Записки из детства

Каждое лето мы ездили в Суходольск. Последние дни весны были наполнены неповторимой атмосферой сборов и приготовлений к поездке. Любимые вещи, книги, разукрашенные тетради, где подробно было прописано, чем мы будем заниматься на каникулах, были упакованы в сумки, а мама все еще суетилась. Как будто вся намыленная бегала по квартире и предупреждала, чтобы мы ей не мешали. Собираться в дорогу – волнительное дело!
А потом был вокзал. Вечерние фонари, загадочный перрон и полутемный, сонный вагон. И поезд трогался… Глядя в окно, я начинала чувствовать, как к сердцу подкрадывается легкая тоска. Ее навевали горящие огоньки окон. Там живут люди, - думала я, - у каждого своя жизнь, своя радость и свое горе, свои истории и свои надежды… И город, который все быстрее и быстрее несся мимо меня, становился каким-то родным. Хотелось раствориться в каждом камне, каждом дереве. Даже мысль о том, что долгожданный Суходольск уже близко, уходила на второй план.
Потом был приезд. Трогательная встреча, восторг и ощущение чего-то родного. По дороге от станции домой, глядя в окно автомобиля, я чувствовала, как это удивительное желание «раствориться» вновь овладевало моей душой. Хотелось раствориться в несущихся мимо маленьких, милых домиках, пирамидальных тополях, стоящих вдоль дорог, в тереконах, которые словно египетские пирамиды, величественно возвышались над гладкой равниной, хотелось обнять все вокруг… В этот момент все оказывалось на своих местах. Я возвращалась в детство, как возвращаюсь по сей день.
Помню, как мы играли в семью. Обустроили комнатку в сарае под деревянным козлом, распределили роли, трехколесный велосипед, как водится, был автомобилем. И вот Надя сидит на велосипеде, а Тимур, поставив одну ногу на перекладину сзади, а другой отталкиваясь от земли, катит ее по двору. Вообще, смешные получались у нас игры. Например, магазин - вместо картофеля продавалась щебенка, а вместо мяса - труха старого сваленного дерево. Оно так похоже на куриное мясо! Деньгами были листья клена. Но не те резные листочки, как на канадском флаге, а клинообразные листья нашего Суходольского клена, растущего под окнами. Бывало сидишь вечером на лавочке и смотришь в небо через сухую ветку этого чудесного дерева. Красиво. Так вот, кроме банальных игр были и необычные. Тимур, не знаю, где услышавший это слово, бегал за нами с палкой и кричал, что он Главный Плот (причем именно Плот, что странно), а мы с визгом и смехом разбегались от него в разные стороны. Но шли годы. Каждое лето мы праздновали День рождения Нади. Однажды, в один их таких дней, мы стояли у нее на балконе (весь двор как на ладони, я любила ее балкон) и наблюдали как «малая» Катька и ее малолетняя подружка Лариса какали на дорожке. Смеху было море. Особенно смешно было, как Катька называла Ларису – «Рарииисаааа!» Причем «р» было нечто среднее между «р» и «л», что придавало звучанию особый шарм. Знаменитое Ларисино «титис» (так она звала кошку) потом еще долго было предметом наших шуток.
Как-то появилась идея организовать концерт. Были танцы, песни, стихи. Посмотреть зрелище собрался весь двор. До сих пор у нас хранится фотография, где все-все сидят на длинной лавочке, которую в свое время притащили из летнего кинотеатра в парке, и смотрят на нас. Сценой служила трава, зеленая трава посреди двора. То, чего нет нигде больше! В детстве эта лужайка казалось огромной. В ней можно было валяться, загорать, бегать… В июне ее цвет был необыкновенно сочным, а по утрам на каждой травинке блестели капельки росы. Уже никто и не знал, кто же посадил этот великолепный газон, но я гордилась, что такого чуда нет ни в каком другом дворе, только у нас! Его посадил мой дедушка, я всегда была в этом уверена и думаю так по сей день.
Если вспомнить все, то не хватит и недели, чтобы рассказать… Так не хотелось, чтобы детство уходило, а оно ускользало вдаль, словно поезд, отъезжающий от перрона. Старели люди, старели дома… Деревья, на которых когда-то росли темно красные плоды сладкой черешни, сохли и погибали… прохудилась крыша у дома пробабушки, а в маленькой комнате, где раньше жила ее сестра, обвалился потолок. Гладя на весь этот упадок, чувствуешь такую тоску, что хочется бежать и бежать, сам не зная куда… Бежать, наверное, в детство, возвращая все то, что уже никогда не вернется. Вот почему мы радуемся, глядя на детей. Ведь они еще не думают об упадке, они могут раскрасить свою жизнь во все цвета радуги сделать мир таким, каким они хотят его видеть.
Но даже когда мы взрослеем, мир остается тем же - таким, каким мы хотим его видеть: эту истину не придумал никто, она всегда существовала на Земле, потому что само небо подарило нам краски, способные преображать. Кто-то может возразить – а я рисовать не умею! Это лишь отговорка. Холст жизни в нашей власти. Но не ты один рисуешь на нем. Иногда свои отметины на холсте оставляют добрые люди и твоя картина наполняется новым смыслом. Бывает, что нехорошие мысли и люди тоже запечатляют на твоем полотне свои мерзкие сюжеты, но это всего лишь краска – стоит лишь поверх нежелательной линии нанести еще один мазок, как жизнь меняется в лучшую сторону.
Так мы рисовали все новые и новые дни Суходольского лета, раскрашивая жизнь в яркие цвета детства. Кажется, это было давно, а на самом деле всего лишь десять-пятнадцать лет назад. А каких-то двадцать лет назад я ходила в бабушкин детский садик. В нем было тепло и уютно, как дома, а воспитательницы были молоды и красивы, не только лицом, но и душой. Мы ходили гулять в парк, иногда ездили на Донец и ели вкусную еду, приготовленную на «садиковской» кухне. Вот это было время!
Все ушло. Но в душе остались воспоминания: фотоальбом детства… цветные картинки, разбросанные по зеленой-зеленой траве. Когда-нибудь эти фотографии поблекнут и растворятся в океане времени. Наверное, тогда и закончится детство. А пока оно продолжается!… Огни перрона, радость встречи, яркие краски и море воспоминаний!... Твоих и моих.