„Пошли, купнёмся,“- шепнула она, коснувшись губами его уха.
„Погоди, ещё разок...“- он прерывисто задышал и полез на неё.
„Постой!“- баба остановила его и встала на четвереньки, упёршись локтями в землю: „Так хочу!“
Славята крепко взял её за крутые бока и... осел, кто-то тяжёлый и колючий накинулся ему на спину. Первуша оглянулась и с ужасом увидела, что огромный мохнатый волчище пытается вцепиться клыками в горло её любовника. Баба рванула висевший на груди нож и бросилась к зверю. В один миг нанесла короткий и быстрый удар. Волк взвизгнул, лязгнул зубами и пустился наутёк.
„Ты глянь!“- воскликнула она, глядя вслед зверю: „Коленки-то у волчары сгибаются вперёд как у человека!“
„Да?“- он озадаченно почесал затылок: „Выходит, это волколак... „
„Уж ни тот ли парень перекинулся?“- спросила Первуша.
„Какой?“
„Ну тот, что на капище приставал“.
„А… может,“- неуверенно протянул Славята.
Они собрали свою одежду, но не оделись, а нагие пошли к реке. На берегу потянуло утренней прохладой. Свежий ветерок шелестел листвой и гнал рябь по воде. Вдали за рекой занималась заря, багрецом окрашивая небосклон.
„Глянь, зарево! Скоро солнышко встанет!“- радостно воскликнула Первуша и шагнула к реке. Славята разбежался, обогнал её и нырнул в воду. Она подождала, пока он вынырнет, и поплыла, высоко выбрасывая руки. Когда женщина вышла на берег и нагнулась, чтобы одеться, парень схватил её за шею и поставил на четвереньки... Восходящее солнце ласкало своими свежими утренними лучами его жилистую спину и упругие ягодицы... Потом он поднялся с колен и с наслаждением потянулся, повернувшись лицом к солнцу. Она молча одевалась, с удовольствием поглядывая на его сильное нагое тело и увесистый, ещё не полностью опавший род.
****
-Дорогой,- хитро прищурилась Мария.- А ты можешь повторить эту сцену?
-Наверное смог бы, но мне надо на дежурство. Новый начальник дерёт с нас три шкуры! - Рудольф поднялся с дивана.- Но ты можешь смотреть дальше.
-Ну нет, без партнёра это не интересно… К тому же, мне тоже надо работать,- она сладко потянулась.- А всё-таки сцена на песке… на четвереньках… это забавно!
-Разве ты не пробовала?- удивился муж.
-На песке, нет! Ты же знаешь, я никогда не видела настоящего песка…
-И я тоже,- он торопливо поцеловал её в щёку и направился к выходу.
6
Долгое время семья не трогала калейдоскоп. Для их государства настали тревожные дни и все взрослые мужчины были призваны в ополчение на случай войны. Дело в том, что соседняя страна Паризия предъявляла претензии на их источники энергии. Конфликты и войны между городами под стеклянными колпаками происходили всегда. Казалось бы, энергию научились получать из всего – земли, воды, воздуха. Но земля после извлечения из неё энергии больше не плодоносила, вода не годилась для орошения и питья, а воздух для дыхания. Эти отходы выбрасывались наружу за стеклянные колпаки, где покрывались льдом и снегом, никому не принося пользы. Поэтому люди вынуждены копать, всё больше углубляясь в недра земли и превращая пространства под городами в сеть пещер. О богатых энергией нефти, газе или урановой руде никто уж не вспоминал, потому что их запасы на Земле и близлежащих планетах давно исчерпаны, возить же руды из других галактик дорого и опасно. Хозяева иных миров ревниво охраняют своё достояние.
Однако, на этот раз противостояние между городами закончилось миром. Паризия умерила свои претензии, получив часть подземелий. Довольные ополченцы вернулись домой. Всё-таки хорошо возвращаться целым и невредимым с войны, которой не было! Везде царил патриотический подъём. Вернулся домой и Рудольф, тоже чувствовавший себя победителем. Посвежевший и отдохнувший он сидел за праздничным столом в кругу семьи и улыбался. Его накаченные мускулы играли под тканью комбинезона. В ополчении особое значение придавали физической подготовке. Дело в том, что уже давно войны в Европе велись врукопашную только с применением холодного оружия. Использовать атомное или даже обычное огнестрельное оружие было невозможно, потому что это привело бы к разрушению стеклянных колпаков городов и гибели всего живого от замерзания. Применение психотропного оружия оказалось неэффективным из-за того, что направленные микроволны, вызывающие психические расстройства в рядах противника, не могли проникнуть через специальные фильтры городских колпаков. Не могло быть и речи об использовании химического или бактериологического оружия, потому что все европейские города соединялись подземными ходами и это привело бы к всеобщему заражению. Да, границы строго охранялись и никто не мог проникнуть сквозь стеклянные колпаки, снабжённые всевозможными датчиками. Но сеть подземных ходов… Спецслужбы сбились с ног, пытаясь поставить под контроль добычу земли, но кто сможет с этим справиться, если это приносит доход? Различные фирмы и частные лица рыли и рыли землю, невольно соединяя все города паутиной подземных ходов. Вот и решили власть имущие впредь воевать только на кулаках и ножах. Однако, и при таком способе ведения войны случались потери и матери как и прежде оплакивали своих сыновей. Но на этот раз всё обошлось!
-Да здравствует наша страна Умляндия!- воскликнул Андрюша.
-Молодец, сынок!- погладил его по голове отец.- Родина превыше всего, а иначе - либерализм, анархия и распад на радость нашим врагам, которые только этого и ждут!
-А всё-таки какая интересная цивилизация была у древних славян!- переменила тему разговора Мария.- У них всё было своё, самобытное… и религия, и одежда, и даже астрономия!
-Астрономия?- заинтересовался Маркус.
-Ну да, например, созвездие Большая медведица они называли – Лось. Видимо, считали, что это больше походит на ветвистые рога лося…
-Но не забывай, дорогая, что древние славяне были многожёнцы!- заметил Рудольф.
-Ну и что? Многожёнство способствовало увеличению народонаселения!
-Па,- вмешался Маркус.- А кто такие варяги? Мы в прошлый раз видели, как новгородцы призвали их управлять собой.
-Варяги – это норманы. Они жили на севере и наводили ужас на всю Европу. Мужественные были воины!
-А что с ними стало?
-Народы приходят и уходят, сынок. Кто знает, где теперь гунны, аланы, скифы… В России варяги слились со славянами и вместе с угоро- финскими племенами образовали великий русский народ!- Рудольф выразительно посмотрел на жену.
-Ну да, во мне течёт русская кровь, а следовательно и в вас,- она улыбнулась и обняла обоих сыновей за плечи.
-Па,- не отставал Маркус.- И что же, славянами всегда правили варяги?
-Ну нет, настоящими варягами были только князья Рюрик, Олег и Игорь.
-А потом?
-Потом обрусели…
-Как обрусели?
-Игорь женился на славянке по имени Прекрасна. Правда, потом она получила варяжское имя Ольга…
-Ну и…
-У них родился сын Святослав. Значит, он уже наполовину варяг…
-А дальше?
-Дальше, у Святослава и горничной по имени Малуша родился сын Владимир. Выходит, он уже только на четверть варяг… А если учесть, что воспитывал его родной дядя Добрыня, то получается – совсем славянин…
-Ха-ха-ха… Малуша!- рассмеялся до этого молчавший Андрюша.- Какое смешное имя! Она что, очень маленькая была?
-Видешь ли, сынок,- вмешалась Мария.- У древних славян имена давали в зависимости от качеств человека и потом могли менять их несколько раз в жизни, так что, скорее всего, она была маленькая…
-Давайте на них посмотрим!- предложил Маркус.
-Правильно!- поддержал его младший брат.
Все вчетвером они направились в гостиную и включили калейдоскоп. Сначала довольно долго шла автоматическая настройка, видимо, сказывались манипуляции Рудольфа по блокированию цензурного фильтра. Но потом аппарат произвёл саморевизию и на экране появился незнакомый красивый город, своими деревянными постройками напоминавший Новгород. Но это другой город и небо над ним другое – голубое и безоблачное!
-Это Киев, матерь городов русских!- воскликнула Мария и радостно заулыбалась.
****
Но настроение у киевлян было отнюдь не безоблачным. По городу ползли тревожные слухи и жители из уст в уста передавали слова новгородского князя: „ Владимир идёт на тебя!“ Конечно, это относилось к их князю Ярополку. Но каждый знал, что когда князья дерутся у холопов чубы трещат! Так что горожане готовились к обороне! Тем временем князь Владимир приближался к Киеву в мрачном настроении. Бередили душу думы об Олеге, убитом Ярополком. „Негоже сие, когда брат на брата руку подымает!“- думал он, вспоминая, как когда-то совсем ещё маленькие сидели они у ног бабушки Ольги и слушали её рассказы о житие святых. А теперь Ярополк пошёл войной на брата, а потом прибрал к рукам его волость! Так к чему ждать, когда на тебя нападут? Надо напасть первым! Из трёх братьев должен остаться только один, иначе покоя не будет всю жизнь!
****
-Ма, па, а почему они воюют друг с другом? Они же братья!- воскликнул Андрюша.
-В старину такое случалось… и не только у славян,- ответила мать.
-Так что вы, ребята, ещё молодцы, потому что просто дерётесь…- иронически заметил отец.
-Ну ладно, не отвлекайтесь. Смотрите, что будет дальше!- Мария бросила на мужа укоризненный взгляд.
Они взглянули на экран и увидели, что…
****
У князя Владимира, кроме варяжской дружины, в ополчении много новгородцев, кривичей и чуди. Северянам не по нраву терпимость Киева к новой греческой вере, неумолимо проникающей на Русь с юга. Но сперва северная рать зашла в Полоцк, захватила его, разграбила и пленила тамошнего князя Рогволода.
„Ты кто есть?“- небрежно бросил Владимир, когда к нему подвели пленников.
„Князь полоцкий Рогволод с сыновьями и дочерью“- с достоинством ответил статный седобородый муж.
„Был князь, а теперь – в грязь!“- злорадно оскалился победитель.
Окольные загоготали, схватившись за животы.
„Псы шелудивые!“- вскричал Рогволод и замахнулся кулаком.
Владимир поднял руку и все смолкли.
„Помнится, твоя дочь отказала сватам моим…или я запамятовал трохи?“- победитель криво усмехнулся.
При этих словах пленник вздрогнул и покосился на дочь.
