ДЕРЖИСЬ, АМЕРИКА! (продолжение)

Мать сразу взяла хозяйство в свои руки, занялась воспитанием « не воспитанного», как оказалось, внука, а, за одно, высказала невестке в глаза своё мнение обо всём, что посчитала возмутительным. В доме запахло пирогами и котлетами, заблестели вымытые окна, стало тихо.
- Мама, а где Анюта?
- Не знаю! Я ей не сторож.
Юрий Иванович обегал знакомых, находил жену у кого-нибудь в гостях в одной из стадий опьянения, приводил домой.
Однажды, открыв калитку, он увидел посреди двора догорающий костёр, из которого торчали обугленные остатки рам и куски тлеющего холста.
- Что ты натворила?!
Анюта зло размазывала по лицу сажу, нервно курила:
- Да пошли вы все!
Она совсем не удивилась, когда Юрий Иванович подал на развод. Как-то мирно договорились, что сын останется с отцом. Точнее – с бабушкой, та убедительно объяснила, что отцу необходимо думать о будущем, зарабатывать деньги. Ребёнку много чего нужно: хорошая школа, репетиторы, да одеть, да обуть, да накормить… Юрий Иванович кивал, мучительно пытаясь найти этот самый способ зарабатывания денег. Однажды он наткнулся на статью о новом, точнее – забытом старом направлении в медицине, которое теперь становилось самостоятельным течением. Что-то торкнуло, показалось перспективным и, накупив литературы, закончив курсы, Юрий Иванович обзавёлся даже единомышленниками. Весь с головой ушёл в работу. Но, как на зло, всё шло проторенным путём: пробиться, зарекомендовать себя, наработать клиентуру оказалось практически невозможным без средств и связей… Да ещё и живя вдалеке от центра. Мать ворчала – не хватает денег, трудно существовать в условиях «средневековья», как она выражалась, когда нужно топить печь, носить воду из колодца. Дикость в век электроники! В их родном городе была хорошая квартира, были люди, помнившие отца, которые могли помочь с трудоустройством, да и климат там мягче – Игорьку полезнее и вообще… Юрий Иванович ненавидел все доводы в пользу возвращения в родные места, но в душе понимал, что это только вопрос времени. Да, столичные перспективы – всё рядом. Но, как в той басне про виноград: « Видит око, да зуб не имёт». Ему нравилось лечить людей, нравилось быть для них соломинкой, за которую они цеплялись в страхе и надежде. Но, что взамен? Кто мог оценить по заслугам его опыт, его инициативу, талант и знания? Были победы, были и благодарные клиенты, денежные, но помощи ждать неоткуда. Судьба, как будто, смеялась над ним. Он бежал за удачей, задыхаясь, изнемогая, а оставался на месте – ничего не менялось.
Почему захотелось зайти в храм, он не знал. Служба уже заканчивалась. Тоненько, чистыми, прозрачными волнами наплывало откуда-то, словно с высоты подсвеченного солнцем купола, нежное многоголосье хора. Юрий Иванович испытал удивление и щемящую нежность. Ему стало грустно и спокойно, словно он наконец-то вернулся… Куда? К чему? Он не понимал, чем вызвано это чувство, но подумал, что это не случайно. Постоял ещё и, выходя, купил Евангелие. Дома перед сном взялся читать. Нет, сна не было, но само чтение оказалось сложным – раздражало. В каждой строчке Юрию Ивановичу слышался упрёк, точнее – он сам себя начинал осуждать, логично перенося учение Христа, словно лакмусовую бумажку, на свои мысли, чувства. Выходило, что нечем ему похвастаться, если сравнивать себя с тем, что проповедовало христианство… Он разозлился. Стал находить в тексте несуразности, странности, наивные несовпадения и даже явную чушь. Идея смирения была искусственной, надуманной и не жизнеспособной. Если начать смиряться, каяться, то это значит – стать слабым, нерешительным, не уверенным в себе. С такой установкой долго не протянешь и поставленной цели не достигнешь. Но, ведь Бог есть! В этом Юрий Иванович не сомневался – он был мыслящим человеком и многим интересовался, так что в саму идею божественного происхождения человека и всего мира он верил. Но Бог-то в каждой религии видится по-своему. С чего это христианство решило, что именно оно несёт истину в мир? Мысль изречённая – есть ложь! Вот это точно! Апостольские истины были странными и не находили в душе никакого отклика. Ну и что? Каждому – своё! Мудрые цитаты на все случаи жизни, вычитанные где-то, привели к разумному решению – Бог един, но