Серый голубь

Серый голубь

Укоризной откровенно-горькой
И упреком вящему всему
На карнизной балке – серый голубь,
Чуть заметный в пыли и дыму.
Бледной тенью в переплетах кровли,
Призраком слезящегося дня
Косит глазом наблюдатель скромный
Лицедейств литейного огня.
Тонут звуки в неумолчном гуле.
Как же так? Зачем и почему
Предпочел он воле звонких улиц
Мутный мрак задымленных фрамуг?
Может быть, хитер и осторожен,
По своей природе не рисков,
Он прельстился сытостию крошек
От скупых рабочих «тормозков»?
Может быть, гоним какой обидой,
Обойдя недремлющее зло,
Он укрылся, никому не видный,
Где хоть дымно, но всегда тепло?
Постоялец опаленной воли,
Сонный пленник латанных сетей,
Я не верю в то, что ты доволен
Сытой безысходностью своей.
Серой доле данные обеты
Могут ли иметь какой-то вес,
Если по ночам шальные ветры
То и дело падают с небес.

Но во тьме беспутен и бесправен
Бег по кругу огненных коней.
И недвижен крест в оконной раме
Над пространством медленных теней.


Тополя

Как поживают наши тополя
В зеленом гвалте звонких перламутров
На улицах, по-летнему беспутных,
Беспечным пухом весело пыля?
Как можется неугомонным им
В настырном притязаньи пришлых ветров
К причудливой кокетливости веток –
В соседстве с нашим бытом городским?
Как терпится в хитросплетеньи дней
В пристанище, обманутом богами,
Где мрачно цедят сок скупые камни
В настойчивые щупальца корней?
О, как ты горько пахнешь, свежий лист.
О, клейкость почек и стволов шершавость.
О, вещая щемящая шуршалость
И вечный неумолчный птичий свист.
И глядя из окна на стройных вас,
Вдруг ощутишь без признаков подвоха,
Что все не так уж в этом мире плохо,
Что твой еще не весь исчерпан шанс.


Танцовщица

Скользит по кругу танцовщица:
Подскок, пробежка, поворот.
Как растревоженная птица,
Взлететь готовая вот-вот.
И руки выгнувши, как крылья,
Над зеркалами пыльных плит
Она без всякого усилья,
Взмывая, в воздухе парит.
Плетет узоры танцовщица
Под звон веселых каблуков.
Ее движения, как в спицах –
Орнамент прожитых веков.
Летят огня протуберанцы
По кромкам взвихренных одежд,
Не пряча в искрометном танце
Самонадеянность надежд.
Как наважденье – танцовщица.
Ее смешливо-смелый взгляд
Все снится ночью мне и снится
Уже в которых снах подряд.
И, глядя в шлейф немого света,
Я ощущаю рядом с ним,
Что жизни смысл, как танец этот,
Недостижим, непостижим…