„И будто бы не желает она выходить за сына рабы?“- продолжил Владимир.
Рогволод закрыл глаза. Вот, отчего тогда так щемило сердце! Оказывается, одно только слово может погубить человека! Он с надеждой бросил взгляд в сторону трона, на котором совсем недавно восседел сам, увидел зловещую ухмылку нового хозяина и понял - прощения не будет.
„Казнить!“- рявкнул победитель.
„Всех?“- деловито осведомился варяг Олоф, стоящий поблизости.
„Девку не трогать!“- князь повернулся к ней: „Ну, зараз ты согласна выйти за сына рабы? “
Она ничего не ответила и опустила голову. Вокруг стояла мёртвая тишина. Владимир почувствовал, как в голову ударила горячая волна и сердце учащённо забилось. Он судорожно проглотил слюну, по-хозяйски взял её за руку и повёл в ложницу…
****
-А я не понял, почему Владимир казнил Рогволода и его сыновей!- недовольно проговорил Андрюша.- Ведь отказали ему не они, а сестра?
-Кстати, Рудольф, как её звали?- спросила Мария.
-Рогнеда.
-Хм…нехристианское имя…
-Ну, какое христианское… славянское! Русь тогда было языческая!
-Ну па, почему он всех казнил? Они же не виноваты!- стоял на своём Андрюша.
-Главное, сынок, Владимир хотел присоединить полоцкие земли. Вот, в чём истинная причина, а Рогнеда только повод. – Рудольф подумал и добавил.- Мы же воюем с соседями из-за земли!
-Значит, за столько веков ничего не изменилось!- воскликнул до этого молчавший Маркус.
-Ну… что-то изменилось, а что-то нет! В сущности, основные инстинкты – пищевой, половой, инстинкт убийства остались прежними,- заключил отец.
-Всё, дети, на сегодня хватит! Идите делать уроки!- заметила Мария и выключила калейдоскоп.
7
И опять семья долго не подходила к калейдоскопу. Родители ссылались на занятость, а дети одни не решались погружаться в исторические дебри, чтобы не светиться в ГРУ. Кто знает, потом в свидетельстве об окончании школы запишут нездоровые наклонности и всё такое… и конец карьере!
-Маркус,- толкнул локтем брат.- А что случилось с нашими предками? Странные какие-то стали, шепчутся всё…
-Ага, надо пронюхать,- отозвался тот.
Но пронюхать не получалось. Родители закрывались в своей спальне и о чём-то подолгу говорили. Прослушать не удавалось, аппаратуру они блокировали, а стакан, приложенный к уху, не самый совершенный инструмент для прослушки. Но всё-таки кое-что удалось узнать. Когда родители начинали спорить и повышали голос, до ребят долетали обрывки фраз. „Я не виноват, меня подставили. У меня с ней ничего не было!“- утверждал отец. „Но в ГРУ сказали, что у них есть видеоматериалы!“- возражала мать. „Враньё! На понт берут, ничего у них нет!“- стоял на своём Рудольф. “Но я сама видела!“ „Это фальсификация!“ и так далее… Дело в том, что Умляндия имела свою религию, многое вобравшую в себя из христианства, иудаизма и буддизма. Многожёнство было запрещено, потому что мужская часть населения по численности значительно превосходила женскую. Но запрещалось и многомужество, так как это не способствовало увеличению рождаемости. По этой же причине строго пресекались внебрачные связи. Возникла новая любовь? Пожалуйста! Официально зарегистрируйте свои отношения и ждите ребёнка! Если возникли трудности с зачатием, вам помогут. Наука это позволяет! Конечно, можно зачать в пробирке с последующим развитием плода в специальных инкубаторах. Но как показала практика, такие дети менее жизнеспособны нежели рождённые обычным путём, поэтому искусственное оплодотворение применялось только для экспериментов в научных целях.
Итак, в Умляндии можно разводиться и жениться сколько душе угодно! Рудольф, например, женат пятый раз, от первых браков росли восемь мальчиков и одна девочка. Но внебрачные связи… ни-ни! Себе дороже! Могут упечь на вечные работы в подземелье! Как поняли дети, между их родителями начался разлад именно по этому поводу. Кто-то стукнул в ГРУ, что Рудольф на работе спутался со своей сотрудницей. Мол, пока в ЦКТ идёт автоматическая регуляция параметров атмосферы, он со своей помощницей… И даже предоставили видеоматериалы! Этим расследованием и занимается сейчас ГРУ. Необходимо выяснить, подлинные ли это доказательства или дешёвая подделка! А пока между супругами идут нескончаемые споры: „А ты… а ты…“ Какой уж тут калейдоскоп!
Дети смирились и стали ждать, чем всё кончится. А пока ходили в школу, делали уроки, занимались спортом… Да мало ли чем могут заняться ребята в 29-веке!
Но всему приходит конец. Закончилась и эта неприятная история. В ГРУ установили, что Рудольф стал жертвой подставы и гнусной клеветы! Он ни в чём не виноват! Его морально неустойчивая помощница в духе минувших веков хотела завести с ним шашни и получать удовольствие, но не рожать детей – будущих воинов Умляндии! Конечно, стране нужны и девочки, будущие матери. Недостойную помощницу уволили с работы и определили в ЦЭСП – Центр экстренной сексуальной помощи, дабы там удовлетворяла она свою похоть, принося одновременно помощь государству и людям.
Мало по малу отношения между родителями пришли в норму и дети поняли, что теперь можно посмотреть, как там жили люди в глубине веков.
-Ма, па, давайте посмотрим калейдоскоп, а то давно не включали!- попросил Маркус.
-А как вы учитесь в школе?- сторого спросил отец.- Я был очень занят на работе и давненько не проверял вашу успеваемость.
-Да всё в порядке!- бодро ответил Андрюша.- Что мы маленькие?
-А вот сейчас проверим! – воскликнул Рудольф и включил свой ноутбук.
На дисплее замелькали страницы электронных школьных тетрадей и дневников с оценками и замечаниями учителей. Отец настроил анализатор и в появившейся таблице прочёл предварительные выводы. Его старший сын Маркус обнаруживает склонность к научной работе, а младший Андреус - коммерческие способности.
-Ну что ж, неплохо, примерно это я и ожидал,- глубокомысленно заключил отец и добавил.- Но помните, кем бы вы ни стали, главное – защита Родины! А для этого надо всегда быть в отличной физической форме!
-Само-собой! – переглянулись ребята.
Это означало, что кризис окончательно миновал и теперь можно всласть побродить по вековым дебрям! Не принимавшая участия в разговоре Мария тронула старт и на стенном экране задвигались и заговорили уже порядком забытые люди.
-Па, я забыл, на чём мы тогда остановились?- спросил Андрюша.
-Новгородский князь Владимир присоединил полоцкую землю к своим владениям и подступил к Киеву, – ответил Рудольф.

****
Но многолюдный Киев – это не Полоцк, там сидит князь Ярополк с многоопытным варягом Свенельдом и дружиной. Они извещены об осаде и изготовились к обороне. Поэтому Добрыня старался охладить горячую голову Владимира, стремившегося немедленно идти на приступ. Хитрый советник хотел немного обождать, потому что уж сплёл сети и закинул их, а теперь хотел посмотреть – поймается ли рыбка... Согласно хитроумной задумке княжеского дяди этой рыбкой должен стать киевский воевода Блуд, давно известный как алчный мздоимец. Вот, к нему-то Добрыня и послал новгородского сотского Богомила, своего старого приятеля. Когда посол тайно прибыл на теремной двор, Блуд, округлый ещё нестарый человек, сидел в трапезнице и после сытного обеда потягивал квасок. Он размышлял о том, как изменится его судьба, если в междоусобице победит Владимир. Люди баят, у новгородского князя дружина велика и дядя его Добрыня дуже хитёр. А их старый воин Свенельд вчера помер и теперь надеяться не на кого. Князь Ярополк молод и неопытен, а он сам из-за спины Свенельда никогда не высовывался. Блуд сыто рыгнул и с удовольствием погладил себя по животу. Жёны его разошлись по своим ложницам и он решал - к которой сейчас пойти? Внезапно внимание воеводы привлёк шум во дворе. Он выглянул в окно и увидел высокого незнакомца в накинутом на одно плечо кафтане. Вокруг крутились холопы. „Кто бы это мог быть?“- с тревогой подумал Блуд. Сердце ему подсказывало, что это непростой гость. И правда, вскоре явился слуга и зашептал на ухо: „Господине, посол от Добрыни! „
„Ну вот, на ловца…“- подумал воевода и коротко бросил: „Зови!“
Вскоре в трапезницу вошёл дородный господин. Он молча поклонился, коснувшись рукой пола, и прогудел: „Имя моё Богомил, новгородский сотский“.
По многозначительному виду новгородца Блуд догадался, что дело предстоит нешуточное. Он принялся потчевать гостя, стараясь выиграть время и получше изготовиться: „Изволь, господине, откушать с дороги!“
Гость присел к обильно уставленному столу, рассеянно отломил ножку запечённого поросёнка и опасливо покосился на дверь.
„У меня и в заводе нет, щобы подслушивали!“ – перехватил его взгляд воевода: „ Зараз зоб вырву!“
Богомил как будто успокоился и откусил кусок мяса, но тут же отложил ножку. По всему было видно, дело у него важное и не до еды теперь.
„Медку или кваску откушай, гостюшка дорогой,“- притворно лебезил хозяин, вопрошающе заглядывая в глаза.
Гость припал к братине с мёдом, но потом решительно отставил её и упёрся взглядом в Блуда: „От Добрыни послан я... Слыхал ли про такого?“
„Как не слыхать! Ещё при княгине Ольге в гридях состоял, братаня ключницы её Малуши.“
„А... то давно было, а теперича он дядя самого новгородского князя Владимира!“- гость гордо выпрямился.
„И о сём наслышан“,- кивнул хозяин.
„Значит, знаешь, що муж сей слов на ветер не бросает!“
„Ну… так, а какие слова-то?“- насторожился воевода.
„Коль сослужишь службу,“- посол широко развёл руками и весело осклабился: “Будешь иметь злата-серебра немерено!“
„Хм..“, - Блуд хитро прищурился: „А какова служба-то?“
Посол нагнулся к уху хозяина и жарко зашептал: „Выманить надобно Ярополка из города!“
„Звонки бубны за горами, да к нам придут как лукошко,“- засомневался воевода: „ Непросто сие! Коль дознаются, так не сносить мне головы!“
„А дедушка так и не узнал, що внучек корову украл,“- подмигнул гость.