у каждого свой. Это вполне логично – учений много, нужно выбрать то, которое будет по душе. И уже попадались же интересные философско - мистические направления, убедительно дающие понять, что человек может быть счастливым, должен быть счастливым, что он сам творец своего счастья. Только нужно очень захотеть и поверить в себя, перестать сомневаться, винить себя в чём-то. Нужно радоваться жизни и брать от неё всё, что можешь. Звучит достойно: не сломаться, не пасть, не унизиться. Нужно идти по жизни с гордо поднятой головой… Где-то он уже слышал эту фразу. Ну, не важно. Человек рождён для счастья… И это уже кто-то сказал… Да, какая разница, кто сказал, когда? Главное, что ему, Юрию Ивановичу, это близко. Если страдать, мучиться, испытывать чувство вины и тому подобное, только расшатаешь нервную систему и наживёшь себе клубок хронических заболеваний. Любой врач скажет: радуйся жизни и будешь здоров. Что такое «покаяние» - это осознание своей вины. Чувство вины угнетает психику, приводит к депрессиям. Что такое «смириться» - спасовать, позволить себя унижать, помыкать собой, терпеть несправедливость. А как же достоинство, гордость? Разве может быть счастливым человек униженный, виноватый, забитый? Бред! Христианство – религия для слабых. Юрий Иванович не был слабым, он был бойцом, умел брать себя в руки, стойко переносить удары, начинать всё с нуля, и никому не позволено вытирать об него ноги, оскорблять, использовать. Да, использовать! Он тоже личность и тоже имеет право на самореализацию. Он сделал всё, что мог, для Анны… Теперь имеет право быть счастливым и добиваться чего-то и в жизни и в профессии, а не нянчиться с теми, кто слаб. У него на шее они сидеть не будут.
…В приоткрывшуюся дверь просунулось улыбающееся лицо сына:
- Привет, па!
- Привет.
- Ты занят?
- Проблемы?
Игорёк вошёл, остановился на середине комнаты, раздумывая, куда примоститься – диван и кресла были завалены книгами, не подыскал себе более подходящего места, присел на краешек стола:
- Что ищешь?
- Так, навожу порядок. Что-то ты рано…
- Та… Своё отыграл – хочу отдохнуть. Па, мы с ребятами собрались в кафешку… Ты мне…
- Понятно. На! – Юрий Иванович достал портмоне, - Хватит?
- Да, спасибо!
- Когда за ум возьмёшься?
- Да, нормально всё, па.
- Что нормально-то? Пора ставить цель и идти к ней.
- Какую?
- Ну, ты бы многое мог…
- Например?
- Например – стать врачом. Чем плохо?
- А чем хорошо?
- То есть?!
- Ну, вот ты врач и что? Разве ты доволен этим, счастлив? Больные достают, проблемы раздражают… Сколько тебя помню – особой радости от работы что-то не наблюдается…
- Чушь! Я люблю свою работу.
- Возможно… Но, тогда получается, что любить работу мало, чтобы получать от неё удовольствие.
- В каком смысле?
- В смысле – ощущения счастья от работы.
- И что же, по-твоему, нужно ещё?
- Я думаю, что важно знать, почему хочется быть именно врачом, например…
- Выходит – я не знаю?
- Я не хотел тебя обидеть.
- Нет, ты уж говори, если начал.
- Начал не я… Па, лучше я пойду.
- Постой! Нет, иди…
- Ты извини, па…
- Ладно – иди…
Игорь тихо прикрыл за собой дверь. Юрий Иванович аккуратно начал собирать разложенные в беспорядке книги. Их было много и все прочитаны хозяином, и все что-то новое открывали для него. А вот Игорь не любит читать. Растёт безалаберно… Что он там говорил сейчас про счастье в работе? Крутишься, как белка в колесе, и вот собственный сын тебе намекает, что ты не знаешь, почему стал врачом. Дожили! Яйца курицу учат! Счастье… Живёт на всём готовом – и туда же – мудрствовать. Покрутился бы, как отец! Повозился бы с капризными, с тупыми, с нахальными, да просто – с психопатами… И так из года в год, изо дня в день. И чуть ли ни каждый второй норовит на халяву попользоваться добрым доктором. А добрым нужно быть – добрых любят, к ним тянутся клиенты, их благодарят… Правда и на шею сесть не откажутся. Как же всё это надоело! Почему в Европе или Америке каждый труд оплачивается соответственно и для этого не нужно лезть из кожи вон, чтобы тебя любили. Положено – плати за оказанную услугу, и совсем не важно, что ты чувствуешь к тому, кто тебя лечит. Не доволен, обижен – можешь даже в суд подать – нормально. А у нас всё на личном отношении завязано. Идиотизм!


Продолжение следует)