НОВОЕ ЛЕКАРСТВО (часть шестая)

Ровно через десять дней Трутнев прикатил, на этот раз один. Нетерпеливо стучал в дверь, пока Зотов её не открыл, и чуть не столкнув хозяина, влетел в избу. Узнать его было трудно: и куда подевалась ещё недавняя полуразвалина? По комнате резво из конца в конец вышагивал человек, в котором не было даже намёка на болезнь. Зотов с довольной улыбкой смотрел на Виктора Ивановича. А тот чуть руки к небу не воздевал:
— Чудеса, просто чудеса,— выплёскивал он эмоции,— кто бы мог подумать, что за десять дней…. Какое там «десять», я уже через неделю здоров был. Вы даже не представляете, как я вам благодарен. А может, это и не гепатит был вовсе? Впрочем, какая разница теперь, раз я здоров.
— Погодите радоваться,— охладил его пыл Зотов,— ещё десять дней попьёте лекарство – я приготовил – сдадите анализы, там и посмотрим, здоровы, или ещё полечиться нужно.
— Здоров я, здоров,— даже руками замахал Трутнев,— даже не сомневайтесь в этом. А лекарство я попью, обязательно, и анализы сдам. Но я уже сейчас чувствую, в каком долгу перед вами. И простите меня, Христа ради, за прошлое моё дурное поведение, честное слово, простите. Жена меня все эти дни пилила, пилила, а сама чуть не плачет от радости – ведь я совсем, было, помирать собрался.
Ещё минут десять побегал посетитель по комнате, получил порошки, незаметно положил конверт с деньгами на диван и, попрощавшись, укатил – дел накопилось, пока чах.

В следующий раз Трутнев явился уже без признаков эйфории. Напротив, был спокоен и даже деловит. Показав Зотову свои последние анализы, сказал, что врачи были поражены – на их памяти это второй случай выздоровления. Поинтересовались, у кого лечился и как. И удовлетворились тем, что лечился он по их рекомендациям.
— Я ведь помню, что жена обещала помалкивать,— потом хитро посмотрел на Андрея Петровича,— Первый случай – это ведь вы? Да?— Зотов кивнул,— Ну конечно. А ведь я вам тогда не поверил. Ладно. Перейдём к делу.
— К делу?— удивился Андрей Петрович.
— Именно. Знаете, в тот раз жена не совсем верно назвала меня вашим коллегой, хотя к фармацевтике я и имею некоторое отношение – у меня свой завод медпрепаратов. Да, да, не удивляйтесь. И вот я подумал, а почему бы нам вместе не организовать выпуск этого лекарства.
— Вы серьёзно?
— Более чем. Или собираетесь так же, подпольно, продолжать лечить народ?
— Дело не в том, что я хочу лечить подпольно, как вы выразились,— грустно поведал Зотов,— но, я уже говорил,— препарат не прошёл проверку, не утверждён, а значит, и не имеет право быть использованным.
— А почему вы не обратились в Минздрав?
— Я и сам обращался, и писем бессчётное количество отправил – не удосужились даже ответить.
— Ничего удивительного по нынешним временам – это же нужно деньги вкладывать, мозгами шевелить,— в унисон мыслям Зотова размышлял Трутнев,— но это всё вопросы решаемые, и решу их я сам. Мне сейчас важно знать, согласитесь вы на моё предложение, или нет.
— Так ведь и вам придётся деньги вкладывать – не кустарно же, как здесь, мне порошки готовить,— Андрей Петрович обвёл рукой пространство,— да и объём не тот должен быть.
— Считаете, что я этого не понимаю?— засмеялся Трутнев,— всё я понимаю, и всё, что скажете, купим. Ну как, по рукам?
И Андрей Петрович, ещё до конца не осознав такой удачи, руку протянул.