Он вынул из-за пазухи увесистую калиту и бросил её на стол: „ Вот... а потом будет ещё больше!“
Воевода липким взглядом скользнул по мошне и подбросил её на ладони: „Ого!“
„А то!“- гость поднялся из-за стола: „Пора мне! Не ровён час…“
„А как выманить-то…“- Блуда начали терзать сомнения.
„Думай, воевода, думай…“- посол направился к выходу.
Не доходя до двери он обернулся и бросил через плечо: „Денег зря не платят, их отрабатывать надобно, а не то…“
Дальнейших слов хозяин не расслышал, потому что гость скрылся за дверью. Но и без того было ясно – назвался груздём, полезай в кузов. Оставшись один Блуд глубоко задумался – и так плохо, и эдак нехорошо! Если взял деньги и не сделал – смерть, если до времени разоблачат – опять смерть! В трапезницу заглянула младшая жена и призывно улыбнулась. Воевода раздражённо махнул рукой – уйди, мол, не до тебя! Терзаемый сомнениями Блуд поднялся в свою ложницу и забылся тревожным сном. Проснулся он под вечер, когда в доме уж зажгли свечи. Но в тяжёлой со сна голове созрела дума, как выманить князя Ярополка из Киева.
****
-Всё, ребятки, обедать, а потом в фитнесстудию!- воскликнула Мария и выключила калейдоскоп.
-Ну ма, ещё немножко!- захныкал Андрюша.- Охота посмотреть, чем это кончится…
-Завтра посмотрим!- отрезал отец.- Во всём надо иметь чувство меры!
Дети недовольно переглянулись и направились в столовую.
-Всегда так, выключают на самом интересном месте!- канючил младший брат.- А как ты думаешь, захватит Владимир Киев?
-Не знаю…- неуверенно протянул Маркус.- Завтра посмотрим.
Пообедав братья отправились в тренировочный цент, где встретились со своими однокласcниками и вскоре забыли о перипетиях 10- го века.
8
В повседневной суете промелькнуло несколько дней. Дети сдавали экзамены. Рудольф ходил на дежурства в ЦКТ, где получил повышение по службе, после того как ГРУ установило его непричастность к адюльтеру. Мария же работала дома. Она сидела перед монитором и следила за космическими сообщениями. Точнее, следила автоматика, а в её обязанности входило фиксировать показания приборов, когда появлялись сигналы тревоги, которые она тут же передавала в ЦАД – Центр анализа данных. Но рутина электроники и автоматики, рукотворные параметры атмосферы – всё это угнетало своим однообразием и предсказуемостью. Людям хотелось свежего воздуха, хотя уже несколько веков они не знали, что это такое.
-Интересно, захватит ли Владимир Киев?- как-то за обедом спросила Мария.- И вообще, сыграет ли он заметную роль в истории России или будет как многие проходной фигурой?
Конечно, на этот вопрос никто не мог ответить.
-Па,- предложил Маркус.- Давай на спор, я говорю, что князь Владимир не захватит Киев.
Он протянул отцу руку, которую тот пожал без особого энтузиазма.
-Трудно сказать, старик, как сложатся события,- Рудольф с сомнением покачал головой.- Владимир молод и пока ничем особенным себя не проявил…
-Но если он во всём будет также активен, как c женщинами, то…- Мария загадочно улыбнулась.
-Ма,- вмешался Андрюша.- А почему такое имя у этого воеводы – Блуд? Это от слова – блудить?
-Может быть…я не знаю,- пожала плечами мать.- Давайте лучше посмотрим.
-Ура!- в один голос закричали дети и бросились к калейдоскопу.
На засветившемся экране появился уже знакомый Киев.
****
Юный князь Ярополк помнил слова гонца: „Владимир идёт на тебя“. Однако, к обороне не готовился и когда стало известно, что северяне на подступах к городу, растерялся. Он бросился в гридницу, где пировала дружина. Там рекой лились греческие вина и славянские хмельные мёды, вокруг смрадно и угарно. Кроме винного перегара, в воздухе носятся запахи жареного мяса, лука, варёных овощей. Шумно, все галдят, перебивая друг друга.
„Гой вы еси, добры молодцы!“- выкрикнул Ярополк.
И было в его голосе столько тоски и тревоги, что гриди притихли и повернулись к нему. Нечасто заходил он в гридницу, предпочитая пирам и веселью мирные беседы с христианскими проповедниками.
„Идёт на нас войной брат мой!“- дрогнувшим голосом продолжил князь: „ Рать его вот-вот будет у городских стен! Що делать?“
Гриди опять наперебой зашумели. Воевода Блуд поднял руку, требуя тишины.
„Говори! “- кивнул ему Ярополк.
Все вдруг притихли так, что стало слышно, как бьются мухи в засиженное окно.
Воевода грузно поднялся из-за стола, оправил залитую вином рубаху и огляделся мутными хмельными глазами.
„Князе…“- он замялся, как будто подыскивая слова: „В Киеве тебе оставаться никак нельзя!“
Вновь поднялся неимоверный шум. Одни кричали, что правильно-де, оставаться никак нельзя, другие, напротив, надо затвориться и изготовиться к обороне.
„Не галдите все сразу!“- воскликнул князь и указал на молодого русоволосого парня: „Говори ты, Варяжко.“
„Зачем нам выходить из Киева?“- с недоумением спросил тот: „Стены крепки и войска довольно!“
„Так-то оно так...“- возразил Блуд: „ Да киевляне дуже ненадёжны!“
„Как?“- не понял Ярополк.
Остальные молчали, обдумывая неожиданную весть.
„Верные люди доносят мне, що сносятся они со Владимиром… „ – воевода понизил голос до шёпота.
„Измена?“- побледнел князь.
„Хотят ночью отпереть ворота и впустить врага!“- уверенно закончил Блуд, преданно заглядывая в глаза.
„ Не может быть!“- воскликнул Варяжко.
„Я сам не верил, пока не проверил!“- бросил на него гневный взгляд воевода.
„Но почему они хотят изменить мне?“- со слезами в голосе вскричал князь: „Я ли ни был к ним добр и щедр!“
Блуд потупился, пряча глаза и как будто смущаясь, потом вскинулся и выпалил : „Люди баят, що ты задумал изменить cтарой вере и возжелал крещение принять!“
„Истинно так!“- развёл руками князь: „ И бабушка Ольга крестилась!“
„Но батюшка твой крепко держался за веру наших отцов и дедов!“- торжественно возвестил воевода.
Упоминание о легендарном Святославе вызвало шум среди гридей, будто степной ветер прошелестел над столом, призывая всех в поход. Люди склонялись на сторону Блуда, поборника старой веры.
„Как же быть?“- совсем сник Ярополк.
„Выйти из Киева, дабы не было измены!“- наперал воевода.
Эти слова повисли в напряжённой тишине. Отрезвевшие гриди молчали, не зная, что сказать.
„А куда идти-то?“- беспомощно спросил князь.
„А хотя бы в Родню!“- Блуд показал куда-то в сторону: „Городок невелик, но жители тебя любят!“
В гриднице вновь поднялся шум, заговорили все сразу, но что, понять было невозможно.
„Тихо!“- прикрикнул Ярополк: „Не все сразу!“
Шум постепенно стих. В наступившей тишине поднялся Варяжко и, тряхнув кудрями, гаркнул: „ А какого рожна мы там забыли, в этой Родне!“
На бледном лице князя отразились смятение. Что делать? Киев его родной город, здесь ему знаком каждый двор... А если горожане предадут? Как страшно!
„Идём в Родню!“- наконец, решился Ярополк.
Вскоре дружина во главе с князем вышла из Киева и двинулась на Родню. А Блуд не теряя времени отправил гонца во вражеский стан со словами: „Птичка вылетела из гнезда“.
****
-Всё-таки предательство – это мерзко!- воскликнул Маркус.
-Ага,- согласился Андрюша.
-В истории человечества это было всегда,- глубокомысленно заметил отец.
- Киев хорошо укреплённый город, хотя стены и деревянные,- продолжил старший сын.
-Ну, в то время на Руси все города имели деревянные стены,- вмешалась Мария.- В отличие от сёл, у которых вовсе не было ограды. Отсюда и слово „город“, то есть огорожен…
-Мама права,- веско проговорил Рудольф.- Каменные стены появились позднее.
-Ну ладно вам!- закапризничал Андрюша.- Давайте лучше смотреть!
Все взглянули на экран и увидели, что…
****
Киев опустел. Жители с обидой говорили друг другу, что Ярополк бросил их и теперь надобно искать другого нарядника, потому что без власти им никак нельзя – безладица и воровство одолеют! Услышав, что новгородский князь на подходе, горожане распахнули ворота и Владимир беспрепятственно вошёл в город, был встречен хлебом-солью и утвердился на киевском столе. Он разгульно праздновал свою победу, пил безмерно хмельные мёды, без разбора хватал девиц и волок их в ложницу, совсем недавно принадлежавшую брату. Киев захлестнула череда пиров, которые длились по весемь-десять дней кряду, после чего наступала небольшая передышка, но вскоре веселье как пожар в засуху вспыхивало вновь. На площадях наспех ставили деревянных идолов и совершали кровавые требы, принося в жертву истуканам сынов и дочерей славянских. Главным среди идолов был Перун, бог войны и огня, с окованной серебром головой и золотыми усами. Хмельной князь в окружении прихлебателей с жадностью глазел на пролитую кровь.
„Ай да князь!“- восхищались киевляне, принимавшие участие в празднествах: „ Вот это по-нашему!“
Владимир довольно улыбался, глядя на всеобщее буйное веселье.
Привезённая из Полоцка Рогнеда, вспоминая судьбу отца и братьев, с ужасом думала: „Неужели и меня ждёт та же участь?“
Но в Киеве был ещё один человек, который не радовался празднику. Это родной князев дядя Добрыня. Однажды рано поутру, когда племянник только проснулся, он вошёл в одрину со словами: “Рано пташечка запела, как бы кошечка не съела!“
„Ты що, дядя?“- не понял Владимир: „ Какая муха тебя укусила?“
„Делу время, а потехе час!“- продолжил Добрыня.
„О каком деле толкуешь ты? Разве я не князь киевский?“
„А знаешь ли, племянничек, що брат твой, сидя в Родне, сносится с печенегами и призывает их на помощь?“
„Неужели!“- вскинулся князь: „ Они же нам враги, брат сам с ними воевал!“
„Были враги, а стали друзья !“- покачал головой советник: „ За деньги всё купить можно...“
„А що, у Ярополка казна велика?“
„Велика-невелика, а посулил печенегам за твою голову отдать Киев на разграбление...“
Владимир вскочил с одра и в одной рубахе бросился во двор, крикнув на ходу: „За мной, в поход!“
Добрыня хорошо знал своего племянника и умел тронуть нужные струны в его душе. В тот же день князь во главе ополчения двинулся на город Родня и обложил его, не давая подвозить продовольствие. Вскоре в небольшом городке запасы съестного иссякли и начался голод. Воины сновали по дворам, шарили по закутам, вынося всё, что можно съесть. Дело дошло до того, что ели даже кошек и собак.
****
-Вы только посмотрите, сколько в таком небольшом городке кошек и собак!- не выдержал Маркус, показывая пальцем на экран.- В нашем зоопарке всего несколько!
-А разве кошек и собак едят?- спросил Андрюша.
-Когда случается голод, всё едят,- заметил отец.
-Рудольф,- обратилась к нему жена.- Тебе не кажется, что они слишком много пьют алкоголя и едят мяса?
-Ну, как тебе сказать…- замялся муж.- Алкоголя, пожалуй, да, много…хотя учти, мёды и вина не содержали много спирта.
-А мяса?- не отставала Мария.
-Мяса?- переспросил он.- Не забывай, что дружина - это привилегированное сословие, а крестьяне…
-Ну ладно, мы потом сами увидим,- не дослушала жена и показала на дисплей, где...
****
Воины Ярополка пытались совершить вылазку, но сразу же натолкнулись на плотные ряды северян, ощетинившихся копьями и мечами. Передовой отряд осаждённых был смят, а остальные бросились назад в город, где их тоже ждала верная смерть, но уже от голода. Началось брожение, ратники из варягов под покровом ночи перебегали в стан противника, где было много их соплеменников. Остальные готовы были сдаться на милость победителя, только бы не терпеть муки голода.
Неожиданно в город прибыл гонец от Владимира с предложенеием мира. И опять Ярополк колебался, не зная, что делать. Он собрал совет, где как и в Киеве схлестнулись воевода Блуд и ратник Варяжко, готовые спорить до хрипоты, отстаивая каждый своё.
„Иди к брату, князе, прими мир“- наперал Блуд: „Родная кровь не обидит! А так нас всех перебьют! А миром-то, глядишь, выторгуешь у него лакомую волость...“
„Не слушай его, князе! Иди лучше к печенегам и приведи от них войско!“- кипел Варяжко, в гневе раздувая ноздри: „ А тогда поглядим, чья возьмёт!“
Ярополк с недоумением смотрел то на Блуда, то на Варяжко, рассеянно скользил взором по растерянным лицам остальных гридей и думал: „ Может, прав Блуд, брат родной не даст в обиду!“
Наконец, князь решился, встал с лавки и как-то обыденно произнёс: “ Пойду я, будь, что будет!“
Вскоре городские ворота отворились и несколько безоружных людей вышли наружу. Впереди шагал бледнолицый юноша – это князь Ярополк. Он покорно шёл навстречу своей судьбе. Как только они приблизились к становищу Владимира, их тут же плотным кольцом окружила стража.
Свечерело, небо потемнело, только иногда оно освещалось сполохами далёких зарниц, но грома не слышно. Может, обнесёт и грозы не будет?
„Люди баят, зарницы хлебу помеха и вред!“- с тревогой заметил кто-то из пленников.
„Гляди себе под ноги, паря!“- оборвал его стражник: „ Кому будет вред – наш князь рассудит!“
Как только они приблизились к шатру, оттуда вышел пожилой человек в дорогом кафтане и слегка поклонился: „Я Добрыня есть, княжий наставник.“
Затем он быстро оглядел пришедших и добавил: „ Милости просим, князе, братец заждался!“
Слегка склонив голову Ярополк вошёл в шатёр. За ним хотели последовать остальные, но Добрыня остановил их движением руки: „Братья и без нас договорятся!“
В шатре сумрачно. Слегка поблёскивает свеча, освещая только середину. В углах темно. Ярополк огляделся – брата здесь нет! Вдруг перед ним выросли два огромных варяга с обнажёнными мечами. Тускло блеснула сталь.
„Ой!“- вскрикнул князь и рухнул на мягкий восточный ковёр.
Широко раскинув руки он лежал с окровавленным горлом, а на бледном юношеском лице его застыло выражение удивления.
Осаждённые больше не сопротивлялись, распахнули городские ворота и сдались. Однако вскоре были помилованы и влились в дружину князя Владимира. Единоличному правителю Руси нужно большое войско! И только упрямый Варяжко не хотел сдаваться. Он и несколько его товарищей вскочили на коней и ушли в степи к печенегам. Ходили слухи, что не раз Варяжко приводил печенегов и зорил русские города и сёла. Потом всё стихло. Одни судачили, что его убили в степи сами печенеги, но другие утверждали, что купили-де его золотом русские князья и он перестал озоровать. Но так это или нет, толком никто не знал…
****
-Па,- не мог понять Андрюша.- А почему Добрыня помогает Владимиру, а не Ярополку? Он же им обоим дядя!
-Нет, сынок, он брат Малуши , матери Владимира, а у Ярополка другая мать,- ответил отец.- У вас же есть братья, но мать другая…
-Но мы с ними не воюем!- заметил Маркус.
-Ещё чего!- вмешалась Мария.- Вам нечего делить!
-Я всё-таки не понимаю,- продолжил Маркус.- Правильно ли поступил Варяжко?
-Смотря в чём,- Рудольф серьёзно посмотрел на сыновей.- Он прав в том, что не предал Ярополка, но приводить на свою Родину инородцев – это скверно!
-Но Рудольф,- Мария с сомнением покачала головой.- Тогда нации только складывались и понятие родины было неопределённо… важнее было сословие!
-А у нас теперь?- возразил муж.
-Ну, после обледенения всё перемешалось и сейчас как когда-то в старину самое главное – это территория! Можно сказать, вернулся сословный принцип!
-Ну вот,- Рудольф выключил калейдоскоп.- А я всё-таки считаю, что правительство может быть более или менее удачным, а Родина остаётся и изменять ей нельзя!
-Ты, дорогой, не космополит, это точно!- улыбнулась Мария и добавила.- Всё, дети, ужинать и спать!
Они перешли в столовую, где всё это время на автоматической плите готовился ужин.
9
На следующий день отложив все дела семья вновь собрались у калейдоскопа.
-А что теперь будет делать Владимир?- полюбопытствовал Андрюша.
-Известно что!- с иронией ответил старший брат.- Пустится в загул!
Мария выразительно посмотрела на мужа, но ничего не сказала.
На экране тем временем появился Киев, хмельной и весёлый. Маркус оказался прав, князь Владимир опять загулял.
****
С новой силой в городе заполыхали пиры и полилась детская жертвенная кровь. К старым идолам добавляли новые, а они требовали свежей крови. И без того охочий до баб Владимир стал совсем безудержным. Он забыл дорогу в ложницы своих первых жён - варяжски Оловы и славянки Рогнеды. Забавлялся со вдовой Ярополка, гречанкой Марией, а потом ещё женился на еврейке Адель. Но эти законные жёны, свашенные волхвами у дуба, скоро ему надоели и он завёл наложниц… много и в разных городах: в Вышгороде - 300 и в Белгороде -300, а в Берестове только - 200.
****
-Всё, хватит!- воскликнула Мария и потянулась к выключателю.- Рудольф, почему цензурный фильтр не работает?
Маркус хитро посмотрел на отца, но промолчал. „Неужели дети догадались, что я блокировал фильтр?“- подумал Рудольф: „А может быть, они уже сами смотрели эти сцены?“
-Ну ма, мы уже сами всё знаем,- как бы в подтверждение его мыслей заныл Андрюша.
-Откуда?- заинтересовалась мать.
-А в школе проходим!- в один голос ответили ребята.
-Дорогая,- согласился отец.- По-моему, там уже другое происходит.
Он показал на дисплей, где развесёлые горожане ходили по площади, обнимались и смеялись…
****
„Силён наш князь!“- кричали хмельные люди.
И то сказать - полюбили Владимира, все – и бояре, и гриди, и смерды. А как не полюбить? Во всём первый – и мёды хмельные пить, и баб мять! А добры-й! Каждый сирый и убогий мог прийти на княжий двор и получить питьё и яства по потребности. Одним словом – Красно Солнышко! Ни дать, ни взять! Однажды глянул князь в узорное теремное окно и удивился: „Що за людишки мельтешат во дворе?“
„Дак, по твоему велению убогим раздают еду и питьё“,- отвечает стольник.
„А... добре!“- кивнул Владимир: „ А тем, кто ходить не может, кто даёт?“
„А шут его знает...“- развёл руками окольный.
„Так...“- князь взял стольника за грудки: „ Наел рожу-то, а там убогие...“
Cлуга стоял ни жив- ни мёртв и что-то лепетал.
„Снаряжать возы каждую неделю и возить по городу!“
Стольник молча кивнул.
„Да чтобы бирючи впереди шли и кричали - кто не может сам ходить по болезни! И раздавать немощным!“
И начали по улицам Киева каждую неделю ездить телеги, гружёные мясом, рыбой, хлебом, овощами, бочками с мёдами и квасом. И раздавали всё это калеченным и убогим, которые сами не могли дойти до княжьего двора.
Выходит, недаром говорили люди – Владимир Красно Солнышко!

****
-Всё-таки, какая противоречивая натура!- не выдержала Мария.- И блуд, и пьянство, и братоубийство, и добродетель!
-Посмотрим, что будет дальше,- задумчиво проговорил муж.
На огромном дисплее тем временем появилась мирная картина…
****
Рогнеда склонилась над постелью спящего сына и с грустью думала о том, как печально сложилась её судьба. В девках она привередничала и выбирала женихов среди князей. Но теперь всё изменилось – отец, братья и жених Ярополк убиты, а её силой взял Владимир, когда-то отвергнутый и названный „сыном рабы“. Вначале муж иногда заходил к ней, но после родов глаз не кажет, забавляется с другими ... Она почувствовала, как к горлу подкатил болезненный комок.
„Как сынок похож на отца,“ – подумала женщина, оправила одеяло и направилась в свою ложницу, где быстро разделась и легла. Её молодое сильное тело томилось без мужской ласки. Да, она понимает, по обычаям предков муж может иметь несколько жён, но любовь должен делить поравну! Сон не шёл, она ворочалась с боку на бок, горячая подушка обжигала, грудь высоко вздымалась. Наконец, дрёма сковала её...