Жизнь завертелась. Трутнев своё обещание выполнил на удивление быстро, и вот уже к февралю не только все документы были готовы, но и заработала линия по выпуску нового лекарства. Назвали его «Гепар +», так как просто «Гепар» уже существовал. А Андрей Петрович к тому же про себя решил, что «плюс» будет намекать на то, что препарат поможет не только печени, но об этом «не только» решил пока не распространяться – мало ли что.
Зотов окончательно перебрался в город, где предприятие сняло для него двухкомнатную квартиру. «На новую сам заработаешь»,— многообещающе заверил Трутнев. Платил он хорошо. Но Андрей Петрович пока решительно даже не думал, на что ему тратить деньги – с утра до глубокого вечера пропадал на производстве. Вот уже и первая партия лекарства появилась в аптеках. Зотов никак не мог удержаться, заходил по пути с работы в каждую и, делая вид, что рассматривает что-то на витринах, прислушивался, не приобретает ли кто его «Гепар». Однако люди почему-то на него внимания не обращали. Так и подмывало подойти к каждому и рассказать, что за чудо это новое лекарство. Еле сдерживался. Он конечно видел и понимал, что «чудо» его стоит слишком дорого, но, как заверил его Трутнев, это пока, чтобы окупить затраты на закупку нового оборудования, потом цену снизим. И действительно, к весне лекарство несколько подешевело. Тут же вырос спрос. И вот уже возникла потребность объём продукции удвоить. Народ на предприятии нарадоваться не мог – заметно увеличились зарплаты. А уж как радовался Трутнев: «Погоди, Андрей Петрович,— уверенно прогнозировал он,— то ли ещё будет».

Когда напряжение на работе немного спало, Зотов решил навестить своё бывшее отделение. Ему искренне обрадовались. Вопросы сыпались один за другим, главными же были: «Чем занимаешься, и где устроился». Нарбеков даже опешил, когда узнал, что Андрей Петрович работает на заводе медпрепаратов.
— Это как тебя угораздило туда попасть?— спросил, блестя маслянистыми глазами.
Вот тут пришлось впервые объяснить, почему и как он оказался на заводе.
— Неужели этот «Гепар +» ты придумал?— чуть ли не возмущённо поинтересовался Умрихин,— вот так взял и придумал?
— Ну, не «вот так»— засмеялся Зотов,— но «придумал», действительно, я.
— И что, помогает?— недоверчиво блестел очками Умрихин.
— Попробуете на больных, увидите.
— Это пусть гастроэнтерологи пробуют, мы уж как-нибудь проверенными методами своих клиентов будем вытаскивать.
Недоверие читалось и в глазах заведующего. Зотов, конечно, специалистом был хорошим, даже очень хорошим, но для изобретения нового, да ещё эффективного, средства достаточно ли быть просто «хорошим специалистом», да ещё в другой профессии? К тому же, что-то уж очень быстро обернулся. Липой попахивает. Правда, не замечалось такого за ним раньше, чтобы лапшу на уши вешать, но кто знает – люди всё-таки со временем меняются.
Когда Нарбеков и Зотов остались одни, Андрей Петрович твёрдо посмотрел в глаза заведующего и сказал:
— Послушай, Фаиль, что скажу тебе, только пока по секрету. Я это лекарство изобретал от гепатита – помнишь ведь, что у меня он был? Так вот, заметил я потом, что помогает оно и при другой патологии. Сначала глазам не поверил, но со временем убедился, да, помогает. Не могу пока точно сказать, в каких случаях эффект достигается напрямую, а в каких опосредованно. А может, оно вообще через перестройку иммунитета действует. Только факт остаётся фактом. Ты попробуй – у меня в селе одна парализованная бабулька на ноги встала. Честное слово.
— Ну, прямо волшебный какой-то препарат твой,— с сомнением в голосе отозвался заведующий. Сам ведь не раз говорил, что не может быть лекарства от всех болезней.
На это Зотов лишь руками недоумевающе развёл, мол, сам не понимаю, что откуда взялось.

*****
Семён Семёнович Берёзов, хозяин приватизированной им инфекционной больницы, просматривал документы. Прибыль чуть меньше, чем в прошлом месяце, но общей картины не портила – всё же не зря он рискнул обосноваться в этой нише, хоть жена и не верила в затею с медициной. «Болеет, болеет народ»,— подумал толи с удовольствием, толи просто констатируя положение вещей.
Так или иначе, поделился дома с женой решением отдохнуть этим летом на каких-нибудь Канарах.
— Думаю, в этот раз вдвоём поедем. А потом,— размечтался Семён Семёнович,— дай срок, расширюсь, увеличу количество коек, вообще вылезать не будем с курортов.
«Курортник»,— иронично усмехнулась про себя Раиса Максимовна. И впрямь, в свои сорок восемь муж выглядел под пятьдесят пять, не меньше – круглая голова почти без волос, одышка постоянно мучит; а как без неё, когда так в телесах раздался, что живот на ремень нависает. Срамотища, перед знакомыми стыдно. Давление опять же. «Хоть бы спортом каким занялся, что ли. В общем, лучше бы без него поехать».
Так размышляла Раиса Максимовна, выглядевшая рядом с мужем, как девушка на фоне пожилой матроны.