Вдруг женщина почувствовала, как сильные мужские руки облапали её груди, в лицо ударил хмельной дух и горячий твёрдый член вошёл в её плоть. Но всё слишком быстро кончилось и он, отвернувшись к стене, захрапел...
Рогнеда пригляделась и в тусклом лунном свете узнала своего мужа – он безмятежно спал!
„Это всё, что ты дал за мои страдания!“- зловеще прошептала она.
Женщина сунула руку под подушку и вынула нож. Взмах руки, тусклый отблеск стали и... в следующее мгновение Владимир сильно сжал её руку и рванул в сторону – нож глухо звякнув упал на пол.
„Паскуда!“- взревел он: „На мужа руку подымать!“
Рогнеда зарылась лицом в подушку и зарыдала.
„Ты убил моего отца и братьев, взял нашу волость, а теперь даже не замечаешь меня!“- сквозь слёзы причитала она: „А я твоя жена и родила тебе сына!“
Муж ловко соскочил на пол и поспешно надел портки.
„Оденься получше, во всё белое и сиди, жди! Я зараз!“- на ходу бросил он и исчез.
Женщину охватило тревожное предчувствие: „Одеться во всё белое? Уж ни требу ли задумал свершить?“
Охваченная смятением она бросилась в детскую и растолкала спящего сына.
„Изяславушка, сыночек мой!“- бормотала мать, тряся сына за плечо: „ Защити меня от отца!“
Вдвоём они вернулись в ложницу, где мальчик спрятался за дверью, а мать уселась на одр и опустила голову, сжав колени и спрятав между ними ладони. В наступившей тишине она слышала биение своего сердца. Вдруг послышались тяжёлые шаги и в дверях появился Владимир. В одной руке он держал горящую свечу, а в другой – короткий меч. Муж грозно огляделся и шагнул к женщине. Над её головой блеснул клинок.
„Но ты здесь не один!“- вдруг раздался звонкий мальчишеский голосок.
Ребёнок вышел из-за двери. Отец оглянулся и бессильно опустил меч.
„Кто же знал, что и ты здесь...“- пробормотал он и вышел вон, громко хлопнув дверью.
Мать прижала к груди сына и долго плакала, заливая его русую головку горючими слезами.
„Защитничек ты мой, маленький...“- горько шептала она.
Они улеглись на ложе и крепко обнялись...
Добрыня посоветовал князю не убивать строптивую жену из-за такого славного сына и оказалось - как в воду глядел, потому что через девять месяцев родила Рогнеда ещё одного сына, наречённого Ярославом и прозванного впоследствии Мудрым.
****
-Вот это да!- воскликнул Андрюша.- Такой маленький и не испугался меча! А ведь он, наверное, ещё меньше меня…
-По-моему, Владимир не безнадёжен,- заметила мать.- В нём иногда проявляется доброе начало!
-Ну, посмотрим…- протянул Рудольф.- Время тогда было лихое, как, впрочем, и всегда!
На экране сменилась картинка, на которой дядя с племянником вели мирную беседу. Но приглядевшись зрители поняли, что разговор был не таким лёгким…
****
Владимир возмужал, почувствовал в себе силу и не хотел больше зависеть от дяди. Поэтому когда однажды поутру Добрыня вошёл к племяннику, то был встречен вопросом: „А что дядюшка, не наскучил ли тебе Киев?“
„Куда он клонит?“- подумал старик, но ничего не ответил, а продолжал стоять, как будто разглядывая узор на цветном оконном стекле.
„ Мне нужен наместник на Новгороде, дабы воровства там не было,“- Владимир поднялся из-за стола и накинул кафтан на одно плечо.
„Подрос племяш, сам с усам стал“- с горечью подумал дядя, но вслух бодро произнёс: „Истинно так, на Новгороде свой глазок-смотрок нужон, без сего града из варяг в греки не попадёшь!“
Виду старик не подал, а на душе неспокойно – был советником самого киевского князя, а теперь… вроде как ссылка. Однако, делать нечего, смирил Добрыня свою гордыню, созвал домочадцев, собрал пожитки и отправился на ладьях на север. А путь на Новгород долог, надо пройти четыре реки и два волока.
А молодой князь тем временем не сидел сложа руки. Он смирил вятичей, которые отложились и перестали платить дани, разбил ятвягов и вернулся в Киев, где был встречен ликующим народом как победитель. В городе царило оживление, как всегда бывает перед большим праздником. На площади около идола Перуна суетились волхвы, одетые в белые одежды. Они метали жребий, кому выпадет участь пролить свою кровь для ублажения богов. Вокруг крутились зеваки, всем хотелось знать – кто станет жертвой?
„Трохи стремно!“- пробормотал какой-то оборванец: „ А вдруг на меня покажет!“
„Не… ты не подойдёшь, коряв дуже “,- усмехнулся его товарищ: „, Для сего дела чистый юноша нужон!“
Жребий пал на сына варяжского купца, недавно принявшего христианство. Собравшиеся загудели. Старший волхв, прозванный за красноречие Соловьём, показал в сторону купеческого двора: „Народ, за мной!“
Толпа устремилась за ним. У закрытых ворот люди остановились.
„Эй, хозяин, отворяй!“- пнул ворота Соловей.
За забором сперва залаяли дворовые псы, а потом послышались неспешные шаги.
„Ты кто есть?“- раздался ровный мужской голос.
„Волхв Соловей, а со мной народ киевский!“
„Що хотите вы, люди добрые?“
„Отворяй!“- выкрикнул кто-то из толпы.
Ворота заскрипели и в проёме появился высокий человек с седеющей бородой. Он вопросительно посмотрел на непрошенных гостей. Вперёд выступил Соловей и торжественно произнёс: “У нас сегодня большой праздник – с победой вернулся светлый князь Владимир Красно Солнышко!“
Варяг молчал, ещё не понимая, куда клонит волхв.
„Теперича надобно умилостивить Перуна, дабы и впредь он приносил нам только победу!“- продолжил Соловей.
Купец побледнел, поняв в чём дело.
„Жребий пал на твоего сына, богам угодно взять его к себе!“- победно закончил волхв.
„Но…“- варяг осёкся: „Я принял христианство. Иисус принёс себя в жертву за всех нас и больше жертв не требуется!“
По мере того, как купец говорил, в нём росла уверенность в своей правоте.
„Тю…“- Соловей обернулся к толпе и глумливо улыбнулся: „Хри-сти-анство!“
Cобравшиеся зашумели, заулюлюкали.
„Может, ты и имя своё сменил?“- наперал волхв.
„Да, меня нарекли Иосифом!“
Толпа покатилась со смеху. Вожак поднял руку, требуя тишины: „Вот що, Иосиф, народ решил взять сына твоего на заклание!“
„Вер-на!“- понеслось со всех сторон.
Варяг не говоря ни слова резко захлопнул ворота, только глухо звякнул стальной засов.
„Ваши боги просто дерево, истуканы! А Бог истинный один, он сотворил всё на земле и ему не нужна человеческая кровь!“- донеслось из-за ворот: „Не дам я сына своего бесам на растерзание!“
Наступила зловещая тишина, стало слышно, как где-то каркают вороны.
Небо заволокло тучами и заморосил дождь. Люди обалдело глазели на ворота и молчали – такого они никогда не слышали! Не дать своего сына на заклание и прогневить богов?! Первым пришёл в себя Соловей: „Тащи барана!“
Вскоре приволокли бревно, окованное с одного конца, поднатужились и с разбега ударили в тесовые ворота. Раздался треск, но ворота устояли. Разбежались и ударили ещё - послышался хруст и бревно провалилось внутрь. Какой-то юркий мужичонка влез в пролом и отодвинул засов – ворота отворились и толпа хлынула внутрь. Во дворе пусто, только рвали цепи дворовые псы, захлёбываясь лаем. Собак оглушили дубинами и тут же зарезали. Сломали крыльцо с навесом, потом ворвались в дом и выволокли наружу Иосифа с сыном.
„Ну, отдаёшь сына?“- подступил к отцу волхв.
„Нет!“- вскричал Иосиф, сплюнув кровь.
„Кончай их!“- взвизгнул Соловей.
Толпа накинулась на пленников и не отходила, пока жертвы ещё дышали. Наконец, люди постепенно остыли и успокоились.
„Тьфу!“- презрительно плюнул в сторону убитых волхв.
Вдруг вперёд выскочила какая-то толстомордая баба, сорвала с головы платок и заходила по кругу, весело выкрикивая: „Ух ты, ах ты!“
„Эка разбирает её!“- заметил кто-то из толпы.
Люди постояли ещё и окончательно успокоившись стали расходиться по домам. Стемнело и праздник кончился.
На следующий день никто не вспоминал о случившемся, жизнь текла своим чередом.
****
-Похоже, на Руси человеческие жертвоприношения прекратились ещё до принятия христианства!- заметила Мария, оторвавшись от экрана.
-Да, ограничивались белыми петухами,- ответил Рудольф.- Но петухов резали тайком по избам и после христианизации…
-Но, может быть, для супа?- улыбнулась она.
-Кто его знает…- муж пожал плечами.- Но резали именно по языческим праздникам, так сказать, символически…
-А я не понимаю, для чего убивают ни в чём не виноватых людей!- воскликнул Маркус.
-Ага,- поддержал его Андрюша.
-Ну, так устроены люди… они считали, что невинная кровь угодна богам,- неуверенно ответил отец.
-Искупительная жертва…- как-то смущённо заметила мать.
Братья с недоумением переглянулись, но промолчали.
-Интересно, как всё-таки происходило крещение Руси?- воскликнула Мария.
-Ну да, понятно, у тебя и детей имена христианские,- улыбнулся муж.
-Не только поэтому… просто интересно,- она указательным пальцем тронула настройку калейдоскопа и на дисплее замелькали картинки киевской жизни – базарные площади, кружала, где люди пили хмельное, языческие капища и даже христианская церковь…
****
В киевской церкви постоянно шли богослужения. Их проводил иерей из болгар. Наведывались и греческие проповедники, призывая народ креститься. Но русины, особенно северяне, наотрез отказывались, держались за веру отцов. Не помогали даже рассказы о княгине Ольге, в старости принявшей христианство, хотя народ её помнил и называл Мудрой. Однако, христианская община в городе всё же была и состояла их греков, болгар и некоторых варягов.
Но не только греческие или латинские проповедники наезжали в Киев, бывали здесь даже иудеи и мусульмане. И каждый из них расхваливал свою веру.