Как загадывала, так и случилось пару месяцев спустя – на Канары снова съездила одна – у мужа, вдруг, начались неурядицы, и он посчитал благоразумным в лишние траты не входить. Ни с того ни с сего стало сокращаться количество больных. «Вымирает, что ли население?»,— размышлял Семён Семёнович,— «Или пищевики стали качественную продукцию поставлять? То, что ни день – отравления, иной раз целыми группами привозят, а тут даже хроники перестают надоедать своими просьбами положить подлечиться». В общем, не до курортов пока.

Постепенно и хозяева аптек стали замечать кое-какие изменения на своём рынке – некоторые лекарства, которые раньше раскупались «на ура», всё меньше стали пользоваться спросом, даже пришлось приостанавливать закупки, что приводило в раздражение поставщиков. Но это пусть их и волнует, поскольку аптечный бизнес только наращивал прибыль, поэтому предприниматели в суть проблемы не вникали. Да для них её попросту не существовало.

Трутнев ликовал – запросы на новый препарат так выросли, что следовало открывать вторую линию по его производству. На доходах, которые постоянно росли, никак не отражались даже увеличивающиеся залежи неликвида других лекарств. С ростом популярности «Гепар +» росла популярность и самого Виктора Ивановича, который стал вхож в высшие круги республиканской элиты – наверху были очень довольны выросшими поступлениями в казну, да и в собственные карманы. И это так же сказывалось самым благоприятным образом на бизнесе. Мало, как и «аптекари», обращал внимания Трутнев на раздражённые упрёки поставщиков сырья из различных регионов, на предостережения в возможности разрыва соглашений. А чего беспокоиться, когда для нового лекарства сырья было – хоть косой коси. Бизнес процветал.

Но, как известно, если где-то прибыло, значит, убыло в другом месте. И таким местом всё нагляднее выступала больница Берёзова. Весь последующий год, хоть и медленно, но неуклонно, сокращалось количество больных. Дело, казавшееся вечным и верным, стало приносить убытки. Стараясь предотвратить падение, Семён Семёнович со своими советниками пустились на всяческие ухищрения – уволили треть технического персонала (содержим, понимаете ли, чуть не корпус инженерный; бухгалтеров и всяких экономистов уже больше, чем медицинской администрации), избавились от «переизбытка» уборщиц, проредили количество медицинских сестёр – облегчение наступало лишь временное. Перестали оплачивать переработки, гася недовольство персонала угрозой увольнений, о премиях вообще посоветовали «на время» забыть – снова ожидаемого эффекта не последовало. Уже стали задумываться о сокращении врачей. Но здесь стоило ещё подумать, поскольку профессионалов было в штате не так уж и много, большинство же составляли дети влиятельных лиц и друзей. Кого увольнять? И так не хорошо, и эдак плохо.

Зотова, естественно, такого рода проблемы не касались. Он видел, что его лекарство работает. Причём, судя по наблюдениям в «своей» больнице, работает гораздо эффективнее, чем прошлые «кустарные» порошки. Какая-то необъяснимая тревога, если и появлялась, быстро пряталась за массой положительных эмоций. А радоваться было чему. Заработки позволили взять в банке кредит и обзавестись не только квартирой, но и машиной, на которой он даже съездил навестить свою Жальку, оставленную на попечение Степаниды Петровны. Обратил внимание, что в селе прибавилось молодёжи, разъехавшейся до того в поисках лучшей доли – привлекли заработки на заготовлении трав, чем занималось теперь всё село, заключив договор с заводом Андрея Петровича, который и посодействовал в этом. Видел, что сельчане были довольны своей нынешней судьбой. И это не могло не добавлять положительных эмоций. В общем, фортуна повернулась к Зотову лицом. Во всяком случае, так считал он.
Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Рано или поздно.