Владимир с любопытством следил за всем этим и колебался. Может быть, прогнать всех и провозгласить старую веру единственно правильной? Он знал, что народ его поддержит. Но перед глазами вставал образ бабушки Ольги, в ушах звучали её рассказы о жизни Христа и... решение не приходило. Князь встречался с проповедниками разных религий и подолгу беседовал с ними. Пока священники говорили, казалось, что они правы, но когда уходили, его охватывали сомнения. Мусульманство очень нравилось из-за многожёнства, но отпугивали обрезание и отказ от свинины и вина.
„Руси есть веселие пить, не можем без этого жить!“- заявил он мусульманину, прельщавшему кораном.
Иудеи соблазнили своей верой настолько, что Владимир заколебался.
„А где земля ваша?“- с любопытством спросил он.
„Мы рассеяны...“- ответили ему: „Но счастливы!“
„Рассеяны?“- переспросил Владимир: „Как же вы других учите жить, если сами отвергнуты богами?“
****
-Я же говорила, что Владимир не безнадёжен!- радостно воскликнула Мария.- Он колеблется, ему хочется принять христианство!
-Ну, не знаю…- с сомнением протянул Рудольф.- Можно всю жизнь колебаться и ничего не сделать.
-Нет, нет,- не соглашалась жена.- Вот увидешь, он примет крещение! Ему нужен только толчок…
-Посмотрим… Ярополк тоже колебался,- не сдавался муж.
-Ну, это совсем другое дело, он же рано погиб.
-Ты, мне кажется, просто попала под мужское обаяние Владимира…- язвительно заметил Рудольф.
Дети не принимали участие в разговоре, а продолжали смотреть на экран, где мелькали картинки далёкого прошлого...
****

Княжеский терем расположился посреди обширного двора, обнесённого высоким частоколом. Дворовые постройки соединялись крытыми переходами, но одна стояла особняком – это гридница, где каждую неделю бушевали пиры. Вот и сейчас – там пир горой! Во главе стола сам князь Владимир, весёлый и хмельной. По обе руки – гриди, не дураки выпить и помахать мечами.
„А що ,князе, давненько мы за зипунами не бегали!“- прогудел Путята, новгородский тысяцкий.
Князь повернулся к говорившему и хитро подмигнул: „Как судите, дружина?“
„Истинно так!“- понеслось со всех сторон: „Засиделись трохи, пора размяться и залить медуши заморскими винами!“
„Быть по сему!“- ударил кулаком по столу Владимир.
Вскоре от Киева отчалили ладьи с русинами и пошли вниз по Днепру на греческий город Херсонес. Шли весело! Известно, по течению и колода плывёт, а тут ладьи на парусах да вёслах. Время пролетело быстро, так что не заметили, как вышли к городу.
„Корсунь!“- возвестили дозорные.
Изготовились и пошли на приступ, но сходу взять город не удалось. Греки затворились и с ожесточением оборонялись. Их заранее предупредили степняки, которые следили, как руссы шли по реке. По берегам мелькали их конные разъезды.
„В осаде стоять будем!“- махнул рукой киевкий князь.
В город отправлены послы со словами Владимира: „Стоять буду три года, пока не сдадитесь!“ В ответ посыпались камни и стрелы. У горожан довольно еды и воды, так что чувствовали они себя уверенно. Одна стрела привлекла внимание руссов, потому что к ней был привязан небольшой пергамент. Хотели диковинку бросить в костёр, но потом из любопытства развернули и увидели какие-то загадочные знаки, но что они означают, никто не знал. Даже сам князь Владимир грамоте не разумел, а тут азы и буки не славянские…
Доложили князю – как быть и что делать с этой цидулкой? Владимир покрутил записку, оглядел её со всех сторон и велел искать толмача. Нашли купца Арона, не известно какого роду-племени, но много ездившего по разным землям и знавшего по-гречески. Купец наморщил лоб, далеко отставил записку и долго беззвучно шевелил губами. Обступившие Арона люди глядели на него как на кудесника и ведуна. Наконец, смуглое чернобородое лицо купца осветила радостная улыбка – он понял содержание пергамента.
„За тобой колодец, из него вода по трубе поступает в город, перекрой воду,“- сбивчиво по слогам прочитал толмач. Он с недоумением смотрел на князя, не понимая, что это значит. Но Владимир сразу смекнул, в чём дело: „ Найти колодец и перекопать трубу!“
Стояла изнурительная жара, а город остался без воды. На глазах осаждённых русины сбрасывали зипуны и рубахи, обливались водой из колодца, весело смеялись и отфыркивались. Это решило дело – истомлённые жарой и жаждой горожане сдались без боя.
Как только руссы вошли в Херсонес, Владимир велел искать человека, пустившего стрелу. Да он и сам вскоре явился. „Моё имя Анастас“,- коверкая славянские слова проговорил чернявый грек: „ Это я прислал пергамент.“ „Наградить!“- бросил князь и отвернулся. Анастас потянулся к его руке, чтобы поцеловать. „Ну, будет!“- отдёрнул руку Владимир.
****
- Славянин Блуд предал, но Анастас грек и тоже предал,- не понимал Андрюша.
-Ты знаешь, сынок,- глубокомысленно заметил отец.- Предательство, подлость, зависть, злоба, жадность – это интернациональные черты.
-Также как доброта, любовь, сострадание,- добавила мать.
-Выходит, все народы одинаковы!- воскликнул Маркус.
-В чём-то да, но есть и специфика – национальный характер, культура, традиции,- ответил Рудольф.
А между тем…
****
По узким улочкам знойного Херсонеса растекались толпы пришельцев. Начались грабежи, насилия и пиры – русины праздновали победу! В бывшем дворце византийского наместника, только что четвертованного на площади, Владимир пировал в кругу окольных. Здесь же крутился и Анастас, во всём стараясь угодить князю.
„Пресветлый князь“,- лебезил он: „ В Константинополе, то есть по-вашему Царьграде, два императора – братья Василий и Константин!“
„Сие ведомо мне,“- небрежно отмахнулся хмельной Владимир.
„Но это ещё не всё...“- грек таинственно улыбнулся.
„Ну?“- насторожился князь.
„А ещё…“- в чёрных глазах Анастаса заплясали масляные огоньки: „ Есть у них сестра Анна, необычайной красоты и кротости!“
Владимир смерил его испытующим взглядом и крикнул: „Эй, Путята!“
Из-за стола поднялся плотный новгородец и оправил помятую рубаху: „Що, князе?“
„Иди в Царьград да скажи там - Корсунь ваш взял! А если сестру за меня не отдадите, то и Царьград возьму и спалю как стог сена!“

****
-Лихо!- не выдержал Маркус.- А ты, ма, говоришь – Владимир примет христианство!
-Одно другому не мешает!- ответила мать.- Наша Умляндия сколько чужих земель захватила, знаешь!
-Но те, у кого мы отняли земли, тоже в своё время у кого-то их захватили!- вставил Рудольф.- На земле постоянно идёт круговорот народов – одни уходят, а другие приходят!
-По-моему, выживают самые агрессивные,- заметила Мария.
-И организованные…- добавил муж.
-Не мешайте смотреть!- захныкал Андрюша.- Сейчас будет самое интересное – славяне поедут в Константинополь!

****
Посольство во главе с Путятой отправилось в Царьград передать слова князя. В то время Грецией управляли сразу два императора - братья Василий и Константин, миролюбивые люди, не делившие власть. Они не могли нарадоваться, глядя на свою сестру красавицу Анну. Огорчало только одно - пора бы ей замуж, но уж очень привередлива, отказала самому германскому императору Оттону! Но, Бог даст, сыщется другой достойный жених.
Так спокойно жили греческие цари, пока не пожаловало русское посольство. И с порога – даешь сестру замуж, не то весь город спалю!
Братья, оба округлые и лысоватые, сидели рядком на украшенных драгоценными каменьями тронах и застыли от удивления. Всё в этих варварах противоречило общепринятому и привычному порядку – и одежда, и речь. Впереди стоял плечистый славянин с широкой русой бородой, одетый в красный кафтан с высоким стоячим воротником. Голову его украшала высокая бобровая шапка. За ним толпились остальные послы, осанистые и ладные. Поодаль переминался с ноги на ногу толмач, по виду свой, южанин. Первым пришёл в себя старший брат Василий. Он покосился на толмача и перевёл взор на стоящего впереди посла.
„С кем имею честь?“- любезно улыбнулся он, делая вид, что не понимает, в чём дело.
Толмач Арон перевёл на славянский.
„Я Путята, новгородский тясяцкий, а послан к тебе самим киевским князем Владимиром сватать сестру твою Анну, не то...“
„Хорошо, хорошо“- успокоил его император.
Тысяцкий обернулся к своим спутникам, которые согласно закивали головами.
„Это большая честь для нас!“- с деланной радостью воскликнул Василий и покосился на брата: „ Не так ли, Константин?“ В ответ послышался печальный вздох.
„Но,“- братья переглянулись: „ Есть одно препятствие, которое даже при желании мы не можем преодолеть...“
„Що такое?“- удивился Путята.
„Мы не можем отдать свою сестру замуж за иноверца!“- восклинул Василий и торжественно оглядел всех присутствующих.
Наступило тревожное молчание. Все царедворцы замерли и ждали, как поведут себя русины.
„Какая вера?“- не понял Путята: „При чём здесь вера?“
„У нас муж может иметь только одну жену той же веры!- провозгласил император: „ Вот, если ваш князь примет крещение, тогда мы отдадим за него свою сестру!“

В это время в палату вошла царевна Анна и все взгляды обратились к ней. Она была сказочно хороша. Чёрные волосы, миндалевидные блестящие глаза, матовая нежная кожа… и ещё что-то, что заставляло смотреть и смотреть на неё. Руссы глазели и молчали. Наконец, Путята первым пришёл в себя и удовлетворённо крякнул: „ Ну тады… Пошли, дружина, доложим князю!“
Русское посольство отбыло в Херсонес, а царевна в слезах бросилась к братьям: „За что отдаёте меня в полон?“
„Пойми, сестра!“- с жаром заговорил Константин: „Эти варвары могут причинить нашей cтране много бед! Херсонес они взяли, возьмут и Константинополь! А если их князь крестится и женится на тебе, нам ничто не грозит! Они не будут разорять единоверцев!“
Анна потупилась, но потом с надеждой подняла взор на Василия, надеясь на его помощь.
„Он прав, ты должна сделать это ради всех нас. Когда бабушка Владимира приняла христианство, Русь нас не тревожила, а при её сыне- язычнике нам приходилось платить дань!“
Девушка поняла, что просить бесполезно и ей придёться пожертвовать собой ради общего блага. Правда, оставалась ещё слабая надежда - вдруг киевский князь откажется принять крещение? Тогда она будет спасена, потому что братья твёрдо стояли на своём условии. Они хорошо понимали, что только единая вера может защитить слабеющую Грецию от набегов северных варваров.
****
-Маркус,- обратился к нему брат.- Давай на спор – Владимир не крестится!
-Ну, не знаю… что гадать, посмотрим!
-А я говорю не крестится!- стоял на своём Андрюша.- Сам подумай, зачем ему это? Так у него много жён и наложниц, а если крестится, то будет только одна жена!
-Дети, перестаньте спорить!- прикрикнула на них мать.- Смотрите лучше!
-Гляди, гдяди!- Маркус показал на экран.
****
Робкая мечта, которую питала царевна, не сбылась и Владимир, наслышанный о её красоте, согласился креститься. Анна в сопровождении митрополита Михаила, многочисленных слуг и охраны отбыла в Херсонес. Монахи из её свиты везли священные книги и святые мощи Климента и Фива, дабы нести свет истинной веры русским язычникам.
Когда царевна прибыла в Херсонес, то узнала, что князь Владимир уже три дня как ослеп. Эту весть принёс митрополит Михаил, болгарин по происхождению хорошо знавший по-славянски. Он встречался с князем и сказал ему: „Крестись и зрение вернётся к тебе!“
„Завтра же!“- согласился Владимир.
На cледующий день митрополит, облачённый в праздничные золотые одежды, прочитал молитву над новой рубахой и окропил голого князя святой водой. Во время таинства Владимир был встревожен, передвигался из-за слепоты на ощупь. Но когда иерарх возложил на него руки, князь вскрикнул, задрожал и открыл глаза! Он увидел, что яркий свет заливает торжественное убранство церкви, солнечные зайчики играют на золотом кресте белого митрополичьего клобука и драгоценных каменьях фелони. Боль в глазах исчезла! К нему вернулось зрение!
„Чудо!“- воскликнул Владимир и пошатнулся.
Cтоящий рядом иерей хотел поддержать, но князь быстро пришёл в себя.
„Всё в руках Господа нашего!“- удовлетворённо заметил митрополит.
Слух о прозрении князя во время крещения быстро разлетелся среди руссов, которые чесали затылки, с сомнением качали головами, всячески скрывая, что потрясены случившимся.
Венчание киевского князя Владимира и греческой царевны Анны проходило в той же церкви. Всё в этом торжественном действе было новым для руссов, привыкших совершать свадебный обряд по обычаям предков на берегу реки или у векового дуба.
Вскоре князь с молодой женой, дружина и иереи отправились в Киев. Захваченный Херсонес вернули грекам.
„Сие вено есть за невесту,“- насмешливо бросил Владимир, садясь в ладью.

****
-Ну вот, а ты говорил, Владимир не будет креститься!- повернулся Маркус к брату.
-Христианство витало в воздухе, приход его был неизбежен!- вступилась за своего любимчика мать.
-Да, пожалуй…- согласился муж.- Бабушка Ольга крестилась, Ярополк был близок к этому и только гибель помешала ему… так что Владимиру была уготована судьба …
-Ты думаешь крещение всей Руси пройдёт также гладко?- перебила его Мария.
-Откуда мне знать? Посмотрим!

10

Дети сдали экзамены в школе и уехали на каникулы. На этот раз дирекция решила устроить экскурсию за пределы стеклянного колпака, покрывающего город. Под колпаком всегда искусственное лето, цветут сады, влажность и состав воздуха поддерживаются автоматически. Но дети никогда не видели солнца и голубого неба! Вместо этого они смотрят на обледенелое снаружи стекло колпака, освещённое фонарями. Конечно, наружу выходили со всеми мерами предосторожности, в специальных камерах, потому что холодный воздух ледяной пустыни может вызвать ожог дыхательных путей. Белый снег и голубое небо потрясли детей.
-Смотрите!- кричал Андрюша.- Это снег! Как в России!
-В какой России?- не понял одноклассник.
-Страна такая, в калейдоскопе!
-А…
Ребята вернулись домой полные впечатлений. Они взахлёб рассказывали родителям о белом снеге и голубом небе!
-Как в калейдоскопе, только ещё красивее!- не унимался Андрюша.
-Давайте лучше посмотрим,- заметил Маркус.
Вся семья устроилась поудобнее и отец включил настройку прибора.

****

Вернувшись в Киев Владимир крестил своих сыновей и слуг. Затем распорядился свергнуть идолов, многие из которых были поставлены по его воле. Истуканов свалили на землю, изрубили топорами и сожгли. Князь в окружении подручников наблюдал, как огонь пожирает кумиров, которым совсем недавно приносили человеческие жертвы.
Митрополит Михаил теперь всегда сопровождал князя и поучал: „На месте старых языческих капищ надобно возводить христианские церква. Народ приучен на сии места ходить...“ Но главное событие произошло в присутствии всех киевлян. Пришли посмотреть и жители окрестных сёл. Когда ещё такое увидишь! Шутка сказать – свержение Перуна, самого главного! Сперва высоченного кумира, вырубленного из дуба, свалили наземь, содрали с его головы серебро и золото усов, а потом привязали к хвосту лошади и поволокли к Днепру. Княжьи слуги колотили по истукану палками, плевали в его деревянные глазницы и выкрикивали: „Глядите, люди добрые, он просто колода! Тьфу!“ Собравшиеся вокруг люди горько плакали и простирали к кумиру руки: „На кого же ты нас по-о-кида-а-ешь!“ Но никто не посмел вступиться за своего бога – знали, что за княжескими слугами придут гриди, а с ними шутки плохи, зараз порубают в куски. Власть!
Перуна приволокли к Днепру и стащили в воду, а потом отталкивали палками от берега, до самых днепровских порогов.
По городу ходили иереи, читали по-гречески проповеди и призывали жителей креститься. Но люди шарахались от них, не понимая, что им говорят. Некоторые мужики схватили дубины и встречали ими иноверцев. Одного иерея, зашедшего на глухую улочку, забили до смерти.
Митрополиту Михаилу стало ясно, что добром русины креститься не будут! „Князе,“-обратился он ко Владимиру: „Надобно власть употребить!“ На следующий день по городу поехали княжьи бирючи и зычными голосами по-славянски выкрикивали: “Слушайте, люди добрые и весь народ честной, слово нашего светлого князя Владимира Красно Солнышко!“ Прохожие останавливались, торговцы откладывали торговлю, ковали бросали своё ремесло - все затаив дыхание слушали: „Кто завтра поутру не придёт к Днепру креститься, тот будет мне враг!“ Что тут поделаешь? Принять новую веру и отказаться от старых богов? Никак не хочется! Но и стать врагом самому князю опасно! Поэтому сельчане, приходившие в город поглазеть, ушли назад – мы, мол, ничего не знаем, наше дело сторона! Авось, до наших сел не добирутся! Многие горожане ушли в степи, лишь бы не креститься. Другие смирились со своей участью и решили идти к Днепру - будь, что будет!
Ранним утром следующего дня на пустынном днепровском берегу беспокойно расхаживал Владимир, в отдалении ждала свита – митрополит, иереи, слуги. Вокруг никого, только на сыром песке вчерашние следы людей и птиц. Над водой стелится туман. Заря багрецом окрашивает небосвод, скоро появится краешек солнца. Ещё свежо, ветерок гонит по воде рябь. Князь поёжился от утренней прохлады и повернулся к воеводе Блуду: „Спят, окаянные! Кликни гридей, пускай скачут по городу, народ подымают!“
„А может, ударить в набат?“- осведомился воевода.
„Ну... в набат, що печенеги пришли?“- поморщился Владимир.
По городу поскакали гриди, будя жителей и сгоняя их к Днепру. Постепенно берег заполнялся полусонными людьми, которые с недоумением глядели то на князя, то на попов, то на воду. Иереи принялись читать молитвы, осеняя толпу крестами. Люди не понимали по-гречески и пятились назад. Только митрополит Михаил выводил по-славянски: „Боже, еси на небеси...“ Тем временем гриди теснили людей к воде: „Давай, скидавай портки!“
„Що-то не манит зараз купаться!“- бросил какой-то малый из толпы.
„Поговори у меня!“- цыкнул на него чернобородый дружинник и тряхнул копьём: „Раз велено, значит – велено!“
„А самому-то слабо?“- огрызнулся парень.
„Крещён я уж...“- проворчал ратник и отвернулся.
Мужики и бабы принялись сбрасывать с себя одежду и нехотя заходить в реку.
„Глубже, глубже заходи!“- покрикивали стражи.
Скоро на песке лежали груды рубах и порток, на которые наступали новые люди, заходившие в воду. Увидев столпотворение голых людей, митрополит поспешил ко Владимиру : „Негоже голых мужиков и баб вместе крестить!“
„А що?“- удивился князь: „ В бане вместе моются, а креститься нельзя?“
„Нехорошо сие! Стыдение должно быть!“
Владимир жестом подозвал к себе Блуда: „Как иных крестить будете, так разводите баб и мужиков по разные стороны!“
К полудню берег опустел и прошёл слух, что все горожане уже крестились. Но соглядатаи донесли, что многие люди остались сидеть в своих избах, сказавшись крещёными. Их ловили и силком волокли к реке. Но всех ли поймали или нет, никто не знал. Тем не менее, Владимир остался доволен и сообщил молодой жене, что Киев отныне город христианский, а там, глядишь, и вся Русь примет веру истинную. Князь послал в Царьград за зодчими и каменотёсами, которые заложили новую каменную церковь. На строительство он выделил десятую часть своего состояния, потому и назвали её Десятинной. А на холме, где некогда стоял Перун, заложили другую церковь блаженного Василия, так что дух бога войны слился с душой христианского святого в одно целое.
****
-А я думал, что киевляне сами захотели креститься…- несколько разочарованно протянул Маркус.
-Всё новое с трудом пробивает себе дорогу!- с пафосом воскликнул отец.
-А зачем нужно было менять язычество на христианство?- не понимал Андрюша.
-Это, мальчики, непростой вопрос,- вмешалась мать.- Христианство более прогрессивное явление, оно отвергает человеческие жертвоприношения, регулирует отношения полов, вводит такие понятия как „стыдение“ и „срамословие“, запрещает „мужеложество“ и „скотоложество“. В язычестве это никак не регулируется!
-Зато язычество тесно связано с природой, все праздники приурочены к естественной смене времён года! А как живописны языческие обряды!- возразил Рудольф.
-Ну ты, дорогой, известный язычник!- воскликнула Мария.- Кстати, большинство языческих праздников осталось, только они наполнились христианским содержанием. Вспомни хотя бы Рождество, Пасху, Троицу и многие другие…
-Это так,- согласился муж.- Недаром церковь косится на Деда Мороза, все эти карнавалы и ряженых…
-Да, но они существуют,- не сдавалась жена.- И вообще, язычество никуда не делось, оно слилось с более поздними религиями. Особенно это заметно на русском православии, я бы назвала его славянским язычеством в христианской упоковке!
-Вот это и прекрасно!- воскликнул Рудольф.- Всё, что приобретает человек в процессе эволюции, накладывается как в слоёном пироге на более древние пласты! Так что у нас основа такая же, как и десять тысяч лет назад!
-Вас послушаешь, так захочется взять дубину и крушить всё вокруг!- саркастически заметил Маркус.
-Смотрите, смотрите!- закричал Андрюша и показал на дисплей, где появилась крупная надпись, выполненная красным.
988 год – крещение Руси.
-Ну, до крещения всей Руси, по-моему, ещё далеко…- скептически бросил Рудольф.- Если будет так же, как в Киеве…
****
А город жил своей жизнью. Жители ходили в церковь, но при этом соблюдали все языческие обряды, имели по две-три жены, ели в посты скоромное и тайком по избам приносили в жертву петухов. Двоеверие! Тем временем жена князя Анна родила двух сыновей, наречённых Борисом и Глебом. Мальчики росли и радовали родителей своей набожностью и послушанием. Отец особенно привязался к ласковому Борису, который всегда находился при нём. При этом Владимир не забывал и остальных сыновей, которых стало теперь двенадцать. Всех отдал в учение, так что скоро они уже неплохо читали и писали. Сам же князь как и раньше грамоте не разумел, а только слушал, когда читали ему церковные книги. Он также велел отдавать в церква для учения многих других сынов - купецких, древоделов, горшечников и прочих горожан. Матери, когда забирали их детей, плакали по ним как по покойникам.
Если Киев продолжал жить по обычаям предов, но всё-таки принял крещение, то вся остальная Русь по-прежнему оставалась языческой и ничего не хотела слышать о новой вере. Особенно упорствовал Новгород, игравший столь важную роль в жизни всей страны. С этим не мог смириться новый митрополит Леон, сменивший умершего Михаила. Приняв бразды правления киевской епархией, он хотел отправить в непокорный город епископа Иоакима и нескольких иереев. Но Владимир, зная нрав новгородцев, с сомнением покачал головой: „Одних только попов мало для дела сего!“ Поэтому послал на север ещё дружину во главе с воеводой Путятой. Оказалось, что князь как в воду глядел. Как только прошёл слух, что идёт Путята с дружиной и попами, в городе ударили в вечевой колокол. На вече сошлись все от мала до велика и с надеждой глядели на вожаков – тысяцкого Угоняя и волхва Соловья, бежавшего из Киева, когда там началось крещение.
„Люди добрые!“- зычным голосом начал Угоняй и ударил себя кулаком в грудь: „Лучше умереть, чем отдать наших богов на поругание!“
„Слыхали, що сотворили они в Киеве?“- вторил ему Соловей: „ Порубали и пожгли!“
„У-у...“- угрожающе завыла толпа.
„Так неужели мы дозволим сие в Новгороде?“- тысяцкий обвёл вече горящими от гнева глазами.
„Не дозволим!“- как эхо понеслось над толпой.
„К оружию, братья!“- Угоняй обнажил свой меч и бросился к городским воротам.
Воодушевлённые люди устремились за вожаком, по пути вооружаясь дубинами, копьями, топорами. На мост через Волхов выкатили катапульты и стали ждать. Когда появились киевляне, на них неожиданно посыпались камни и стрелы. Увидев это, Путята решил отступить и не принимать боя. А новгородцы с победными крика бросились ко двору княжеского посадника. „Эй Добрыня, выходи держать ответ!“- выкрикнул Соловей и сразмаху ударил булавой по окованным доскам ворот: „ Почему племяш твой крестит народ супротив воли?“
Звякнула щеколда, ворота отворились и в проёме появился пожилой холоп: „ Никого нету дома!“
„А где он?“- нетерпеливо спросил волхв.
„На Ладогу ушёл вместе с сыном“,- слуга повернулся, чтобы уходить.
„А в терему кто?“- наперал Соловей.
„Никого… матушка к родне ушла,“- соврал холоп.
Волхв воинственно потряс булавой: „У-у… паскуды!“
Новгородцы принялись праздновать победу и пировали до глубокой ночи. Лишь к утру они угомонились и разошлись по домам . В это время Путята с дружиной переправился через Волхов и подошёл к городу.
„Кто идёт!“- окликнула стража.
„Cвои!“- ответили киевляне.
Ничего не подозревавшая стража открыла ворота. Ратники Путяты сразу бросились ко двору Угоняя. Они схватили сонного тысяцкого вместе с помощниками.
„Ну що, друже?“- Путята cмотрел без всякого сочувствия.
Они хорошо знали друг друга, вместе росли и дружили. Оба новгородца чем-то похожи - русоволосые и плечистые. Но теперь их пути разошлись.
„Я-то ничего!“- тряхнул окровавленной головой Угоняй: „ А вот ты - предатель есть!“
„Почему же?“- вскинулся Путята: „Я князю служу верой и правдой! А вот ты – ослушник и бунтовщик!“
„Ты предал веру наших отцов и дедов!“- пленник презрительно плюнул.
„Ах ты, сука!“- взревел Путята и выхватил меч: „ Рубай их, ребята!“
Гриди набросились на связанных пленников и вскоре их изрубленные и окровавленные тела неподвижно лежали там, где застала смерть. Остался в живых только младший сын Угоняя, который спрятался во дворе. Парень перемахнул через забор, добежал до площади и ударил в вечевой колокол. Тревожные, бередящие душу звуки понеслись над сонным городом, пробуждая его жителей и подымая их на новый бой. Вскоре двор Угоняя окружила вооружённая толпа и началась жестокая сеча. Русин убивал русина! В темноте люди плохо видели друг друга, порой путая своих и чужих. Да и были ли здесь чужие? Варяги? Но они и среди новгородцев, и среди киевлян! Славяне? И они здесь и там! Если бы кто-то мог остановить битву и спросить – за что воюете вы? То вряд ли, получил бы ответ. „Наших бьют!“ – кричали одни. „ Бей их!“- повторяли другие. Уж рассвело, а победителя не видно. Новгородцев больше числом, но киевляне лучше вооружены и обучены. Рубились как заклятые враги, хотя в городе и раньше были христианские церква. Но тогда никто не принуждал креститься! Пока шла сеча у двора Угоняя, другие горожане разорили церковь Преображения и начали громить дома немногочисленных христиан, живших поблизости. Новгородцы торжествовали – ещё немного и киевляне будут разбиты! Их поредевшие ряды уж дрогнули! Но на помощь спешил Добрыня, свечера предупреждённый гонцом от Путяты. Войдя в город, хитрый княжий посадник не кинулся к своим, а велел поджечь избы новгородцев. Вскоре заполыхали деревянные вежи и соломенные стрехи и над городом поползли чёрные тучи.
„Пожар! Горим!“- раздались крики ужаса. Горожане бросились к своим избам.
Пожар был потушен, но вместе с ним погас и огонь борьбы. Новгородцы смирились со своей участью и согласились принять крещение. Торжествующий Добрыня велел изрубить и сжеч деревянных идолов, а каменных – разбить и бросить в реку. Горожане, мужики и бабы, видя это, заливались горькими слезами и умоляли пощадить кумиров: „Мы согласны креститься, только не троньте наших богов!“
„Нечего просить за тех, кто не смог вас оборонить! Какая от них польза?“- сурово отвечал посадник.
Вскоре новгородцы, подгоняемые копьями ратников, раздевались донага и заходили в реку - мужики выше моста, а бабы ниже. Епископ Иоаким и иереи ходили по берегу и читали молитвы, осеняя крестами стоящих по пояс в воде людей. Добрыня издали наблюдал за происходящим и хитро посмеивался в седые усы. Он крестился по воле князя, но стал ли верующим христианином? Вряд ли смог бы ответить. Зато старик хорошо понимал, что такое власть и как ей надо служить. Вдруг к посаднику подбежал соглядатай и зашептал на ухо: „Господине, многие горожане попрятались в клетях и не идут к реке, а иные сказываются уж крещёными.“
„Гнать плетьми окаянных!“- по-петушиному вскричал Добрыня.
„А тех, що сказываютя крещёными?“- спросил доносчик.
Посадник задумался: „И верно, как узнать? На лбу у них не написано!“
Стоявший поблизости Иоаким хитро прищурился: „Тем, кто крестился, на шею крест одевать!“
„Вот сие добре!“- воскликнул Добрыня.
Постепенно страсти улеглись, а обиды забылись, но надолго осталась на Руси поговорка: „Путята крестит мечом, а Добрыня огнём!“
****
-Наконец-то, крестили всю Русь!- заметил Маркус и потянулся.
-Ну что ты!- возразил отец.- Крестили только узкую полоску вдоль водного пути из Киева в Новгород, а дальше на восток к Суздалю и Ростову… там царило язычество.
-Но и там, где крестили, было двоеверие!- вмешалась Мария.
-Как это?- спросил Андрюша.
-Люди одновременно почитали идолов и Христа!- объяснил Рудольф.
-Да…- многозначительно протянул Маркус.
-А ты как думал!- заметил отец.- Непросто это! Последнее крупное народное восстание против христианства было в Суздале уже при Ярославе Мудром в 11-ом веке!
-Откуда ты всё знаешь?- подозрительно спросила жена.- Не иначе ночами на дежурстве смотришь! Ты…
Она не договорила – в комнату ворвались какие-то люди в чёрных масках и с оружием в руках. Судя по акценту, это были паризийцы, охотники за женщинами. В соседней Паризии девочек рождалось ещё меньше, чем в Умляндии, поэтому паризийцы, пользуясь подземными ходами, совершали набеги на соседние государства. Незнакомцы скрутили Марию и поволокли к выходу. Рудольф бросился на помощь, но был сбит с ног разрядом электрошокера. Дети с ужасом смотрели на происходящее и не могли произнести ни слова…

-